Поможет ли? Или придётся бежать отсюда без награды – кристалла, открывающего порталы?

Он неумело прочистил топку кочергой, которая нашлась за скамьёй. Разложил сухую зеленоватую смесь вперемешку с принесёнными опилками на камнях в печи. Потом достал кремень и начал неумело высекать искру, повторяя про себя последовательность дальнейших действий. После того, как средство подействует на тех, кто находится в замке, останется избавиться от стражников у внешних ворот. Но этим обещали заняться по сигналу Мейера Корнел и Кайон. Стражники отлично владели оружием. Хотя зачастую в то время, когда они с Джози возвращались в цитадель, охранники крепко спали, ведь опасаться на острове было особо нечего. Так могло случиться и в этот раз.

Из смеси потянулась тонкая струйка сладкого, дурманящего разум дыма. Фабиан боялся попасться в свою же ловушку. Но он заметил, что дымок изменил направление, потянувшись в печь. Мейер забросил ткань, в которой принёс снадобье, в топку, закрыл заслонку и поспешил покинуть комнату, пока никто не заметил его здесь. Оставалось лишь ждать.

Сладкий туман медленно расползался по замку. Расчёты оказались верны – дым от сарош действительно воздействовал на людей. В одном из небольших коридоров Мейер увидел двух развалившихся на полу пиратов, что бормотали что-то себе под нос с блаженной улыбкой на лицах. Фабиану было известно, что смесь вызывала галлюцинации и временную потерю памяти, а только это ему и требовалось.

Он прикрыл нос и рот мокрой тряпкой. Но голова всё равно начала кружиться. И Мейер выскочил на свежий воздух, приводя в порядок мысли. Стоило поспешить – неизвестно, сколько времени осталось.

Коридор, где находилась дверь в кабинет Штыка, оказался пуст. Фабиан осторожно дёрнув ручку понял, что дверь заперта, как он и предполагал. Но также знал, где находились ключи. Играло на руку отсутствие вариантов замков – все они отпирались несколькими ключами. И найти их можно было у Стефана в комнатушке. Хоть бы он тоже спал!

Что пришлось пережить Фабиану, когда он в кромешной тьме искал ключи, боясь случайно уронить что-нибудь на пол, осталось тайной. Редкие факелы, оставленные на ночь, освещали обратный путь к кабинету. Дверь со скрипом отворилась…

А дальше всё происходило словно во сне. Как Мейер ни сопротивлялся, эффект от сарош всё равно охватил сознание.

В глазах потемнело, но желание искать кристалл не пропало. Мейеру удалось вытащить сундук, который оказался неожиданно тяжёлым. Или в состоянии опьянения от сарош всё казалось преувеличенным. Фабиан выронил его на лестнице. Раздался грохот. Сундук раскрылся сам по себе – от падения оторвалось крепление. И Мейер, спустившись, начал дрожащими руками перебирать содержимое. До него медленно доходила правда, что кристалла там нет и в помине.

На лестнице раздались шаги. И Мейер поднял голову, обомлев. Наверху стоял громила Фирс, который долго ожидал возможность отомстить, и она ему как раз подвернулась.

Сердце Фабиана пропустило удар. В таком состоянии он ничего не сможет сделать, не сможет противостоять этому ненормальному!

– Так вот, что происходит? Наш малыш решил устроить диверсию, чтобы обокрасть графа? – Фирс звонко расхохотался. – А я всё думаю, кто мог обкурить весь замок травкой. Но ты не учёл того, что сарош действует не на всех. Если часто употреблять, сарош уже не отключает мозг– напротив, придаёт уму ясность. А я в своё время хватил лишку…

Последние слова Фабиан услышал, словно в бреду. Он даже не дёрнулся, когда Фирс поднял его за воротник и врезал кулаком в лицо. Тёплая кровь заструилась по коже.

«План был провальным сразу. Нужно было придумать другой», – подумал Мейер перед тем, как отключился.

Сознание вернулось. Голова раскалывалась. Ощупав её, Фабиан понял, что крови нет. Он сжал зубы от боли. Шишка горела огнём. Помимо того, болела челюсть. Превозмогая боль, Мейер сплюнул, и вдруг понял, что лежит на холодном каменном полу. Он заставил себя подняться.

Реальность оглушила повторно. Он заметил металлическую решётку – одну из тех, что каждый день видел во дворе цитадели: решетки отличались особым плетением прутьев. Значит, он в тюремной камере. В плену у Штыка.

Обстановка помещения отражала жизнь бывших пленников цитадели, когда-то населявших эти камеры. Вместо постели в углу лежал примятый соломенный тюк, вместо санузла – дыра. Стола, стульев и прочей утвари не предполагалось. За решёткой насквозь просматривались следующие камеры. Но лишь в двух из них Мейер увидел бородатых людей неопределённого возраста. Он никогда не разговаривал с ними. По словам Джози, это были несколько оставшихся в живых стражников из гарнизона, служивших раньше королю Дардана. И ещё пару тех, кто не угодил Штыку позже, но тот не стал их убивать, предпочитая, чтобы они вечно наблюдали его торжество.

Один из пленников заметил, что новенький пришёл в себя. Он подошёл к решётке, прижался небритым лицом и спросил:

– Эй, я много раз замечал тебя во дворе. За что попался?

– Наверное, есть за что… – проговорил Мейер, борясь с головокружением.

– Ничего. Если провинность невелика, – отпустят. Им тоже кормить лишние рты неохота.

– А если не отпустят? – уныло спросил Фабиан.

Бородатый безразлично пожал плечами.

– Могут и казнить. Это как получится.

– Спасибо, обнадёжил, – буркнул Мейер в ответ. – Жить ещё охота.

– Если что, зови. Меня зовут Льир.

Фабиан не стал продолжать разговор. Он улёгся на импровизированную кровать, размышляя о своей судьбе. Его даже не волновало то, что периодически его кусали клопы, а от тюфяка воняло плесенью и потом.

Что за невезение?! Изначально можно было предположить, что план окажется провальным. Корнел предлагал убрать ночью охрану! Но Фабиан не особо верил, что двое – этот самый Корнел и его друг, Кайон, сумеют вдвоём справиться с вооружёнными охранниками Гарда. Слишком нереальным это казалось.

От раздумий стало совсем тяжело. Он закрыл глаза. На некоторое время удалось уснуть. Но знакомый насмешливый тон вскоре заставил подхватиться. Фабиан поднялся, схватился за шишку, которая разболелась ещё сильнее. Нужно было сразу приложить что-нибудь холодное, но в камере ничего не нашлось. Не спать же на каменном полу.

– Ну, здравствуй, незадачливый похититель семейных реликвий, – ухмыльнулся подошедший к решётке Алисон. – Конечно я знал, что ты шут, но не думал, что такой дурак. Скажи, как тебе пришло в голову угостить всех моих людей дурманом? Или ты полагал, я стану хранить твой камень в том же месте, где ты его видел?

Мейер вдруг нашёл спасение от боли, прислонившись головой к решётке.

– Я не был уверен, что ты отпустишь меня после того, как выполню твою просьбу. Что со мной будет теперь?

Алисон Гард ненадолго задумался, потом процедил сквозь зубы:

– Я пока не знаю. Жаль убивать того, кто так веселит меня уже не в первый раз. Ты просто не учёл, что сарош не действует на тех, кто часто его употреблял. А здесь таких хватает. Я подумаю, что с тобой делать, но пока посиди в тюрьме.