– Значит… если я правильно вас понял, то мою жену… Ее хотели убить?

– Или кого-то другого, кто находился бы на месте падения всадника.

– Это… Это просто возмутительно! Вы мне за это ответите!

Гнев Карлова был так велик, что он даже замахнулся на Стаса. Но тот и бровью не повел.

– Вы так говорите, словно это я лично подпилил штыри и спихнул всадника на вашу жену.

– Вы должны ответить!

– Повторяю, – тоном, каким обычно разговаривают с маленькими и очень тупыми детками, сказал Стас, – повторяю, рыцарь с конем могли свалиться НА ЛЮБОГО!!! Понимаете? Абсолютно на любого человека! Даже на меня или на моего брата.

– Тем не менее он свалился на мою жену! И я требую…

– Да требуй ты, чего хочешь! – разозлился Стас. – Повторяю, я не знаю, кто орудовал в этом зале! Меня тут не было!

– Бедная моя Эва! Бедная моя супруга! Ты чуть было не рассталась с жизнью в этом ужасном месте!

И Карлов принялся убедительно рыдать, поминутно повторяя:

– Что бы я без тебя делал, моя дорогая! Погибни ты, и мне тоже не жить! Ты для меня все! Самое драгоценное, что есть у меня на свете, это ты, милая!

Влада, наблюдавшая весь этот спектакль с балкона, даже поежилась от восхищения. Вот это притворщик! Определенно, в Карлове погиб великий артист! Если бы не знать, как он на самом деле относится к своей супруге, изменяя ей направо и налево при первом же удобном случае, иной раз и с молоденькими мальчиками, то можно было бы поверить, что мужик в самом деле вне себя от горя.

Тем временем слово взял Любуш. До сих пор он бродил возле поверженного рыцаря в латах и его коня. А теперь остановился и задумчиво посмотрел на Эву и рыдающего возле нее Карлова.

– Хорошо, – произнес Любуш. – Допустим, кто-то подпилил опоры коня. Но ведь рыцарь не мог упасть сам по себе.

– Не мог?

– Не мог. Его вес достаточно велик. И конь с рыцарем могли стоять и без удерживающих его штырей, просто под силой тяжести друг друга.

– Что ты такое говоришь?

– Ну да. Ведь иначе рыцарь и его конь рухнули бы сразу же, едва преступник закончил свое дело. Эва, вы видели кого-нибудь наверху?

Эва помотала головой. Но все уже дружно задрали головы. И естественно, обнаружили наверху Владу. Это произвело на всех сильное впечатление!

– Ах! – выдохнула мадам Гольдман, заметно бледнея. – Так вот кто это!

– Что вы там делаете?

– Господи, да что вы с ней разговариваете!

– Это она! Преступница!

– Хватайте ее!

– Мерзавка!

– Убийца!

Неизвестно, чем бы закончилось это действие. Возможно, Влада дорого бы расплатилась за свое любопытство. И ее казнили бы без суда и следствия по закону Линча, не дав и слова сказать в свое оправдание. Но тут на счастье Влады подала голос сама Эва:

– Нет! – закричала она. – Не троньте Владу! Это она спасла мне жизнь! Она и Леся. Это они пришли и успели предупредить меня, что на меня падает конь!

Волна всеобщего негодования схлынула так же быстро, как и накатила. И Влада облегченно перевела дух. Спасибо тебе, Эвочка! А то сама Влада уже прикидывала, где ее будут вешать. Но хотя подозрения с нее были сняты, она поспешила спуститься вниз. На балконе она уже увидела все, что хотела.

– Любуш прав, всадник не мог рухнуть сам по себе. Был нужен легкий толчок. И он его получил.

– Ты это видела или говоришь просто так?

Влада хмыкнула. Не будет она с ними разговаривать! Много чести! Только что собирались ее казнить, а теперь объясняйся с ними.

– Эва, – обратилась она вместо этого к пострадавшей, – мне показалось, что перед тем, как на тебя рухнул всадник, ты запнулась. Да?

– Ну, не знаю. Не помню!

– Постарайся вспомнить. Это крайне важно!

Эва молчала, сосредоточенно глядя на Владу. Все затаили дыхание, словно от ответа Эвы зависела их собственная судьба.

– Да! – воскликнула Эва и даже хлопнула себя по лбу. – Точно! Какая-то веревка. Моя нога в ней запуталась.

– При чем тут веревка?

– Не знаю. Влада спросила, я ответила.

И все уставились теперь уже на Владу.

– Очень просто, – пояснила та. – Сейчас покажу, как все было.

И нагнувшись, пошарила рукой по полу возле ног Эвы.

– Вот оно!

В руках у Влады была не веревка, а прозрачная леска. Тонкая, но чрезвычайно прочная. Влада потянула за конец. И леска потянулась, поднимаясь с пола. Влада дошла до передних копыт коня. И остановилась. Леска была обмотана вокруг ног, словно благородная рыцарская лошадь была стреножена, словно деревенский коняга на пастбище.

– Надеюсь, вопросов больше нет? – произнесла Влада. – Конь рухнул на Эву, потому что она потянула за эту леску. А она, несмотря на свою тонкость, очень прочная. И дала тот толчок, который и смог сдвинуть с места коня и рыцаря.

И, посмотрев на Эву, Влада снова спросила у нее:

– Эва, как получилось, что ты была в рыцарском зале одна? Почти за десять минут до назначенного времени?

Несколько томительно долгих секунд Эва смотрела на нее глазами, полными слез. А затем пролепетала:

– Просто я хотела все проверить!

– Что, дорогая?

– Ну, все ли готово к празднику! Ведь это же я предложила эту игру. И я думала… Я считала… Я полагала, что именно я и должна подготовить церемонию награды, чтобы она получилась если не торжественной, то во всяком случае прошла бы гладко.

– Вот как. Сама так решила?

– Да! Сама.

– И никто тебя не подговаривал?

– Нет, – покачала головой Эва. – Я сама… Честное слово!

– Ну, хорошо, – вздохнула Влада, хотя ровным счетом ничего хорошего не было. – Спрошу иначе. Кто мог знать, что ты тут будешь одна?

– Никто. То есть… Все могли. Я ведь не скрывала, что пойду сюда.

Но тут в беседу вмешался Робик.

– Мне кажется, – пискнул он, – мы ищем не там, где нужно. – Что ты имеешь в виду?

– Ведь Любуш сказал, что конь мог упасть на любого! Значит, вовсе не факт, что жертвой была намечена именно Эва.

– Правильно!

– Покушаться могли совсем на другого человека!

– Нетрудно подстроить так, чтобы жертва встала в намеченном месте. А потом в нужный момент просто дернуть за веревочку. И…

Робик не договорил. Но выразительно присвистнул. И показал ладонями – плюх!

После этого выразительного выступления в рыцарском зале надолго наступила тишина. Все озабоченно переглядывались. Словно на глазок пытались прикинуть, кто же тут есть тот самый убийца?