– Простите, леди Лидьярд, – начал он, – но перед самым вашим приездом мы с мисс Пинк уже достаточно подробно обсудили этот вопрос. Думаю, теперь лучше не ворошить понапрасну былое, а устремить наши взоры к будущему. Ведь все мы равно уверены в абсолютной честности мисс Изабеллы и печемся о восстановлении ее доброго имени.

Весьма сомнительно, что адвокату удалось бы умиротворить почтенных дам одним словесным воздействием, но в тот момент, когда он кончил говорить, подоспело мощное подкрепление в виде холодного пива. Леди Лидьярд схватила кувшин и дрожащей от волнения рукою наполнила стакан. Мисс Пинк, с одной стороны, трепетала за свой ковер, с другой – никак не могла прийти в себя при виде вдовы пэра, распивающей пиво не хуже прачки, а потому позабыла резкие слова, готовые сорваться с языка перед тем, как в разговор вмешался мистер Трой.

– Слабовато! – объявила леди Лидьярд, ставя на стол пустой стакан (замечание относилось к крепости пива). – Зато освежает. Как звать служанку? Сусанна? Сусанна, ты спасла мне жизнь: я умирала от жажды. Кувшин пока оставь: думаю, я прикончу его до отъезда.

Мистер Трой, следивший за выражением лица мисс Пинк, счел нелишним еще раз переменить тему.

– Ваша милость, а заметили вы по дороге старинное селеньице неподалеку отсюда? – обратился он к леди Лидьярд. – Художники уверяют, что это одно из живописнейших местечек в Англии.

– Не знаю, я только заметила, что это грязнейшее местечко, – отвечала леди Лидьярд, все еще желая досадить мисс Пинк. – Художники могут говорить что угодно, а по мне – нечем тут восхищаться, когда невежественные крестьяне живут в прогнивших домишках, в окружении нечистот. Впрочем, в местных пейзажах есть, пожалуй, некоторая самобытность: они замечательно унылы.

До сих пор Изабелла довольствовалась тем, что удерживала на коленях Тобби. Она, как и мистер Трой, время от времени взглядывала на мисс Пинк и теперь почувствовала, что ее долг перед тетушкой – вступиться за местную округу.

– Ах, миледи, зачем вы так говорите? – возразила она. – Здесь у нас хорошо, настоящее приволье! А если подняться на холм – кругом такая красота!

Ответ леди Лидьярд был маленьким шедевром благодушного презрения.

– Фу, Изабелла, фу! – сказала она, потрепав девушку по щеке.

– Ваша милость, видимо, не находит утешения в красоте природы, – с сочувственной улыбкой заметила мисс Пинк. – С годами наше зрение слабеет…

– …и мы перестаем разглагольствовать о природных красотах, – подхватила леди Лидьярд. – Терпеть не могу захолустья! Мне подавай Лондон и общество со всеми его развлечениями.

– Ну полно, леди Лидьярд! Вы несправедливы к деревне! – примирительно сказал мистер Трой. – И в сельской местности общества предостаточно, да еще и не менее избранного, чем в Лондоне.

– Как, например, в нашей местности, – вставила мисс Пинк. – Ваша милость, конечно, может этого и не знать, но у нас тут кругом, куда ни повернись, живут люди сплошь знатные и порядочные. Взять хотя бы достопочтенного мистера Гардимана…

Леди Лидьярд, начавшая было наполнять второй стакан, вдруг отставила кувшин с пивом.

– О ком это вы только что говорили, мисс Пинк?

– Я говорила о нашем соседе, достопочтенном мистере Альфреде Гардимане.

– Это, часом, не тот Гардиман, который занимается разведением жеребцов?

– Мистер Гардиман – достойнейший человек и владелец знаменитой племенной фермы, – поправила мисс Пинк, недовольная грубой формой, в которую леди Лидьярд облекла свой вопрос.

– И что, вы знакомы? Он у вас бывает? – вдруг забеспокоилась вдова.

– Я имела удовольствие познакомиться с мистером Гардиманом на последней выставке цветов, – отвечала мисс Пинк, – но он пока еще не удостоил меня визитом.

Леди Лидьярд вздохнула с видимым облегчением.

– Я знала, что ферма Гардимана находится где-то в вашем графстве, – сказала она, – но понятия не имела, что это может оказаться так близко от Саут-Мордена. Сколько от вас до него? Миль десять-двенадцать?

– Не более трех, – отвечала мисс Пинк. – Мы почитаем мистера Гардимана одним из ближайших наших соседей.

Леди Лидьярд опять разволновалась и подозрительно оглянулась на Изабеллу. Девушка сидела, так низко склонив голову, что едва не зарывалась лицом в грубую собачью шерсть. С виду, во всяком случае, она была совершенно поглощена своим любимцем. Леди Лидьярд легонько подтолкнула ее ручкой зеленого веера.

– Изабелла, выведи-ка Тобби в сад, – сказала она. – Боюсь, он не выдержит и скоро опять начнет носиться по комнате. Вряд ли мисс Пинк это понравится. А вы, мистер Трой, будьте любезны, помогите Изабелле присмотреть за Тобби – он ведь у нас плохо выдрессирован.

Мистер Трой без особой охоты поднялся и последовал за Изабеллой. «Непременно разбранятся», – думал он, затворяя за собою дверь.

– Не знаете, в чем тут дело? – спросил он, поравнявшись с Изабеллой в прихожей. – Отчего такое повышенное внимание к мистеру Гардиману?

Его спутница смущенно зарделась. Она прекрасно поняла, чем вызвано неожиданное беспокойство леди Лидьярд: слишком уж открыто Гардиман восхищался приемной дочерью ее милости. Скажи она об этом мистеру Трою, он под благовидным предлогом или вовсе без такового, разумеется, тотчас поспешил бы обратно в гостиную. Но Изабелла, как истинная представительница своего пола, ответила уклончиво:

– Право, не знаю.

И адвокат смирился.

Между тем разговор двух дам в гостиной начался в манере, которая, вне всяких сомнений, удивила бы мистера Троя: обе молчали. На сей раз, в виде исключения, леди Лидьярд решила сперва обдумать свои слова, а потом уже говорить. Мисс Пинк, со своей стороны, не понимала, что ее милости угодно, и, естественно, ждала объяснений. Однако довольно скоро ее скудное терпение иссякло, и, не в силах противостоять любопытству, она заговорила первой.

– Вы желали сообщить мне что-то наедине? – спросила она.

Леди Лидьярд еще не додумала свою мысль до конца, поэтому, сказав «да», она снова замолчала.

– Что-нибудь насчет моей племянницы? – не унималась мисс Пинк.

Стряхнув размышления, леди Лидьярд обернулась к хозяйке и заговорила, как обычно, напрямик:

– Да, насчет племянницы, мадам. На днях мистер Гардиман был у меня в гостях и видел Изабеллу.

– Вот как! – сказала мисс Пинк, слушавшая с учтивым вниманием, но покамест без малейшего интереса.

– Постойте, это не все, мадам. Мистер Гардиман в полном восторге от Изабеллы – он сам об этом долго распространялся.

Мисс Пинк ждала, вежливо склонив набок голову. Лицо ее не выражало ничего, кроме разве сдержанного удовлетворения. Леди Лидьярд продолжала.

– Вы и я, – сказала она, – ко многому относимся по-разному. Но в одном мы с вами все же сходимся: мы обе искренне желаем Изабелле добра. Вот почему я позволю себе заметить, что, пока Изабелла находится здесь, вам, мисс Пинк, крайне нежелательно поддерживать дружеские связи с вашим ближайшим соседом мистером Гардиманом.