и регулярно мыть руки и тело. Широкую общественность обуял новый страх – перед микробами, он нашел выражение в туберкулезофобии, то есть отказе прикладываться к общим чашам для причастия на церковной службе, и в произведениях некоторых писателей, например Брэма Стокера. Его рассказ «Невидимый великан» и роман «Дракула», опубликованный в 1897 г., стали готическим воплощением викторианских страхов перед заразными болезнями.

Заключение

Микробная теория болезней, бесспорно, стала важнейшим достижением в истории медицины. Она изменила представления о природе болезней, инициировала развитие микроскопии и вакцинации как стратегии здравоохранения, повлияла на повседневную жизнь, поскольку задала новые стандарты чистоты. Но в двух аспектах влияние микробной теории привело к негативным тенденциям. Во-первых, микробная теория направила здравоохранение по узкоколейке «вертикальных» кампаний, нацеленных на борьбу с конкретными микроорганизмами, и отвратила от широких «горизонтальных» программ, сосредоточенных на социальных причинах нездоровья: бедности, плохом питании, недостатке образования, низкой заработной плате и тяжелых жилищных условиях. Такой вертикальный подход подразумевает, что можно пренебречь задачами по укреплению общественного здоровья и благополучия ради решения задач, направленных на борьбу с конкретным патогеном и одной-единственной болезнью, которую он вызывает. Санитарное движение и так успело отойти от социальной медицины и вместо борьбы за улучшение условий труда и увеличение размера заработной платы всецело сосредоточилось на войне с грязью. Появление микробной теории еще больше сузило фокус внимания исключительно на отдельных микроорганизмах.

Микробная теория породила и другую проблему – этическую дилемму. Впервые за всю историю медицины для лабораторных исследований потребовалось огромное количество подопытных. Исследования Пастера состоялись благодаря возможности прививать болезни кроликам, мышам, морским свинкам, овцам, собакам, коровам и курам. Постулаты Коха требовали заражать здоровых животных опасными и потенциально смертельными микроорганизмами. В отсутствие этического кодекса это нередко оборачивалось ненужными и неподконтрольными мучениями животных. Были и исследовательские проекты, где вместо подопытных животных использовали людей. Только после скандалов вокруг нацистских медицинских «изысканий» и исследования сифилиса в Таскиги эксперименты подобного рода были поставлены под пристальный и строгий контроль.

Заглянув дальше, в конец XX в., можно сказать, что микробная теория усложнила представления о болезнях. Долгое время считалось, что инфекционные и хронические заболевания относятся к двум разным категориям. Однако относительно недавние открытия свидетельствуют, что граница между этими категориями не такая уж четкая, потому что многие «хронические» заболевания развиваются в результате бактериальных инфекций. Открытия начались с исследования язвы желудка и повлекли революционные перемены в понимании и лечении болезней. Новейшие исследования изучают аналогичные механизмы и для других хронических заболеваний, таких как некоторые формы рака, диабет I типа и болезнь Альцгеймера, причиной которых могут оказаться микроорганизмы. В общем, микробная теория вернулась, чтобы осветить патологические процессы организма с нового ракурса, о котором ее первооткрыватели не могли и помыслить.

Глава 13

Холера

Среди ученых нет единого мнения по вопросу, как давно холера существовала на Индийском субконтиненте, где располагался ее эндемический ареал – дельта рек Ганг и Брахмапутра. Для нас же главное, что к началу XIX в. холера в Индии встречалась повсеместно, но больше о ней нигде не слышали, пока в 1817 г. не случилась крупная эпидемия. Вскоре холера вышла за пределы Индии, начав ужасающую международную карьеру, и 1830 г. добралась до Европы. Так что холера – это история семи пандемий, сменявших одна другую:

1. 1817–1823 гг.: Азия.

2. 1830-е г.: Азия, Европа, Северная Америка.

3. 1846–1862 гг.: Азия, Европа, Северная Америка.

4. 1865–1875 гг.: Азия, Европа, Северная Америка.

5. 1881–1896 гг.: Азия, Европа.

6. 1899–1923 гг.: Азия, Европа.

7. 1961 г. – настоящее время: Азия, Южная Америка, Африка.

В начале XIX в. эта болезнь была заперта в Индии, потому что ее возбудитель – бактерия холерный вибрион (Vibrio cholera) – хрупок и путешествовать ему нелегко (рис. 13.1). В течение следующих десятилетий ряд факторов привел к тому, что люди стали перемещаться между Индией и западным миром гораздо чаще, а продолжительность их путешествий принципиально изменилась. Решающую роль сыграли три обстоятельства: британский колониализм, который привел в движение войска и торговлю; ярмарки и паломничества, в том числе хадж, когда индийские мусульмане отправлялись в Мекку; транспортная революция, в результате которой появились железные дороги, пароходы и Суэцкий канал.

