надежда на глиняную мурку Маргариты. Очень хочется отдать ее Борцову. Между прочим, где сейчас Глеб Валерьянович?

– На вскрытии Обнорской, – пояснил Роберт.

– Вадиму Пряхову прислали фотоаппарат из неглазурованной керамики, – вдруг заявил

Денис. – Теперь моя очередь рассказывать. У Пряхова никого из родных не осталось, бабушка умерла, ее квартира в Котово продана посторонним людям. В городке совсем нет

молодежи, он тихо умирает, там одни старухи безумные, у которых с памятью полная хана.

Никаких сведений о Вадиме от местных жителей мне добыть не удалось. Я было

расстроился, и тут одна из бабок обронила фразу, мол, молодежь нынче развратная. Вторая

подхватила: «Да уж, совсем стыда и совести лишились! Вон, Сонька Малышова свою дочь

Люську с Вадькой Пряховым в одну кровать укладывала. Разрешала неженатым

блудничать». И оказалось, что мать Людмилы Малышовой, манекенщицы, подруги

фотографа, работает в санатории «Конский завод» библиотекарем. Я понесся туда. Благо

недалеко оказалось, за четверть часа добрался. Лечебница функционирует, там полно людей, которые восстанавливаются после операций или перенесенных болезней. Интерьер, правда, не менялся со дня основания учреждения: в коридорах красные ковровые дорожки, в

комнатах трехстворчатые шкафы с зеркалами, деревянные кровати, тумбочки, похожие на

сундуки. Под стать обстановке и сотрудники, самой молодой пятьдесят лет. Но память у них

у всех о-го-го какая! Вадима там прекрасно знают, отзываются о нем очень хорошо.

Родственница, к которой Пряхова ребенком отправляли на лето, на Конском Заводе

постоянно подрабатывала в санатории – нанималась то посудомойкой, то уборщицей.

Спокойная, непьющая тетка. Мальчик всегда был чисто одет, никогда никому не грубил, вежливо здоровался со взрослыми. В обход правил ему разрешили пользоваться

библиотекой. Книги Вадик брал в основном про животных, а еще парнишке нравились

приключения. Томами пользовался аккуратно, страницы не загибал, возвращал литературу

вовремя, с удовольствием пересказывал прочитанное, за что был любим библиотекаршей

Софьей Борисовной Малышовой, у которой подрастала дочь Люся, на четыре года младше

Вадика.

Денис оперся локтями о стол.

– Книгохранилище в санатории работает с одиннадцати утра до семи вечера, Софья

Борисовна оказалась на месте, и мы с ней славно поболтали. Малышова честно сказала:

«Думала, Вадик сделает предложение Люсеньке. Ведь целый год вместе жили! Но не

срослось». Я предположил, что женщина ненавидит парня, который, как говорится, поматросил и бросил ее дочь. Ан нет, та продолжила: «Я Пряхову, несмотря на разрыв

отношений с Люсей, очень благодарна, он ей дорогу к деньгам и славе проложил».

– И как это у него получилось? – заинтересовалась Лиза.

– Сейчас расскажу, – пообещал Жданов. Уселся поудобнее и начал повествование.

Пряхов, внезапно перебравшись в Москву, не забыл про бабушку. Отремонтировал ей

квартиру и приезжал навестить.

За полтора года до исчезновения фотограф прикатил к старушке и, когда вытаскивал из

машины туго набитые сумки, увидел Софью Борисовну, которая в компании с

очаровательной, стройной, длинноногой брюнеткой шла по двору. Молодой человек

поздоровался, библиотекарь обрадовалась, увидев своего бывшего благодарного читателя, принялась расспрашивать, как у него дела. Вадим рассказал, что работает в Москве, делает

снимки для разных модных журналов.

Наверное, Софья Борисовна, мать юной красавицы, сразу сообразила, что такой вариант

упускать никак нельзя. Перед ней приятный, хорошо воспитанный парень, работает и живет

в столице, имеет машину, прекрасно одет и, похоже, не стеснен в средствах, вон сколько

подарков притащил бабке… И женщина решила действовать.

– Похоже, ты не узнал мою дочь Люсеньку, – засмеялась она.

Брюнетка улыбнулась:

– Привет. Я тебя помню, ты мне один раз велосипед починил.

Вадим удивился: гадкий утенок с разбитыми коленками превратился в райскую птицу.

Вот так и начался их роман. Люсеньке тогда едва исполнилось семнадцать, но мать

прекрасно понимала: в крохотном умирающем городке девочке личное счастье не устроить, и работу ей, кроме как в санатории «Конский завод», не найти. А библиотекарь не хотела, чтобы ее дочка-красавица тосковала на ресепшн убогого места или убирала там номера, а

потом, от полной безнадежности, вышла замуж за какого-нибудь заезжего вдовца, если не за

местного алкоголика. Вот Софья и делала вид, будто не замечает, как Вадик влезает в

спальню Люсеньки через окно. И не сказала решительное «нет» дочери, когда та заявила:

– Уезжаю в Москву. Вадька обещает сделать из меня супермодель.

Софья Борисовна собственноручно сложила чемодан девочки, дала ей, сколько могла, денег и помахала рукой вслед уходящей машине.

Люся в столице не пропала. Она поселилась у Вадика, а Пряхов не обманул, занялся

карьерой любимой. Он отправлял ее фото в разные издания, заставлял бегать по кастингам, и

в конце концов старания увенчались успехом. Малышова понравилась представителю одного

крупного агентства, с ней подписали контракт, и юная модель собралась улететь в Америку.

За две недели до отъезда Люся неожиданно рано утром прикатила к матери – попрощаться

перед долгой разлукой. Но Софья Борисовна почуяла неладное и спросила, как дела у

Вадима. Дочь состроила гримаску:

– Мы с ним сегодня ночью поругались. У него случился приступ звездной болезни, совсем

с ума сошел. Вчера получил от главного редактора объединения «Фэшн-ньюс» подарок ко

дню рождения – курьерша принесла ему жутчайшую дрянь, фотокамеру, но не настоящую, а

из керамики. Вадька носился с сувениром по квартире, не знал, куда его поставить, а мне