Впрочем, если упадет плашмя, я смогу по ней переползти. Но пусть тогда валится до того, как я на нее встану, я же не настоящая пчела, веса своего тела не выдержу: оказавшись под решеткой, ухну вниз.

«Шутка» подходила к концу. Как только смолкли последние звуки, я моментально завела медальон снова, чтобы не было пауз. А то вдруг «змея», остановившись, упадет без второй точки опоры.

Есть! Я услышала «звяк» и ощутила подрагивание. Мой мост добрался до соседней крыши! Я оглянулась: «уехало» чуть больше четвертой части. Ого! А расстояние-то больше, чем казалось. Вряд ли кто-то в состоянии перекинуть доску такой длины. Наверное, «художников» закинули как-нибудь сверху. С самолета, может быть. Есть же тут самолеты?

Подождав, пока длина решетки уменьшится примерно наполовину, я скомандовала: «Стоп!» – и перестала заводить медальон. Интересно, почему мне пришло в голову применить вслух команду? Но так или иначе – мост замер.

Я потянула решетку на себя как могла, сильно. Мне же надо проверить устойчивость! Потом принялась шатать ее туда-сюда.

Она держалась крепко, падать не собиралась. Но идти вот так, на высоте… Да я понятия не имею, какая тут высота! Огромная! Перебирать ногами и руками… О-о-о! Как мне могло прийти такое в голову?!

Я еще раз обошла крышу, не подходя близко к тем краям, которые теперь не были огорожены.

– У тебя есть другие варианты, техноведьма? – мрачно спросила я себя. – А нет у тебя других вариантов.

Вернувшись к исходной точке, я вновь завела медальон и влезла на мост. Не буду ни о чем думать. Буду слушать только музыку! Медленно двинувшись по своему нелегкому пути, я старалась ставить ноги осторожно, а руками держаться как можно крепче. Вроде решетка не особенно болтается – ветер дует, конечно, но идти можно. На рукоходе, например, сложнее: там приходится повисать на одних руках. А тут идешь и идешь, под ногами прочная опора. Красота!

Когда музыка кончилась, оставалось совсем немного. Я раздумывала: стоит ли рискнуть и, поплотнее уцепившись ногами, завести медальон снова или не играть с судьбой и дойти так? Как вдруг перед самым моим носом очутилась летучая мышь. Эдгар.

– Привет. Ну и копуша ты!

– Ну, привет, – отозвалась я.

После того, что я про него узнала, не очень-то была рада его видеть.

– Грифон велит тебе отдать ему медальон.

– Что?! – Я чуть не задохнулась от возмущения, но идти не переставала. Сейчас мне хотелось попасть на безопасную крышу как можно быстрее. – Ты жуткий врун!

– Я не врун! – тонко и пронзительно пискнул Эдгар. – Как ты смеешь!

– Здесь нет никакого грифона, – как можно более спокойно сказала я. – Он сто раз мог отобрать мой медальон, но не сделал этого. И вообще, за кого ты, Эдгар? Играешь за самого сильного, да еще подлизываешься к Тиму?

– Тиму не нужны никакие союзники, он сам по себе, – пропищал мышь. – Животные помогают животным! И грифон – вовсе не самый сильный. Медальон твой не работал и был ему не нужен. А теперь нужен, отдай!

– А если не отдам? – усмехнулась я.

Мне оставалось шагов пять или шесть.

– А если не отдашь, я сейчас тебя сброшу!

– Попро… – начала я.

И тут он как налетел на меня! Стал наскакивать с неимоверной силой, непонятно откуда взявшейся. Рук я, конечно, не разжала, но пришлось уворачиваться, потому что метил Эдгар прямо в лицо. Ой-ой-ой, долго я так не протяну…

– Береги глаза, техноведьма! – зловеще шипел Эдгар. – Не то не сможешь спуститься со своей крыши!

Он наскакивал и наскакивал, а я не могла сделать больше ни шага – он не пускал меня!

– Какой смысл мне отдавать медальон, если без него я все равно упаду! – в отчаянии крикнула я.

– Не упадешь. Тебе осталось четыре раза ступить, дойдешь нормально. Там открыта дверь, выйдешь на лестницу и спустишься. Долговато получится, зато безопаснее, чем лететь отсюда вниз! Подумай, техноведьма!

– Зачем грифону медальон? – мрачно спросила я.

– Он сказал, что с ним ты слишком сильная, – ответил мышь.

Я попыталась потихоньку сделать еще один шажок, но Эдгар заметил и изо всех сил цапнул меня когтищами за ногу.

– А-а! Что ты делаешь, я же упаду!

– Если не отдашь немедленно, точно упадешь! Я предупреждал!

Как глупо, как обидно! В двух шагах от цели. И противник гораздо слабее меня, мышь какая-то! Но эта мышь сейчас действительно способна меня убить, особенно не напрягаясь. Как ни трудно поверить в это.

– Забирай, гад! – выкрикнула я.

– Отдай сама.

– Что?! Разжать руки, чтобы ты меня скинул? Да ни за что!

– Ладно.

Эдгар схватил цепочку зубами и не без труда стащил с мой шеи. Потом как-то извернулся – и медальон оказался надетым на него. После этого он отлетел на безопасное расстояние, хотя я вряд ли рискнула бы его пнуть, несмотря на горячее желание.

– Грифон не просил тебя убивать, если что. Просил напугать, забрать медальон, и все. А мне, между прочим, не много удовольствия летать с этой штукой – тяжеленная! Все, пока, удачного спуска!

И, медленно взмахивая крыльями, он удалился.

Я прошла свои четыре шага, очутилась на крыше и слезла с решетки. Потом добрела до чердачного входа, уселась перед ним, обхватив руками колени, и зарыдала.

Мне сейчас было не до дверей. Не до лестниц. Не до спуска. Ни до чего вообще.

У меня отобрали медальон – самое дорогое, что было. Он столько раз выручал меня – вот, даже сегодня. Но главное – мне подарил его Сергей, а заново вдохнул в него жизнь – Арт. Я не сомневалась, что это он и никто другой.

И я просто сидела и плакала. Потому что так не должно было случиться. Потому что это – несправедливо!

Не знаю, сколько прошло времени, – наверное, целая вечность, – когда дверь чердака распахнулась, треснув меня по лбу.

Схватившись за голову, я вскочила. В проеме стояли, держась за руки, Арт и Елка.

– Заместитеря драконов вызывали? – радостно крикнула Елка и вылезла на крышу.

Арт шагнул ко мне и обнял. Я молча уткнулась в его толстовку.

– Ну нет, одну тебя я больше не оставлю. Уводи нас, Елка! Возвращаемся домой.

Лес

Орланы явились глубокой ночью.

Не спавшая наверху Лялька – с ней второй этаж делили сейчас вся младшая группа и Маша – первой увидела в окно, как они выходят из чащи. Скатившись по дереву в зал, – взрослые поняли все, лишь взглянув на ее лицо, – она кинулась к выходу.