ребенок, считает отлично, даже буквы выучил и читает про себя, но говорить так и не начал.

Детская ладошка опустилась на мое плечо и погладила. А мне совсем тошно стало. Ничего я не могу, вот и ему помочь не сумела. Ну почему у меня нет нормальной магии, как у всех тут? Наколдовала бы и все, чтоб он научился говорить. Что толку, что я паутину да плесень везде вижу? Ни Арику, ни Паулю, никому из тех, кто мне дорог, от меня проку нет…

Рыдания новой волной принялись сотрясать мое тело. Умом-то я понимала, что это все нервы, усталость, обида, гормоны, что все пройдет, но успокоиться и взять себя в руки не могла. Хотелось кричать, бить кулаками одного бессовестного графа, который велел дворецкому усыпить меня (да-да, я уверена, что сам Марк так со мной никогда бу не поступил) или хотя бы что-то сломать.

– Н-н-н… – раздалось надо мной мычание, и я вскинулась пружиной.

Арик? Что с ним? Ему плохо? Собственные переживания и обиды смыло волной страха за ребенка. И эта волну я каждой клеточкой ощутила, она как цунами прошла по комнате и унесла с собой все дурные мысли прочь. Я схватила мальчишку в объятия.

– Арик? Что с тобой?

– Н-н-не п-плачь. Я б-боюсь.

– Арик! – выдохнула. Прижала ребенка и принялась целовать в макушку. – Не бойся, все будет хорошо. А плачу я от радости, так бывает.

Я стирала слезы со щек и это действительно были слезы счастья. Заговорил, он все-таки заговорил! Так, Софи, берем себя в руки, хватить в самом деле дите пугать. Вытерла глаза и помахала на них ладошками, подсушивая слезы.

– Арик, а где все остальные? И как ты тут оказался?

– Меня с-сюда отправили, в том доме п-плохо б-без тебя стало. Т-там еще д-дети.

Дети? Их нашлти Во мне тут же училка взыграла. Почему мне не сказали? Они же напугают их до полусмерти! Мила с ними?

– Так, я сейчас спущусь и со всем разберусь, только в порядок себя приведу. Тебя, кстати, покормили?

Помотал головой.

Вот! Я так и знала! Ладно мужики, но Ратола-то куда смотрит? Ой, надеюсь, с бабкой все хорошо?

– Арик, а бабушка где?

– Г-граф с собой забрал. И Элли.

Ага, значит из женщин в доме одна Люрта. И что она может в чужом незнакомом доме, в котором поди еще и проклятие на каждом шагу висит? Ой, а дети как же.

Отослала Арика, вскочила, причесала волосы, умылась и оделась. Платье с меня сняли на стуле все аккуратно развесили и даже почистили, судя по всему.

Глянула в зеркало и осталась собой довольна. Слезы и сопли прочь, идем смотреть, что там с детьми.

А еще кормить всех и воспитывать графа. А то ишь чего, меня уложил, а сам поди и не отдохнул ни минутки. И уж точно не обедал, хотя скоро ужин пора подавать. “Ох, дела, заботы”, – думала, спускаясь вниз.

Все оказалось не так плохо, в доме помимо Люрты, были Арада и Мариетта. Они вовсю хозяйничали на кухне, готовя овощное рагу. Отлично, перекусить всем не помешает.

Женщины мне обрадовались, и Мариетта долго извинялась, что не проследила, что я проснулась, потому как господин граф привез целую ораву испуганных и голодных детей и оставил их тут под охраной. Она же посетовала, что надо бы что-то с ними делать, но по дому их не отпустишь разгуливать, потому как и за дом боязно, и за детей, да и инструкций не было, что с ними делать. И почему сюда, а не в пансион и не родителям, граф тоже ничего не сказал. Ну они решили их хотя бы накормить и вот еще чуть-чуть и все готово будет, а Люрта уже столовую прибирает, надо только деток туда проводить.

Дети обнаружились в гостиной, их было где-то с дюжину. Они сидели в полутемной гостиной на диванах и креслах, жались друг к другу и, казалось, что боялись даже пошевелиться. Ну да, было отчего. Их охраняли несколько стражей, которые тоже не сказать, что выглядели спокойными и уверенными, все время косясь на стены. Посмотрела и я, чего всех так смущает. О, знакомая плесень! И до сюда добралась?

Плохо, детям этим дышать точно не полезно.

– Так, гаврики, отвечаем быстро – чего больше хотим – есть или в пансион? – спросила детей.

– Есть, – несмело пискнула мелкая девчонка, выглянув из-за спину одного из широкоплечих парней, и тут же спряталась обратно.

– Хорошо, тогда построились по росту, сначала девочки и самые маленькие, затем парами шагаем мыть руки и за стол. Вся ясно?

Строиться парами дети не привыкли, но я живо организовала вывод группы с зараженной территории. На кухне, что примечательно, никакой плесени не было и коридор тоже был относительно чистый.

Заглянула в ванную на первом этаже. Ну, как бы ползет гадина, но немного. Я оставила детей со стражами в коридоре, а сама просто всю гадость тряпкой с каким-то пахучим лосьоном стерла. Даже пришлось страда попросить чуть-чуть меня приподнять, где не доставала. Оглядела плоды трудов своих, чтобы убедиться, что все нормально и кивнула довольно. Так, тут детей и умоем.

Вышла в коридор, где все переминались с ноги на ногу.

– Заходим по двое, приводим себя в порядок, и идем в столовую. Там сидим тихо и ждем, пока покормят. Ясно?

Нестройно, но кивнули.

– Отлично, первая пара пошла. Пока я добываю полотенца, ты и ты, – ткнула наугад на двух самых взрослых парней, – отвечаете за дисциплину. А вы, девочки,идете и контролируете, чтобы все нормально вымыли руки и вообще привели себя в порядок, спрошу с вас. Что стоим?

Обозначенные мной девочки, кажется, поняли, что от них требуется, и прошли в ванную.

Так, а мне нужен шкаф с бельем. Дома в поместье-то я каждый закуток знаю, а тут надо или искать или Мариетту спросить. Решила, что спросить проще.

На кухне уже раскладывали рагу по тарелкам.

– Госпожа Преверонс, отложи и для господина графа, пожалуйста, еды и для остальных наших. И где они, кстати?

– Так в участок уехали ведьм допрашивать. Не в дом же тех гадин тащить. А за покушать не беспокойтесь, госпожа Софи, все сделаем в лучшем