Шрифт:
Интервал:
Закладка:
***
Среди Бесов, призрачных слуг Кощея, был один, которого выделял хозяин среди прочих и звали его Мрак. Именно от имени этого беса и повелось в народе всякие вакханалии иль какие дела нечестивые звать мракобесием, всуе памятуя о первом среди слуг Кощеевых.
Лишь Мраку вверял владыка Тёмных Гор самые ответственные поручения и только с ним вёл редкие сокровенные беседы, зная, что слуга не выдаст ни единой тайны своего господина, потому как был нем по природе своей. Все Бесы молчали, ибо природа, из которой они вышли, по сути своей не владела Словом. А что лишено дара речи, говорить не может. Вот и дети безмолвия и тьмы были от рождения своего немы, а некоторые и глухи, однако ж редко бывали и слепцы, но те обитали в подземелье Царь-Горы, где исправно несли службу хозяину.
В особо тоскливые моменты, когда Кощей пребывал в Чертогах один, а до прихода гостей ещё впереди стояли месяцы, тогда подзывал повелитель Гор к себе Мрака, тот стелился чёрной полупрозрачной жижей у ног хозяйских и послушно внимал каждому слову, ибо жаден был до речи живой.
Бесы, хоть и были призраками по сути, но всё ж испытывали постоянный голод, а утолить его могла только речь, что происходила из уст людских. Бесам всё равно какова была речь, она для них слаще мёда была и сытнее хлеба ржаного. Сами Кощеевы слуги будучи величиною с напёрсток жадно поглощали любые слова, всуе вылетавшие из людских уст, отчего способны были разрастаться как пиявки и достигать внушительных размеров. Так и Мрак был всего на голову меньше господина своего, так он отъелся за века пребывания на службе, подъедая каждое слово властелина гор.
Когда Кощей говорил, речь его более походила на сухой порывистый ветер, что сновал средь Тёмных Гор, буравя мшистые ущелья и голые впадины. Если повелитель был особо взволнован, голос его обретал потрескивавшие нотки и завывание урагана, а Мрак, пользуясь увлечённостью хозяина, нависал над головой того, где слова прямиком залетали в бесовскую ненасытную глотку.
Особенно одинок бывал Кощей Бессмертный в конце осени, в ноябрь – месяц отчаяния и серого неба. Тогда владыка Тёмных Гор призывал Мрака к подножию своего высоченного каменного трона и начинал долгий разговор, в котором один всегда был рассказчиком, а другой молчаливым слушателем.
– Эх, Мрак, слуга ты мой верный, слуга бессловесный! Как же тоскую я по земле родной, о коей более не ведаю. А ведь прошло уж не мало, кануло поди более тысячи ста лет! Как там сородичи мои? Живы ли? А говорил ли я тебе, слуга мой надёжный, что уродился я в иных краях, да в таких, о коих в Тридевятом Царстве и не слыхивали? Говорил?
При подобных словах Мрак по обыкновению бурно трепетал, что воспринималось Кощеем за отрицание, после чего рассказ возобновлялся и уж более не останавливался.
– Уродился Кощей Бессмертный на далёкой звезде Крах. И не звался он Бессмертным тогда, это в Царстве Тридевятом имеют наклонность дурную всему прозвища приписывать. А там…. Там я был просто кощеем. Там все жители звались кощеями, как люди на земле. Ты только представь себе, Мрак, вообрази! На одной звезде жили лишь одни кощеи. И не было иной жизни. Сухая и грубая была планета Крах. Только камни да песок. Я и поселился-то в Горах потому, они так напоминают мою вотчину.
А какие женщины были среди кощеев! Великанши! Это здесь, я мал, здешний воздух давит и не даёт мне расти ввысь. Но там, на Крахе, кощеи достигали невиданных высот роста! Крепкие, непробиваемые долгожители. Мне самому знаешь сколько лет? Поди и не угадаешь. А вот подись зимой исполнится две тысячи сто шесть годков. Да! И это не предел. А знаешь, слуга незаметный, чем питались на Крахе? Камнями, Мрак. Ну, не совсем чтобы камнями, точнее жизнями, что заключена в них. Это простолюдины темные уверены, что камни мертвы и бесполезны. А они ведь живые, Мрак, в них тоже есть живительная сила и достаточно вкусная с привкусом пыли и железа. Вот и выходит, что пищей кощеев были всего-то камни. Может потому мы и живём так долго.
А как я оказался на земле? Ну, это совсем просто, слуга мой неприметный. Будучи ещё отроком возлюбил я небо и то, чем владело оно. На Крахе небо не голубое, а жёлтое, аки янтарь, но в ночную пору звёзды также видны, как и на этой земле. Вот меня и тянуло к этим звёздам. Я, знаешь ли, в душе странник и весьма любопытный. Не смотри так, думаешь, Кощей застрял в Тёмных Горах и растерял весь свой странствующий пыл? Кощей заиндевел и состарился для путешествий? А вот и нет! Может через сотню лет мне надоест здесь торчать и править вашими бестелесными оболочками, и тогда я вытащу на свет божий свой корабль, чтобы продолжить путь дальше, может….
Так о чём бишь я? Ах, корабль! Я же стал скитальцем небесным. Мои сородичи вверили мне летающий корабль и отправили в далёкие края занебесные, дабы я сыскивал новую жизнь и заключал дружеские союзы. Но я сбился с пути и проскочил пять небес, прежде чем понял, что напортачил с кораблём. А когда я обнаружил ошибку, топливо, что питало мой летучий корабль, закончилось и мне пришлось приземлиться на ближайшую звезду, коей оказалась эта.
Я собирался разыскать топливо и вернуться назад, но красота и обилие жизни этой земли покорили меня и отвлекли от задуманной цели. А потом я попробовал на вкус живые формы, не камни, нет, а растения, насекомых и животных. Это было непередаваемо вкусно, Мрак, слуга мой ненасытный! Их живительная сила искрилась и отливала радужным сиянием. А каков был вкус! Истинная жизнь! И я мог обитать тут вечно, каждый день услаждая своё нутро жизнью на любой выбор.
Мне нужен был дом, постоянное убежище от шума и людей, которые как назойливые муравьи докучали мне с каждым днём всё сильнее. Они восприняли меня за бога, а мой летучий корабль, за птичье яйцо, в чём была некоторая схожесть. Это позже людишки сочинили сказочку о моей якобы смерти в виде иглы, спрятанной в яйце и в нелепых животных на каком-то древнем дубе. Какие же люди сказочники! Мой корабль спрятан в Тёмных Горах под Чертогами. Я не какой-то там болван, чтобы
