– Ну хоть приемную надо уютней сделать, – увещевала ее Эрика. – Люди должны

видеть, что питомник процветает. А то заходят, оглядывают приемную и думают: «Куда мы

приехали? У хозяйки денег нет на нормальную обстановку».

– Главное в питомнике – здоровье животных, – парировала Маргарита Валерьевна, – их

правильное содержание.

– С этим полный порядок, – вздыхала компаньонка, – кошки живут королевами. Но ведь в

их личные царские покои мы никого не пускаем.

– И правильно. Нам не нужна инфекция, которую непременно занесут посетители, –

хмурилась Рита.

Эрика Рудольфовна разводила руками и замолкала.

Такие беседы случались раз в полтора-два месяца и всегда проходили по одному сценарию.

Но в день исчезновения Друзь разговор потек иначе.

За сутки до своего исчезновения Маргарита Валерьевна поехала на телевидение для

участия в программе о животных. Домой она вернулась очень довольная, похвасталась

статуэткой, которую подарили ей устроители шоу, и водрузила ее на тумбочку у своей

кровати.

Кнаббе кошка из неглазурованной глины показалась дешевкой. «Богатый телеканал мог бы

разориться на награду подороже», – подумала она. Но, естественно, не стала высказывать

вслух свое мнение – не хотелось огорчать Риту. Была и еще одна причина не обсуждать

жадность телевизионщиков – ветеринар приготовила подруге сюрприз.

– Смотри, что я купила! – радостно воскликнула Эрика Рудольфовна, распахивая дверь в

помещение для посетителей.

При виде появившейся там мягкой мебели лицо Маргариты вытянулось.

– За свой счет, – быстро добавила Кнаббе, – приобрела в недорогом магазине. Нравится?

– Ну… если ты так решила, то можно… – протянула Друзь. – В принципе ничего, уютнее

стало. Но зачем так тратиться?

Подруги выпили чаю и разошлись.

Утром Эрика, как всегда, пришла в девять утра на работу, повесила плащ, прошла в

приемную, полюбовалась на новую обстановку, мысленно похвалила себя и услышала

гневный вопль Маргариты:

– Кто разрешил привозить в мой питомник идиотские кресла и вульгарный диван с рынка?

Кнаббе опешила:

– Вроде вчера мебель тебе понравилась… И она приобретена на мои собственные деньги!

Маргарита принялась орать, Эрика Рудольфовна обомлела. Она не предполагала, что

интеллигентная Рита, читающая на ночь стихи и обожающая ходить на концерты в

консерваторию, знает подобные слова. А сейчас изо рта подруги неслись площадные

ругательства.

У Эрики от изумления даже голова стала кружиться. Хотя, может, дело было не в воплях

Маргариты, а в запахе ее новых духов, которыми Друзь прямо-таки облилась спозаранку.

Раньше заводчица московских бобтейлов никогда не пользовалась едкими ароматами, потому что кошки их не любят, но сейчас в комнате воняло геранью так, словно тут была

оранжерея. Кнаббе стояла молча, не зная, как реагировать. Потом попыталась ответить:

– Рита, не спорю, основной капитал и организационные хлопоты были твоими, но я тоже

влила свои финансы в предприятие и бесплатно работаю ветеринаром. Мы равноправные

партнеры по бизнесу. Что происходит? Почему ты кричишь «мой питомник»? И отчего

покупка мебели так тебя взбудоражила?

Услышав эти слова, Друзь совсем озверела. Эрика тоже вскипела, наорала в ответ на

Маргариту Валерьевну, наговорила ей гадостей, еле-еле удержалась, чтобы не отвесить

компаньонке пощечину, и убежала домой. Кнаббе так обиделась, не передать словами. А еще

у нее возникло желание никогда не видеть подругу. Тогда она позвонила своей знакомой, управляющей в подмосковном санатории, и спросила, не найдется ли там свободной

комнатки по приемлемой цене.

– Можешь приехать прямо сейчас, – обрадовала ее приятельница.

Эрика Рудольфовна живо упаковала сумку и укатила из дому. Настроение у нее упало ниже

плинтуса, ей требовалось время, чтобы решить, как жить дальше.

Впереди были две недели на отдых и обдумывание ситуации. Чтобы не иметь соблазна

позвонить Маргарите и, не дай бог, получить от нее эсэмэску или увидеть на дисплее

сообщение «Звонок Друзь», еще по дороге в санаторий она заехала в салон сотовой связи, купила новый номер, вставила в трубку только что приобретенную симку, а старую на глазах

у продавца швырнула в мусорную корзину. Кнаббе хотела сжечь все мосты, в сердцах решив

более не общаться с компаньонкой.

Первые три дня после прибытия в санаторий Эрика провалялась в кровати. У нее тряслись

ноги, к горлу подступала тошнота и зверски болела голова. Потом здоровье

нормализировалось, Эрика Рудольфовна успокоилась и пришла к выводу, что между

близкими людьми случаются порой конфликты, надо только не раздувать скандал, а гасить

его. Домой Кнаббе уезжала с твердым намерением спокойно поговорить с Маргаритой и

помириться. Собиралась войти к ней и с порога заявить:

«Мы не разговаривали четырнадцать дней, отдохнули друг от друга, теперь можем

спокойно обсудить произошедшее. Я поступила опрометчиво, самостоятельно купив мебель, но и тебе не следовало так реагировать на мой поступок. Давай забудем дурацкий скандал и

будем жить по-прежнему. Ей-богу, не понимаю, почему я так вспылила. Извини, что

наорала, мне это несвойственно».

Выйдя из машины около своего коттеджа, Кнаббе сразу отправилась в соседний дом, но он

оказался заперт. Кнаббе пошла в питомник, увидела там только уборщицу Лену, которая

кинулась к ней со словами:

– Слава богу, хоть вы вернулись! Куда все подевались? Прямо не знаю, что делать! Корма