«Черт! Надо было подумать об этом вчера, — недовольная собой, она потянулась за шампунем. — Ведь не из банального любопытства он согласился со мной встретиться… Особого интереса я для него не представляю — таких сотни… А вдруг он узнал о моих связях с Семеновичем и у него есть некий резон? — мелькнула неожиданная мысль. — В таком случае тему для разговора искать не придется. Вот только о Михаиле Ивановиче в силу объективных причин я ничего сказать не могу… Да, заварила кашу… Нет чтобы воздать Ляхову по заслугам и забыть: мало ли тендеров проиграно?.. Лучше бы предателя в офисе искала!»

Открыв дверь кабины, Тамара закрутила волосы в полотенце, уложила его на голове большой улиткой и присела за туалетный столик: день предстоял нелегкий и следовало привести себя в идеальный порядок. Наложив на лицо толстый слой маски из голубой глины, она нанесла на тело увлажняющий крем, набросила шелковый халат и отправилась на кухню, к автоматической кофеварке: по утрам, прежде чем покинуть квартиру, она успевала выпить пару чашек кофе.

— Доброе утро… А почему ты дома? — удивленно спросил притопавший на шум полусонный сын. — Что-то случилось?

Как правило, когда он вставал, мамы уже не было.

— Доброе утро. Расслабляюсь. Встреча важная предстоит.

Сергей приблизился к барной стойке, бросил взгляд на мать, да так и застыл на месте:

— Случайно, не с арабским шейхом? Увидел бы он тебя сейчас в маске, помер бы на месте. От разрыва сердца.

— А зачем ему меня такой видеть? — улыбнулась она и пригубила кофе. — И его разрыв сердца мне ни к чему… Кстати, он запросто может оказаться и шейхом, — усмехнулась она. — Впервые в жизни ничего не знаю о человеке, с которым собираюсь встретиться… Непонятно, почему он решил сам в Минск приехать… Простое совпадение или хорошо продуманный ход?

После памятной беседы с Антоном Тамара старалась вести себя с Сергеем на равных, и ей это неожиданно понравилось. Что уж говорить о сыне! В нем и раньше всегда проскальзывало мужское начало — помочь, защитить, а сейчас, чувствуя такое доверие, он на глазах взрослел: старательно пытался вникнуть в ее проблемы, звонил в течение дня, интересовался, как идут дела.

— Сложно сказать, — окончательно проснулся сын и щелкнул кнопкой кофеварки. — А название компании знаешь?

— Знаю.

— Так поищи в Интернете!

— Пыталась — ничего нет. Видимо, сама по себе компания ничего не представляет: хорошо бы узнать, в какой холдинг она входит, — вздохнула Тамара. — Тебе когда в университет?

— Ко второй паре.

— Ты уверен? — прищурилась она. — Если завалишь сессию, в этом будет только твоя вина. Напоминаю: с генами у тебя все в порядке.

— Мамуль, что-то мне не верится, будто ты сама честно отсиживала все пары. Ну, признавайся! Ну… Ну…

— Ну, иногда пропускала… Но меня освобождали от занятий как участника художественной самодеятельности, — попыталась она оправдаться.

— Yes! — победно воскликнул Сергей. — Совершенно не важно — освобождали или нет! Пропустить пару в первый раз — все равно что первый раз изменить! Сделать это второй раз гораздо легче.

— Ох и ничего себе! Кто же поделился с тобой таким опытом?

— Великие психологи! — гордо заявил сын. — Ладно, не переживай. Это я к зачету по психологии готовлюсь и цитирую умные мысли. Все, я в душ.

Тамара с улыбкой проводила сына взглядом и тоже поспешила в ванную: пора было смывать подсохшую маску.

Сережка закрыл дверь душевой кабины, вытер волосы, повесил влажное полотенце на плечо и провел ладонью по подбородку: не мешало бы побриться. Придвинувшись ближе к зеркалу, он всмотрелся в свое лицо: темные, практически сросшиеся на переносице брови, серо-голубые глаза, волнистые льняные волосы… Он совершенно не похож на мать… Гены, гены… Знать бы, какие гены достались ему с другой стороны, но это была единственная тема, на которую мать с детства не желала разговаривать и отделывалась фразой: его отец — достойный мужчина.

«Если он такой достойный, то почему до сих пор не объявился? — все глубже таил сын обиду на неведомого отца. — Чем его не устроили мы с мамой? Как уговорить ее все рассказать? Неужели не понимает: пока я это не узнаю — не успокоюсь!»

Тамара смыла маску, подсушила волосы и, присев за туалетный столик, легкими движениями нанесла лифтинговый крем на кожу век и лица.

«Все, как и прежде, — замерла она у зеркала. — Чуть изогнутые дуги бровей, зеленые глаза с расширенными зрачками, пухлые, четко очерченные губы… Очень даже ничего… Легкая сеточка морщин вокруг глаз пока еще незаметна, а вот мимические… Может, улыбаться реже? Нет уж! Пусть лучше морщины, чем черные круги под заплаканными глазами… А может, снова отпустить челку?»

Прикрыв лоб согнутыми прядями, она повернула голову вправо, влево: нет, несолидно, да и гладко зачесанные волосы ей идут, все так говорят. Тряхнув головой, она разметала по спине влажные локоны, улыбнулась отражению и задумалась, что бы надеть.

— Мам, тетя Оля пришла! — прокричал из прихожей сын, едва Тамара раздвинула зеркальные двери гардероба. — Подвезешь меня до метро?

— Ко второй паре?

— Нет, прямо сейчас. Я передумал… Точнее, вспомнил, что есть первая пара.

— Только через полчаса, — с улыбкой перебирая вешалки с одеждой, ответила она: предположение, что сын хотел прогулять лекцию, оправдалось. — Закажи такси!

— И так успею. Ни пуха тебе ни пера на встрече с арабским шейхом!

— К черту!

В прихожей хлопнула дверь, и послышался голос Ольги:

— Доброе утро, Томочка. Можно войти?

— Конечно, — набросила на плечи халат хозяйка. — Хорошо, что мы встретились: я отложу кое-какие вещи в химчистку.

— Конечно! Только почему ты дома? Что-то случилось?

— Да все в порядке! — услышав второй раз за утро этот вопрос, нервно передернула плечами Тамара. — Вот голову ломаю, что бы такое надеть: строго, по-деловому не хочется, вычурно — неуместно. Встреча сегодня важная.

— Очень мне нравится на тебе одна вещица! — Ольга подошла к гардеробу и принялась перебирать вещи. — Вот! — указала она на сиреневый костюм.

— Мне он тоже нравится, — улыбнулась Тамара, и в памяти тут же всплыли Инночка и «Мулен Руж». — Но как-то по-весеннему… Может быть, это? — вытащила она черный брючный костюм классического кроя: шелковый рисунок на ткани был почти незаметен при дневном освещении, но при вечернем узор начинал таинственно мерцать и просто притягивал взгляд.

— В общем, да, — отдавая должное вкусу хозяйки, согласилась Ольга. — Вариант беспроигрышный, на все случаи жизни. За границей покупала?

— Почти. Шла на вокзал по Тверской и решила заглянуть в бутик.

— Я уже лет десять в Москве не была… Не узнать, наверное?

— Ну почему же… — не согласилась Тамара и, приложив к себе костюм, оценила отражение в зеркале. — Москва в общем и в целом как была, так и осталась столицей великой державы. Краше стала, чище, интересней… Мне нравится ее ритм, энергетика. В Москве я чувствую себя как рыбка в огромном аквариуме: есть где порезвиться, есть куда спрятаться… Минск тоже аквариум, только родной и маленький.