Рис. 13.1. Электронная микрофотография возбудителя азиатской холеры – бактерии Vibrio cholera, имеющей форму запятой (фото Луизы Ховард, Дартмутский колледж, лаборатория электронной микроскопии)

Эти факторы открыли вибриону путь на Запад, но, чтобы преуспеть по прибытии, бактерия нуждалась в благоприятных условиях. Эпидемическая болезнь никогда не поражает общество случайным образом. Она использует в своих целях особенности этого общества – социальные, экономические, политические и экзогенные. В случае холеры, которая передается фекально-оральным путем, благоприятные условия были созданы промышленной революцией и ее патологиями. Холера расцвела благодаря таким особенностям ранней индустриализации, как хаотичное и непланируемое градостроительство, быстрый демографический рост, набитые битком трущобы, где остро не хватало безопасного водоснабжения, жилье было в аварийном состоянии, рацион – недостаточным, кругом царила сплошная грязь, канализация отсутствовала. Выбравшись на берег в портах Марселя, Гамбурга, Валенсии и Неаполя, вибрион обнаружил идеальные условия.

С XIV в. до начала XVIII столетия самой страшной болезнью была чума. В XVIII в. эта роль перешла к оспе, а холера стала самой страшной болезнью XIX столетия. И большинство рассуждений вокруг первых столкновений с этой напастью в основном сводились к вопросу, знаменует ли ее приход «возвращение чумы». Какой ужас внушала новая болезнь, видно по ее расхожим прозвищам: холера морбус[34], холерное удушье, «цыганка», «изуверка», «синюха» и «госпожа холера».

Ее боялись по многим причинам. В том числе потому, что этот неведомый захватчик так внезапно вторгся с Востока – отсюда и название «азиатская холера». Внушали тревогу и ее жуткие симптомы, высокая летальность, острое начало и то, что эта болезнь предпочитала взрослых в расцвете сил. Она наводила такой ужас, что спровоцировала ряд социальных реакций, со многими из которых наш читатель уже знаком: массовое бегство, беспорядки, социальная истерия, поиск козлов отпущения и экономические неурядицы. Все это усугубляло разруху, оставленную болезнью.

Поскольку XIX столетие было эпохой острой социальной напряженности и отмечено чередой революций, его часто называют «мятежным веком». Он ознаменовался такими кардинальными социальными переворотами, как Июльская революция 1830 года во Франции, революционная волна 1848–1849 гг., движение за объединение в Италии и Германии, Парижская коммуна. Так как все эти события сопровождались холерой, что, бесспорно, усиливало политическую напряженность, историки нередко задавались вопросом, уж не сама ли эта болезнь стала для Европы фактором, обусловившим революции. Сегодня ясно, что эта версия несостоятельна. Причинно-следственная цепочка тут обратная: это революции, войны и социальные беспорядки создают идеальные условия для развития холеры. Болезнь являлась вслед за революцией, а не провоцировала ее. Азиатская холера сопровождала войска, мобилизованные для подавления восстаний, а не бунтующие толпы, учинявшие революции.

Однако, зная теперь, что холера не была причиной европейских революций XIX в., можно впасть в другую крайность. Есть мнение, будто холера не только не служила поводом к революциям, но и вовсе не оказала сколь-нибудь продолжительного воздействия. Согласно этой версии, холера стала событием значительным и на короткое время произвела немалые шум и ярость, но в долгосрочной перспективе ее влияние оказалось ничтожным и даже близко несоизмеримо с последствиями эпидемий чумы и оспы. Чтобы разобраться в этом противоречии, нам для начала следует изучить этиологию холеры, ее симптомы, методы лечения и эпидемиологию.

Этиология, симптоматика и отражение в искусстве

Холеру, известную своей ужасной патологией, вызывает бактерия V. cholerae, которую в 1883 г. открыл Кох. В пищеварительном тракте большинства людей достаточно желудочного сока, чтобы нейтрализовать проглоченный патоген и не заболеть. Но, когда количество проглоченных бактерий оказывается критическим или в случае, когда пищеварительный процесс нарушен из-за уже имеющегося желудочно-кишечного расстройства, употребления переспелых фруктов или злоупотребления алкоголем, вибрионы-интервенты благополучно добираются из желудка в тонкий кишечник. Там они и создают очаг инфекции, поскольку начинают размножаться и прикрепляются к слизистой оболочке.

В ответ иммунная система организма атакует бактерии, но, погибая, они выделяют энтеротоксин – один из мощнейших природных ядов. Он заставляет стенки кишечника работать наоборот. Вместо того чтобы выводить питательные вещества из полости кишечника в кровоток, они начинают пропускать в пищеварительный тракт плазму крови – бесцветную жидкость,