удрученно. – Конечно, мы следим за всеми сотрудниками, которые имели доступ в чертежную, и отслеживаем всех, кто был в здании в ту ночь. У меня есть их полный список. Есть трое или четверо, кто под наблюдением. Например, молодой атташе одного из посольств по имени Нордхайм.

– Нордхайм! – невольно повторил я. Я ожидал услышать восточное имя.

– Да, немец. Я просмотрел его досье и обнаружил, что когда-то он был каким-то образом связан со знаменитым металлургическим заводом Titan в Киле, Германия. Мы начали наблюдать за ним позавчера, но внезапно он исчез. Кроме того, в Вашингтоне есть светская женщина, миссис Байярд Брейнард, которая была в Департаменте в тот вечер. Мы пытались найти ее. Сегодня я получил известие, что она проводит лето в коттеджном поселке через залив от Лукаут-Хилла. В любом случае, мне нужно было съездить туда, чтобы увидеть капитана, и я подумал, что убью целую стаю зайцев одним выстрелом. Шеф тоже подумал, что, если вы согласитесь взяться за это дело вместе с нами, вам лучше всего начать там. Далее, вы, без сомнения, захотите вернуться со мной в Вашингтон.

Лукаут-Хилл – так называлось знаменитое старинное поместье Ширли, расположенное на мысе, выступающем в пролив Лонг-Айленд, а соседняя точка окружала большую, глубокую, безопасную гавань. На самом высоком месте поместья, откуда открывался прекрасный вид как на гавань, так и на пролив, стоял большой каменный дом, дом капитана военно-морского флота Соединенных Штатов Ширли в отставке.

Капитан Ширли, мужчина шестидесяти двух или трех лет, загорелый и жилистый, встретил нас с нетерпением.

– Итак, это профессор Кеннеди. Я рад познакомиться с вами, сэр, – приветствовал он, сжимая руку Крейга обеими руками – прекрасная фигура, когда он выпрямился в свете порткочера. – Какие новости из Вашингтона, Берк? Есть какие-нибудь зацепки?

– Я с трудом могу сказать, – ответил сотрудник секретной службы с напускной бодростью. – Кстати, вам придется извинить меня на несколько минут, пока я сбегаю в город по небольшому поручению. Тем временем, капитан, не могли бы вы объяснить профессору Кеннеди, как обстоят дела? Возможно, ему лучше начать с того, что он сам увидит Черепаху.

Берк не стал ждать дольше, чем попрощался.

– Черепаха, – повторил капитан, направляясь в дом. – Ну, сначала я действительно так это называл. Но я предпочитаю называть ее Z99. Вы знаете, что первые подводные лодки, по крайней мере, за рубежом, иногда назывались Al, A2, A3 и так далее. Они были ныряющего, погружающегося типа, то есть погружались на наклонном киле, носом вниз, как Холланды. Затем появился тип B, в котором появился гидроплан; тип C, в котором он был более заметен, и тип D, где погружение происходит на совершенно ровном киле, чем-то похожем на наши озера. Что ж, эта моя лодка – последнее слово – Z99. Называйте ее Черепахой, если хотите.

Мы на мгновение остановились в широком колониальном зале, где в огромном кирпичном камине потрескивал огонь, прогоняя прохладу ночного воздуха.

– Позвольте мне сначала продемонстрировать вам, – добавил капитан. – Возможно Z99 будет работать – возможно, нет.

В голосе старого ветерана чувствовалось разочарование, когда он теперь неуверенно говорил о том, что совсем недавно считал несомненным и одним из величайших творений, когда-либо созданных изобретательным умом человека.

Из библиотеки вышла худенькая девушка, увидела нас, остановилась и уже собиралась повернуть обратно. Силуэт на фоне занавешенной двери. В каждой линии ее волнистых каштановых волос, ее мягких, сверкающих карих глазах, ее белом платье и шляпке в тон, которые контрастировали со здоровым загаром на ее полной шее и руках, и ее изящными маленькими белыми туфлями, была готовность ко всему, от тенниса до танго.

– Моя дочь Глэдис, профессор Кеннеди и мистер Джеймсон, – представил капитан. – Мы собираемся снова попробовать Z99, Глэдис.

Мгновение спустя мы вчетвером шли к краю обрыва, где у капитана Ширли было что-то вроде мастерской и сигнальной станции.

Он зажег газ, потому что Лукаут-Хилл находился всего лишь на окраине города и мог похвастаться газом, электричеством и всеми современными усовершенствованиями, а также атмосферой старой Новой Англии.

– Z99 пришвартована прямо под нами в моем частном доке, – начал капитан. – У меня там есть сарай, где мы обычно держим ее, но я ожидал вас, и она ждет, тщательно отремонтированная. Я дал сигнал своим людям – товарищам, которым я тоже могу доверять, которые были со мной на флоте, – спустить ее. Ну вот – теперь мы готовы.

Капитан повернул выключатель. Мгновенно в паре сотен футов под нами, на темной и покрытой рябью воде, вспыхнул свет. Еще один сигнал, и свет сменился.

Она двигалась.

– Принцип этого, – сказал капитан Ширли, разговаривая с нами, но пристально наблюдая за движущимся светом, – вкратце, заключается в том, что я использую волны Герца для приведения в действие реле на Z99. То есть я посылаю ребенка с сообщением, а взрослый мужчина, через ретранслятор, так сказать, делает свою работу. Так что, как видите, я могу сидеть здесь и посылать своего маленького Давида куда угодно, чтобы сразить огромного Голиафа. Я пока не буду утомлять вас объяснениями моего радиокомбинатора, телекоммутатора, реле воздушной связи и остальных технических особенностей беспроводного управления дирижаблями, самоходными судами. Они хорошо известны, начиная с таких пионеров, как Уилсон и Гарднер в Англии, Робертс в Австралии, Вирт и Лирпа в Германии, Габет во Франции, а также Тесла, Эдисон, Симс и младший Хаммонд в нашей собственной стране. Единственное, чего вы, возможно, не знаете, что удерживало нас в то время, как беспроводная телеграфия развивалась так быстро, – это то, что в беспроводной связи мы смогли отказаться от когерентов и реле и использовать детекторы и микрофоны вместо них. Но в телеавтоматике мы должны сохранять согласованность. Это и было препятствием. Когерер до недавнего времени был скачкообразным, пока у нас не появился когерер из ртутного стального диска Хаммонда, а теперь и мой собственный. Ну, – воскликнул он, – мы сейчас как раз на пороге этой великой науки, которую Тесла назвал телеавтоматикой – электрической рукой, которую мы можем протянуть через пространство, чтобы выполнять нашу работу и сражаться в наших битвах.

Было нетрудно почувствовать энтузиазм капитана по поводу изобретения таких важных возможностей, тем более что Z99 сейчас находилась далеко в гавани, и мы могли видеть, как она мигает нам своими красными и зелеными сигнальными огнями.

– Видите ли, – продолжил капитан, – у меня здесь двенадцать цифр на клавишах этого радиокомбинатора – вперед, назад, остановить гребной двигатель, руль вправо, руль влево, остановить рулевой двигатель, световые сигналы спереди, световые сигналы сзади, запуск торпед и так далее. Идея заключается