зарделась.

– Простите, ваш-милость. Я не хотела…

– За что, девочка? – отмахнулась Арейн. – За удачную метафору? Тебе пришлось бы сделать нечто намного худшее, чтобы меня оскорбить.

– За какую фору? – не поняла Уонда, но герцогиня лишь улыбнулась и прошлась пальцами по изящным меткам, вышитым золотом на красивом шерстяном жилете великанши.

Это был энджирсский офицерский жилет отчетливо женского покроя, ранее украшенный даже не эмблемой «деревянных солдат», а личным гербом Арейн – деревянной короной над пяльцами.

Уонда заменила герб Лишиными ступкой и пестиком. Арейн слегка постучала по ним.

– Будь я обидчива, меня бы задело, что ты убрала мой герб после всего, что я сделала для экипировки женщин Лощины.

Уонда склонилась:

– Вы сделали кучу всего, ваш-милость. В Лощине с гордостью носят ваш герб и выкрикивают ваше имя, когда идут в бой. – Она подняла глаза и встретилась с герцогиней взглядом. – Но госпоже Лише я поклялась первой. Если цена моих новых доспехов и одежды – не носить ее герб, то можете взять их обратно.

Лиша думала, что герцогиня разгневается, но Арейн посмотрела на девушку так, будто та прошла некое испытание.

– Вздор, девочка. – Поскольку Уонда осталась в поклоне, они с маленькой женщиной стали почти одного роста, и Арейн положила ей на плечо руку. – Твоя верность ничего бы не стоила, купи я ее так легко. Это твои доспехи и форма, а ты чтишь свою госпожу.

Уонда совсем опустила голову, тяжело дыша от нескрываемого наплыва чувств.

– Благодарю, ваш-милость.

– И давай обойдемся без «милостей», – сказала Арейн. – Звучные титулы хороши для толпы, но среди своих утомляют. Называй меня «матушкой».

– Да, матушка, – улыбнулась Уонда.

– Милочка, нам с Лишей нужно обсудить кое-что наедине. Подожди снаружи и позаботься, чтобы нам не мешали.

– Да, матушка, – повторила Уонда и скрылась стремительно, как олень от охотника.

Служа Лише, она тем не менее быстро повиновалась приказам герцогини.

Лиша ощутила нечто похожее на укол ревности. Она изо всех сил отговаривала девушку, когда та назначила себя ее охранницей, но сейчас при виде непринужденности, с которой Уонда выполняла распоряжения герцогини, Лиша осознала, насколько стала зависимой от великанши.

Лиша и Арейн сели. Слуг не было, но на стол поставили серебряный чайный сервиз и легкие закуски. Хоть та и мало учила Лишу политике, она была весьма строга в отношении чайного этикета. Будучи младше и положением ниже, Лиша взялась обслуживать и первым делом наполнила чашку герцогини. Только после этого налила себе и взяла блюдечко.

– Сколько уже ребенку?

Лиша откусывала от крошечного бутерброда и чуть не подавилась.

– Прошу прощения? – спросила она сквозь кашель.

Арейн показала взглядом, что ее терпение вот-вот иссякнет.

– Дело пойдет глаже, девочка, если ты не будешь считать меня дурой.

Лиша откашлялась в салфетку и вытерла рот.

– Наверно, четыре месяца.

Не ложь, но и не точный срок. Достаточный, чтобы ребенок был от Тамоса – или нет. Она ждала постепенного развития темы, но мать-герцогиня в очередной раз поразила ее своей непосредственностью.

Арейн побарабанила накрашенным ногтем по хрупкой фарфоровой чашке.

– Я правильно понимаю, что он мне не родня?

Лиша знай смотрела на нее молча, но Арейн кивнула, будто получила ответ.

– Не надо так удивляться, девочка. У меня есть глаза при дворах всех моих сыновей, и такое в секрете не удержишь. Вы с Тамосом были неразлучны, а потом, едва твое состояние стало известно, наступило отчуждение. Не нужно звать на помощь мозгового демона, чтобы понять, что случилось.

Арейн покачала головой.

– Надежда на трон снова рухнула. Один Микаэль, мой самый неказистый сын, произвел на свет нечто похожее на наследника, но из его придурковатого выводка никто не успеет даже нагреть сиденье.

Она принялась качать ногой, и Лиша представила кошку, которая бьет хвостом, готовясь напасть. Лиша огляделась, но они были по-прежнему одни. Сам по себе старушечий шлепанец, качавшийся монотонно и резко, не должен пугать, но он, похоже, сулил расправу.

Арейн пригубила чай.

– Я велела Тамосу приударить за тобой, как только ты вернешься в Лощину. Мой младший сын – талант, когда дело касается женщин, но даже я не ожидала, что ты уже в первую ночь раздвинешь ноги. – Она скосила глаза к переносице, рассматривая Лишу. – Однако сдается, он все-таки опоздал.

Лиша настолько засмотрелась на качающуюся ногу, что не сразу осознала услышанное. Затем подняла глаза.

– Велели?

– Разумеется, – сказала Арейн. – Тамос не безнадежен, но провел больше времени на плацу, чем в библиотеке. Ему нужна графиня с мозгами, а ваша связь узаконила его в глазах жителей Лощины.

Она демонстративно поставила пустую чашку на стол, и Лиша поспешно налила еще. Отпив, Арейн поморщилась.

– Не надо жалеть меда, милочка. Я прожила долго и заслужила его. – Взяв изящную серебряную ложку, она добавила щедрую порцию.

– Это не так горько, как узнать, что все между нами с Тамосом произошло по велению матери. – У Лиши потемнело перед глазами, и она отчаянно заморгала, сдерживая слезы.

– Не глупи, – сказала Арейн. – Да, я нацелила мальчика на тебя, но не впервые, и подходящих партий было много. Он не лег бы с тобой, не будь заинтересован.

Она наставила на Лишу ложечку.

– А ты, дитя, навряд ли нуждалась в моих указках, чтобы опрокинуться на спину. Тебе был нужен муж, и мне это стало ясно с первого взгляда. У тебя есть слабость к властным мужчинам, и это доведет до беды… если уже не довело.

– И что из этого вытекает? – заносчиво осведомилась Лиша.

– Чей он? – таким же тоном спросила Арейн. – Одного из предполагаемых Избавителей? Ты засматривалась на Арлена Тюка, это не секрет. Его видели входящим и выходящим из твоего дома во всякое время суток.

– Мы были друзьями, – возразила Лиша, но даже ей слова показались беспомощным оправданием.

Арейн изогнула бровь:

– И эта история с пустынным демоном. Жонглеры и с ним тебя уложили.

– Во дворце Ахмана Джардира был только один жонглер, и он ничего подобного не рассказывает, – ответила Лиша.

– У меня есть другие источники в Форте Райзон, – улыбнулась Арейн.

Лиша выждала, но герцогиня не снизошла до уточнений.

– С кем я ложусь и кого вынашиваю во чреве – дело мое, а не ваше. Это не наследник, так что можете проститься с вашими планами и подыскать сыну лучшую партию.

– Ты так легко сдаешься? Я разочарована.

– Какой смысл бороться дальше? – устало спросила Лиша.

– По-твоему, это первый бастард, который осложняет королевский брачный союз? – Арейн поцокала языком. – Травнице надо бы знать, как улаживать такие дела.

– И как же? – растерялась Лиша.

Герцогиня перестала качать ногой.

– Вы с Тамосом объявляете,