Адриан вошёл в подъезд. Военные и Мартин остались снаружи, разделяя беседы с полицейскими. На шестом этаже расположилась квартира Мендеса. Звонок. Дверь открылась, на пороге стоял глава городской полиции. В халате, с банкой пива в руках, он растянулся в улыбке и пригасил Адриана войти. Скромное обиталище офицера встретило Адриана запахом жареного мяса, смешанного с ароматом шампуня. Играла музыка, по квартире ходил сквозняк, заставляя белые занавески подрагивать.

– Это Ингрид, – представил Мендес вышедшую навстречу Адриану девушку лет двадцати пяти. Стройная, в халате, с заплетёнными в косу волосами. Она улыбнулась и протянула ему руку. – Моя жена.

– Быстро вы, – улыбнулся в ответ Адриан. – Мы ещё не успели толком реформировать институт брака, а вы…

– Нам ваши реформы не нужны, мы и так справляемся, – отшутилась она. – Рада познакомиться лично, губернатор. Мы как раз готовимся к ужину. Подождите в гостиной немного, я скоро приглашу вас за стол. В холодильнике есть пиво.

– Где ты её нашёл? – отшутился Адриан, и они с Мендесом переместились в гостиную, укомплектовавшись пивом.

Телевидение всё ещё не работало, несколько экранов в квартире были чёрными. Они уселись на старенький диван. Со двора доносился смех и музыка.

– Она беременна, – сказал Мендес. – Моя жена. Мы решили не медлить. Заведём детей – как можно больше. Я всегда мечтал о трёх или четырёх малышах. Пару пацанов, девчонка. Возьмём машину побольше, будем на озеро ездить. Это ли не счастье!

– За вас, – Адриан поднял банку с пивом, – и за тысячи новых семей, которых ждёт впереди такое же счастье. Я очень рад за тебя, дружище.

– Что ты делаешь здесь? – вдруг спросил Мендес. – Почему не в А-1? Что-то случилось?

– Устал, – ответил Адриан. – Последние две недели пролетели так быстро, и я чувствую, что в этой рутине пропадает вкус к жизни. Как только представлю, что так будет и дальше, аж тошно становится. И вроде бы так упорно шёл к этому, и вроде бы столько всего сделано, а на душе как-то неспокойно и темно. Не знаю, приелось всё как-то.

– Это пройдёт, – махнул рукой офицер. – Ты же знаешь, что не имеешь права на подобную меланхолию. Кто угодно, только не ты, Адриан.

– Знаю.

Ингрид подала тарелки с едой и уселась на колено Мендесу, обняв его за шею. Он поцеловал её и взял с тарелки ещё скворчащее баранье ребро.

– Каково это, быть народным любимчиком? – спросила Ингрид у Адриана. – На работе все только и говорят о вас. Да и дома муж частенько упоминает.

– Непросто, – усмехнулся Адриан. – Стараешься не налажать даже по дороге в туалет. Когда на тебя смотрят все, поневоле делаешься лучше, чем ты есть на самом деле. Но я не уверен, что выдержу в таком темпе долго. Мне не хватает самого себя. Настоящего.

– А какой вы настоящий? – с интересом спросила Ингрид.

Адриан задумался, взглянул на неё – смуглая, с широкими скулами, чёрными глазами. Настоящая красотка. Похоже, они с Мендесом были по-настоящему счастливы.

– Я совершил столько дурных поступков, что теперь уже и не знаю этого, – Адриан опустил голову. – Мне приходилось принимать решения, от которых до сих пор ком стоит в горле. И кто их принимал? Настоящий я или новый? Не знаю… Я – обычный человек, такой же как и все, и хочу оставаться им и впредь.

– Что же вам мешает? Будьте собой.

– Боюсь, что я настоящий не задержусь на своём посту надолго, – Адриан пожал плечами. – В конце концов, я мусорщик. Всю жизнь им был, а теперь облачился в дорогой костюм, да и только.

– Эй, приятель, а ну-ка, не вешай нос! – Мендес поднялся, Ингрид пересела на диван. – Давай-ка пройдёмся с тобой, развеемся. Кончай тут слёзы лить.

* * *

«Пурпурный Сокол» встретил губернатора и начальника полиции овациями. Бар был полон – за каждым столиком сидели люди. Последний раз Адриан был здесь несколько месяцев назад, когда они отправились к нему домой вместе с Ларой. На следующий день жизнь его изменилась. Завидев Адриана, все посетители подскочили, принялись аплодировать и свистеть. Кто-то предлагал присоединиться к ним за столом, иные просто уступали место, но Адриан целенаправленно двигался к бару, успевая попутно жать руки и принимать хлопки по спине. Мендес застрял у стола, за которым сидели офицеры полиции. Какой-то мужик с потрёпанной бородой встал из-за бара, освобождая губернатору стул. Адриан поблагодарил его и присел. За стойкой была Лара. Всё в той же клетчатой рубашке и с тем же игриво-провокационным выражением лица. Только теперь на лице этом застыли шрамы, которые ей оставили люди Ральфа. На лбу Лары виднелся рейтинг – «27».

– Привет, – выпалил Адриан, поглощая исходящую от неё тоску – Рад тебя видеть.

– Привет, губернатор, – улыбнулась Лара. – Пива?

– Пожалуй, виски, – ответил он.

Лара подала бокал, плеснула туда виски, бросила льда и принялась обслуживать других посетителей.

– Слушай, – разом осушив бокал, сказал Адриан, – я хотел попросить прощения. Это всё из-за меня, и я…

– Не нужно, – Лара остановила его. – Я стараюсь забыть это. Те ребята… Это были настоящие монстры, и вспоминать о том, что они делали со мной, я больше не хочу. Что было, то было. Я тебя не виню, если хочешь знать.

– Тогда ещё виски, – Адриан подтолкнул свой бокал. – Что с твоим рейтингом?

– А ты оглянись вокруг. Тут он у всех близок к минимальным показателям. Ещё немного – и тут будет полный город маргиналов.

– Институт маргиналов официально отменён. Рейтинг не имеет никакого значения.

– Система работает некорректно – списывают криво, начисляют криво, сбоит всё время. Валютой вообще никто не пользуется. Зачем её только ввели? В общем, все ждут, когда же, наконец, всё будет работать так, как обещали. И пока за очки рейтинга можно напиться, он всё же значение имеет.

– Мы стараемся, – покачал головой Адриан. – По моим подсчётам через пару недель мы сможем отладить все процессы.

– Уж постарайтесь, – усмехнулась она, наливая кому-то очередную кружку пива. – Терпения у людей надолго не хватит. Все мои знакомые записались в очередь на удаление ПАЧей, да вот только ближайшая теперь аж через пару лет.

– Я знаю, что трудно, – Адриан отпил виски. – И будет ещё труднее. Прежде, чем дойти до цели, предстоит преодолеть чертовски непростой путь. А когда мы эту цель достигнем, все невзгоды мы будем вспоминать с улыбкой. Ты должна это понимать.

– Уж я-то понимаю, – ответила Лара. – Но и ты должен понимать, что не все люди – воины. Ко мне приходил Тянь, предлагал возглавить какую-то там ячейку по сопротивлению чему-то, бла, бла, бла… Сказал, что