– Ты молодец, сестренка!

Юля с удивлением взглянула на Виталика – он никогда не называл так ее. Только Аню и Натку.

– Может, ты думаешь, что я техно? – задумчиво произнесла Юля. – А я не техно. Я не знаю, что это, но я совсем не техно.

– Да какая разница! – пожал плечами Виталик и принялся привязывать кусок ткани. – Помогай лучше.

Комиссар не приходил в себя, но видно было: он дышит ровно. Юля чувствовала: опасность позади.

В это время в камеру ворвался привратник, за ним следом спешил физрук Саша и еще несколько человек местных.

– Вот вы где, дети! Антон, батюшки!

– Папа! – Виталик встал. – Оставляю на тебя Юлю и конде. То есть комиссара. Я должен быть сейчас возле башни.

И, не ожидая ответа отца, Виталик выбежал из камеры. Стоящие в коридоре люди поспешно расступились.

Ударившись об пол, уно Виталий взвился вверх и через минуту вылетел через отверстие взлетной площадки.

Рассвет наступал.

Руби

Руби лежал в постели, но сон не шел. В парк аттракционов не пошли. Руби дождался отца, сидя в катамаране, потом они долго плавали по морю.

– Неверный вариант, – заключил Итан, после того как Руби все ему рассказал. – Правильным было выбрать другое решение.

– Я не знаю ее, она мне чужая!

– Ошибка. Неучтенный фактор. Вы – дети одних родителей. Значимость первой степени.

– Ты никогда не говорил мне о таком, папа. Почему ты раньше не предупредил?

– Ошибка. Неучтенный фактор. Я не собрал достаточно информации. Моя ошибка.

Уже дома, перед тем как отправиться спать, Руби сказал:

– Я и сейчас не могу найти другой вариант. Я не знаю, что мне делать с информацией о том, что у меня есть сестра. Не могу применить. Но я не испытываю комфорта, не испытываю позитива. Думаю, ты прав, папа: я где-то ошибся. Я хотел бы вернуться к началу.

– Ты хочешь поискать другие решения?

– Наверное, да.

– Завтра утром мы займемся этим вместе.

– Ты лучший, папа! Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, сын!

И вот теперь Руби пытался уснуть, но был для этого слишком взбудоражен. Он все думал: где же ошибка, что надо было сделать? Пойти вместе с Аней? Попросить ее остаться в катамаране? Задать вопросы, собрать больше информации? Наверное, да, это самое правильное. Если бы он знал о сестре больше, ее значимость для него изменилась бы.

Успокоенный, он закрыл наконец глаза и повернулся на бок.

И в этот момент коротко взвыло сигнальное устройство системы охраны, но тут же замолкло. Руби резко сел на постели. В квартиру ломятся чужие? Среди ночи? Кто, зачем?

За дверью послышался шум. Ночью отец находится в спящем режиме, но при необходимости быстро переходит в режим бодрствования. Однако что там происходит?

Дверь спальни открылась, на пороге стоял Итан.

– Сын, мы уходим. Сейчас. Времени на сборы нет.

Руби только хлопал ресницами. Итан быстро подошел, взял его за руку и увлек за собой.

Посреди большой комнаты, прямо на покрытии, ничком лежали два человека. Третьим был боди-искин, застывший на ногах.

– Кто это? – воскликнул Руби.

– Юниор-полиция. Они пришли за тобой. Люди очнутся через неопределенное количество времени, но искин восстановится в течение шести минут, мы должны спешить.

Итан подхватил Руби, тринадцатилетнего пацана, на руки («Папа, что ты делаешь?!»), в мгновение ока оказался у окна и распахнул его. Затем легко шагнул на подоконник, а оттуда – на карниз. Искины – очень сильные. Когда это нужно.

– Куда мы?

– Я выбрал кратчайший путь эвакуации. Твоя задача – соблюдать баланс и не спровоцировать падение.

Руби вцепился в Итана, зажмурился и больше не задавал вопросов. Искин равномерно двигался вдоль стены. Через некоторое время он добрался до окна, через которое можно было попасть на черную лестницу другого подъезда. На сей раз искин учел все варианты, и правильно: внизу их караулили еще несколько полицейских, в том числе биороботы. Итан не воспользовался ни лифтом, ни подземной парковкой. Спустившись по ступеням на первый этаж, они вместе с сыном вышли с противоположной стороны дома.

– Как ты с ними справился, папа? – первое, что спросил Руби, когда к нему вернулся дар речи.

– Сработала программа защиты НИ. Я не выбирал решение, оно было заложено.

И к тому моменту, как истекли шесть минут, они были уже за пределами жилого комплекса.

* * *

Лес

В башне стоял полумрак, но рассветные лучи пробрались через высокое окно.

– Увидимся вечером, Наташка! – пообещал на прощание Сергей, после чего полыхнула вспышка – и его не стало.

Натку предупредили заранее, но она все равно вздрогнула, а потом наконец почувствовала страх, оказавшись в башне в одиночестве. Одна, со слепилкой, против серых орланов. Впрочем, управлять иллюзией оставалось недолго: при свете дня прибор становился бесполезным.

Битва не прекращалась, наоборот. Основные силы теперь сосредоточились возле башни. Уно Руслан со своими орланами защищал лестницу. На подлете башню обороняли трое белохвостых и Виталик. Опыта у него не было, но Виталика выручала ловкость, молодость и сообразительность, поэтому пока удавалось отражать удары чужих клювов, к тому же в любой момент могли прийти на выручку свои.

Юниор-полицейские в драку не вступали: комиссар еще находился в тяжелом состоянии и не мог ни отдавать приказы, ни прояснить ситуацию. Приходилось придерживаться нейтралитета.

Взошло солнце. Удерживать сети больше не было ни смысла, ни сил, и майор скомандовал отпустить их. Часть серых орланов попадала в море, и волны вышвырнули птиц на берег. Мокрые, измученные, они уже не могли участвовать в сражении. Часть вступила в схватку с белохвостыми. Но три самых сильных, безошибочно почувствовав техно, устремились к башне. Виталик успел заметить их и догадаться, что сейчас произойдет.

– Спрячься! – вложив в свой призыв всю волю, телепатировал Виталик.

Слово Натка не распознала, но ощутила настойчивый сигнал об опасности. Она успела метнуться в угол, когда три стрелы-пера одновременно влетели в окно. Натка взвизгнула. Два пера ударились об пол, коротко сверкнув. Дерево в местах их падения обуглилось. Третье задело слепилку и, оставив на ее боку кривой росчерк, вонзилось в щель между досками. Натка боялась шевельнуться, зажала ладонями рот; ее била крупная дрожь. Тем временем серые орланы изменили угол прицела, поднявшись выше, и вновь выпустили стрелы. На этот раз все три попали в стекло прожектора, и оно разлетелось сотней мельчайших осколков, усыпав пол, отрикошетив от стен. Натка успела отвернуться, прикрывая голову, но руки тут же исцарапало, искололо стеклянной крошкой. Плача от боли и страха, она присела на корточки, пытаясь сжаться, спрятаться от неминуемой угрозы. Она не видела, как подоспел майор с остатками уно и атаковал смертоносную троицу.