— Выкрою время и обязательно слетаю. Ты же знаешь, как я люблю Прагу. И девчонки у тебя классные! Все три. Гордись.

— Горжусь. А как твой герой? Проблемы есть?

— Вроде как есть, а вроде — нет. Так, дела семейные, по пустякам… Об одном жалею: нет у него той школы жизни, которую мы прошли. Я имею в виду общежитие.

— И ты бы его отпустила? — В голосе Филевского прозвучала явная насмешка.

— Не знаю. Не уверена…

— Ох уж эта твоя честность! А ведь придется отпустить, иначе мужика из него не получится. Жаль, что не я его отец, — притворно вздохнул он.

— Не горюй! У тебя жена молодая, еще не одного сына родит!

— А крестной будешь?

— Запросто!

— Ну… если Тамара Аркадьевна согласна стать крестной, придется с Катей на эту тему серьезно поговорить.

— Поговори, поговори! И вообще пора уже определяться: ты в Нижнем, семья в Чехии. Куда жена смотрит? Я такого, как ты, дальше порога не отпустила бы!

— Так она и не отпускает! — снова засмеялся Филевский. — Только я свое отбегал… И при Катьке не вздумай ничего рассказывать, ревнивая она у меня стала.

— Если бы хотела, давно рассказала бы!.. Ну, пока! Надеюсь, у нас все получится… Чувство мерзкое, будто на мушке прицела нахожусь.

— Не дай Бог тебе когда-нибудь почувствовать, что это такое! Вычислим твоего гада, не переживай. Удачи!

Пролистав ежедневник, Тамара быстро определилась, из чего лепить предложение: комплекты оборудования для перелива нефтепродуктов! Полгода назад Кузнецов прослышал о реконструкции нефтеналивного терминала в одном из прибалтийских портов, и ее сотрудники изучали этот вопрос. Правда, дальше сбора информации дело тогда не пошло, но ведь таких терминалов полно и любая фирма может стать подрядчиком…

К счастью, в базе данных коммерческого отдела сохранилась вся информация и цены. Скопировав их, Тамара вышла в Интернет и достала оперативно сброшенные Филевским реквизиты фирмы. Отредактировав основное предложение, она вооружилась калькулятором и быстро набросала три дополнительных варианта: большинство цифр оставались одинаковыми и близкими к реальности (на тот случай, если Александр Романович удосужится проверить все позиции), лишь в паре пунктов имелись существенные отличия. Дата тендера везде была одна: первое декабря.

Около пяти вечера раздался очередной звонок Ляхова:

— Тамара Аркадьевна? Ресторан «Лукойл». Девятнадцать тридцать.

— Хорошо. Только как его зовут?

— Он сам представится при встрече. Назовете администратору свою фамилию — вас проводят.

— Неужели ваш московский босс такой пугливый, что прибыл в Минск инкогнито?

— Почему инкогнито? Он родом из Беларуси… Все, у меня много дел. До свидания.

Тамара положила трубку, прикинула, сколько у нее в запасе времени, и вернулась к цифрам: хотелось быстрее закончить начатое дело. Увлекшись, она снова глянула на часы ровно в 19.00. Оставив основной вариант на столе, быстро спрятала остальные бумаги в сейф, запихнула туда же компьютер, захлопнула кабинет, тенью пронеслась вниз по лестнице, подлетела к машине… И все же, как ни спешила, из-за пробки на Богдановича подъехала к ресторану ровно в 19.30. На ходу нажав на кнопку брелока сигнализации, она вбежала в холл, сбросила пальто на руки гардеробщику и рванула вверх по ступенькам.

— Я Крапивина, меня ждут. Куда? — запыхавшись, требовательно спросила она у администратора.

— Се-е-кундочку.

— Куда? — нетерпеливо повторила Тамара, пытаясь рассмотреть зал за его спиной.

Посетителей было не много, но интуитивно ее внимание сразу привлекли двое мужчин в глубине зала. Первый сидел спиной, второй, прикрывая первого, расположился вполоборота ко входу, делал вид, что изучает меню, но сам цепким взглядом прощупывал присутствующих.

«Так, второй определенно охранник», — поняла она, перехватив взгляд, которым он изучал ее и содержимое ее сумочки.

— Вам туда, — показал в направлении первого мужчины администратор.

— Добрый вечер. — Тамара подлетела к столу и попыталась повесить сумку на округлую спинку стула: ничего не вышло, пришлось поставить на подоконник. — Прошу прощения за опоздание, — присела она на стул и перевела дыхание. — Тамара Аркадьевна…

Машинально протянув ладонь, она взглянула наконец на того, кто ее ждал, и осеклась: напротив, подперев кулаком щеку, сидел Алексей Радченко.

— Добрый вечер, — мягко коснулся он ее пальцев. — Добрый вечер, Тамара Аркадьевна Крапивина, — повторил он и пристально посмотрел на нее сквозь очки.

— Ты?! Что ты здесь делаешь?! Так это ты!.. — запоздало дошло до нее.

«Растерялась, покраснела, как в старые добрые времена, опустила взгляд. — Алексей буквально читал на Тамарином лице мгновенно меняющиеся чувства. — Сейчас попытается взять себя в руки, соберется и посмотрит прямо, но уже иначе: спокойно и холодно. — Он будто вжился в нее за эти секунды. — Ничего не изменилось, не было никаких восемнадцати с половиной лет! Восемнадцать дней от силы!.. Ну взгляни!» — мысленно поторопил он ее.

Вместо этого Тамара открыла сумочку, нервным движением достала пачку сигарет и, щелкнув зажигалкой, глубоко затянулась.

— Продолжаем курить? — чуть раздосадованно отметил он.

— Как видишь, — выпустила дым Тамара и подтянула к себе пепельницу. — Как прикажешь обращаться: на ты или на вы? — насмешливо уточнила она.

Почувствовав, что в состоянии справиться с обуревавшими ее эмоциями, она наконец взглянула на него — вызывающе. Как учила когда-то Лялька Фунтик, лучшая защита — нападение.

— Сама решай. Мне, например, больше нравится «ты»… Если, конечно, ты, — сделал он ударение, — не против.

— Насколько я помню, прежний Алексей Радченко не больно интересовался мнением других… Ладно, извини, — стряхнула она пепел. — Это от неожиданности. Давно не попадала в неловкие ситуации… Не стоит больше о прошлом.

— Особенно если оно не многим отличается от настоящего: колючие слова впереди трезвых мыслей… Тот же постоянный блок… Как тебе удалось с ним выжить?

— Потому и удалось, что не позволила ему расслабиться.

— А окружающие?

— А что — окружающие?

— Должно быть, им с тобой непросто.

Алексей придвинул к себе стаканчик с зубочистками. Миролюбивые интонации в его голосе вынудили Тамару сбавить обороты.

— У моего окружения небогатый выбор, — ответила она после паузы. — Или они принимают меня такой, какая я есть, или…

— Как живешь? — не дослушав, перебил ее Алексей.

— Нормально… Наслышана о твоих успехах. Во власть пока не тянет?

— Нет. С сильными мира сего предпочитаю дружить.