Все же Артемова очередь возымела на снорка какое-то действие. По крайней мере он, стоя на четвереньках и задрав в темное небо задницу, не кинулся в нашу сторону, а ускакал за вагоны. Остальные же, судя по рычанию, в кучу сбиваться не стали, а начали обходить нас со всех сторон. Ничего удивительного в том не было – это их обычная тактика.

– Когда кинутся, не стой как столб, – предупредил я Артема. – Отступай назад, сохраняй дистанцию и бей в голову. Не бездумно, а именно в голову. А со спины я тебя буду прикрывать, как и ты меня.

– А с флангов кто прикроет?

– Болтаешь много, – отрезал я.

Видимость в сумерках под тучами была отвратительной, а дождь эту ситуацию никак не улучшал. К тому же снорки одеты обычно в оставшееся от сталкеров тряпье и остатки снаряжения. Тряпье это, и так не яркое, со временем приобретает под кислотными дождями такую окраску, что от грунта фига-с-два отличишь. У псевдособак хоть глаза сверкают во тьме, а у этих... Иногда кровососа заметить проще, чем снорка, хотя бы потому, что кровососы ходят на двух ногах. Снорки же на нижние конечности встают только перед смертельно опасным прыжком, а так предпочитают передвигаться в весьма неловкой, с точки зрения человека, позиции. В позе пьющего оленя, я бы так ее охарактеризовал.

Поэтому смотреть приходилось во все глаза, включив внимание на полную мощность. Но и так противника я больше слышал, чем видел, – лишь иногда между вагонами или на фоне светлой стены склада мелькала приземистая тень или силуэт на карачках. Рычать же снорки никогда не стеснялись. Видимо, это никак не мешало им охотиться и убивать, иначе отучились бы. Зона быстро отсекает лишнее, я замечал. Хотя с рычанием все было понятно – оно действовало на психику настолько сокрушительно, что жертва к моменту нападения оказывалась полностью деморализованной. Что облегчало ее убийство.

Но как бы долго снорки ни ходили кругами, рано или поздно они нападут. Я это знал не в теории, на практике, а потому ждал момента, пытаясь удержать нервную систему хоть в каком-то подобии спокойствия. На самом деле меня колотило не меньше, чем Артема. А у него стучание зубов отдавалось колебаниями мембраны переговорного устройства. Я стиснул челюсти – не хватало еще в глазах салаги предстать трусоватым. Но себя не обманешь – у меня аж в животе заурчало от ужаса, а пот сочился из всех пор на коже, стекая по спине холодными волнами. Если бы не перчатки гермокостюма на руках, давно бы уже «Гром» в траву упустил.

Первым бросился снорк из-за вагонов. Тот самый, которого Артем уже угостил свинцом. Я выдохнул, вскинул автомат и, прицелившись, выпустил ему в голову короткую очередь. Но в этот момент снорк встал во весь рост, поэтому пули прошили ему грудь и живот, причинив мало вреда. Мало не мало, а прыгать он не стал, снова опустился на четвереньки и кинулся на меня. Я не успел навести прицел, чтобы добавить в голову, но тут меня поддержал огнем напарник. Вдвоем мы тремя очередями уложили чудище, но прозевали целых двух снорков, бросившихся на нас сзади. Удары их рук, или, точнее, лап, как мне кажется, оказались чудовищными – у меня кости затрещали, а в глазах завертелись рои красных мух. Я тут же развернулся и изо всех сил побежал задом наперед, почти непрерывно стреляя перед собой. В голову так и не попал, четверть магазина вообще выпустил мимо, а оставшиеся пять пуль, попавших снорку в грудь, только сильнее его раззадорили. Артем же замешкался, и снорк начал молотить его всерьез. Я бы с такой короткой дистанции, может, и срезал тварь, но у меня был свой противник, хоть и раненый, но не менее резвый. Да и патроны у меня кончились – надо было сменить магазин. Я снова развернулся и банально дал деру, на бегу перезаряжая автомат. Снорк за мной. Артем вяло отстреливался. Было ясно, что продержится он недолго. Наконец, передернув затвор, я вернул автомат в боеспособное состояние и двумя неожиданно меткими очередями добил гадину.

Перепрыгнув через дергающееся тело, я со всех ног рванул к месту стычки Артема с оставшимся снорком, но не успел преодолеть и пятнадцати метров, как из-за платформы наперерез мне кинулся еще один. Я выстрелил в него с упреждением, но, к счастью, понял, что лишь напрасно трачу патроны. В снорка стрелять можно либо из снайперки, либо когда он мчится прямиком на тебя. Иначе попасть ему в голову почти невозможно. А все остальное – пустое.

Оценив остроту ситуации, я понял, что Артем может погибнуть в любой момент. Снорк просто раздерет его, несмотря на защиту научного спецкостюма. И плакали тогда мои денежки. И я решил не слабо рискнуть – продолжать мчаться вперед, не меняя траектории, словно справа не рвался мне наперерез еще один снорк.

– Оторвись от него! – крикнул я изо всех сил. – Сдай назад и добей с нескольких шагов!

Артем отреагировал, сорвал дистанцию, а я припечатал снорка короткой очередью. Убить не убил, но прыгнуть не дал. Артем оторвался еще сильнее и забил половину магазина тварюге в голову. На меня же сбоку бросился свеженький снорк, но к этому я был готов, как картошка к обеду, – развернулся, попятился и добил остатки патронов. Снорк дернулся и издох. Обернувшись, я увидел, что и Артем со своим разделался.

– Как ты? – спросил я.

– Бывало лучше, – ответил напарник.

Подрали его нормально. Я помог ему стянуть костюм и наложить бинты.

– Надо возвращаться в бункер, – хмуро проговорил я. – Ночь на носу. От снорков отбились, сейчас из всех подвалов полезут кровососы.

– Не паникуй...

– Ты на себя посмотри!

– Это царапины, – отмахнулся Артем, вкалывая себе обезболивающее. – Опасных повреждений не вижу.

– Иди ты! Неужели не чувствуешь – Зона проснулась!

– Чувствую, чувствую. Именно поэтому в бункер мы не пойдем.

– Что?! – У меня чуть глаза на лоб не вылезли, хорошо, что стекло шлема помешало.

– Что слышал, – натягивая костюм обратно, ответил напарник. – Думаешь, почему я не очень спешил на север?

– А ты не спешил?

– Эх, дурья твоя башка. Стал бы я тратить время на поиски документов и драного спецкостюма! Сталкер... Знаешь ведь, что самые редкие артефакты проявляются только в таком состоянии Зоны.

– И что? – До меня начало доходить.

– Тот артефакт, за которым мы премся, очень редкий. Реже, знаешь ли, наверное, некуда. Под ясным солнышком его не найти. Или не отличить от булыжника. Я ждал этого момента, а ты говоришь – в бункер. Хрена ли тогда было время тратить?

– Бли-и-и-н... – протянул я. – Сдохнем точно.

– А ты думал получить миллион за прогулочку? Тоже мне... Хоббит. Туда и обратно.

В депо заревел кровосос. А еще чуть дальше и глуше я услышал то, чего не слышал еще ни разу в жизни. И надеялся никогда не услышать. Но именно так выжившие описывали бурчание контролера. У меня чуть судороги от страха не начались. Думал, натурально обгажусь, честно слово. Но сдержался – костюм было жалко. Я уже подумал официально отказаться от миллиона, но Артем схватил меня за ворот костюма и так рванул, что я носом о дымчатое стекло ударился.