потом начинает быстро тараторить: – Кажется, Оливии удалось сбежать!

Машинально кидаю взгляд на Олли, которая тихонько присела на край кровати, уперев руки в матрас.

– Да, я знаю.

Улыбаюсь Ви, и на ее лице проявляется робкая улыбка.

– То есть как?..

– Ну… вот так вот.

Делаю пару шагов вперед к Оливии и тихо говорю ей, что на минуту выйду. Она кивает.

– Подожди… Как это понимать? – Шон явно озадачен тем, что я в курсе ее побега.

Взяв с собой ключ-карту, я поспешно выхожу за дверь. Слышится тихий щелчок закрывшегося замка.

– Оливия со мной, – как можно тише говорю я и оглядываюсь по сторонам.

– Что, прям у тебя?

– Прям у меня. Сидит на кровати, живая и здоровая.

– И ты не позвонил мне, чтобы сообщить об этом?!

В трубке слышится визг шин, и я понимаю, что Шон куда-то направляется.

– Ну а что тут говорить? Кто сюда сунется? – усмехаюсь я. – Это общественное место, вряд ли Бен додумается сюда приехать. Кроме того, Оливия не расплачивалась картой, поэтому ее перемещение ему будет сложно отследить.

– Ага, – выдыхает Шон. – И каков теперь план?

Я ни черта не думал о том, что делать дальше.

– Пока не знаю. Оливия слишком напугана, чтобы сейчас тащить ее куда-то. На ней лица нет.

– Ну ясен пень!.. Так, я направлю группу охраны к отелю и…

– Не надо, – прерываю я его.

Из номера в трех дверях от нас горничная вывозит тележку с моющими средствами. Она с интересом оглядывает меня, а я как ни в чем не бывало приветствую ее. «Прекрасно! Вот нужно было ей выйти именно сейчас!»

Понизив голос до шепота, продолжаю:

– Завтра будь у черного хода в шесть утра, без лишней шумихи, – говорю Шону, прикидывая, как можно незаметно выйти из отеля.

Оборачиваюсь, чтобы посмотреть, куда пойдет горничная. К моему великому счастью, она медленно направляется в другой конец коридора.

– Я хочу, чтобы Оливия отдохнула. Ей это пойдет на пользу, ведь мы не знаем, сколько времени нам придется провести в пути.

– Значит, наш план меняется?

– А он у нас вообще был? – ехидно подмечаю я. – Да даже если и был – его в любом случае придется скорректировать.

– Принято, – говорит Шон. – Но все же…

– Что «все же»?

– Давай я все же направлю к вам хотя бы одну машину с охраной. Чувствую, что добром это дело не кончится.

– Я сказал, не нужно. Все под контролем.

– Ладно. – Шон не особо со мной согласен, но ему приходится смириться с моим приказом. – Я буду неподалеку.

– Хорошо.

И мы разъединяем звонок. Я разворачиваюсь к двери, вздыхаю и еще раз оглядываю коридор.

Зайдя в номер, закрываю дверь и вижу, что Оливия свернулась клубочком на кровати.

– Ви? – тихонько зову ее, но она не отвечает.

Почти на цыпочках подхожу к ней. Ее глаза закрыты, дыхание размеренно. Я улыбаюсь, глядя на это спящее чудо. Подхожу к другой половине кровати, откидываю воздушное одеяло, взбиваю подушку и вновь направляюсь к Олли. «Моя маленькая Ви… Сколько же тебе пришлось пережить». Едва дыша, я аккуратно беру ее на руки. Оливия уснула крепко – усталость взяла над ней верх. Бережно укладываю мою маленькую девочку и укрываю ее одеялом. Оливия не просыпается, лишь глубоко вздыхает и снова принимается едва слышно сопеть. Я целую ее в лоб, едва касаясь губами.

А потом замираю. Готов часами смотреть на то, как Оливия сладко спит. Усмехаюсь, ощущая себя влюбленным мальчишкой, который не может оторвать взгляд от объекта воздыхания.

– Этой ночью ты будешь спать спокойно, моя мышка, – шепчу ей.

А потом тихонько ложусь рядом с ней. Оливия машинально кладет голову мне на плечо. Ее теплое дыхание опаляет мою шею. Я вновь прикасаюсь губами к ее лбу и через мгновение погружаюсь в сон.

Глава 19

Она

– Солнышко, просыпайся!

Сквозь сон слышу какое-то шуршание, мужские голоса и неразборчивое мычание, доносящееся с противоположной стороны комнаты. Нехотя открываю глаза и вижу перед собой… Джека. То есть Бена. Он в строгом костюме, наклонился ко мне, проводит рукой по моей щеке и криво улыбается.

Меня словно прошибает током. Подскочив, отодвигаюсь, натягиваю на себя одеяло и оглядываю гостиничный номер.

В кресле сидит Майкл. Он склонил голову и что-то неразборчиво мычит, а его руки связаны за спиной.

– Майкл!

Я едва шевелю губами, поэтому его имя срывается с моих уст очень тихо.

– А я думал, ты будешь рада мне.

Цокнув языком, Бен засовывает руки в карманы и, выпрямив спину, продолжает смотреть на меня.

Майкл поднимает голову, и я вижу, что его рот заклеен серебристым скотчем. Правая скула разбита, из раны сочится кровь. Майкл сидит в одном нижнем белье, а рядом с ним стоят два огромных амбала, одетые в черную футболку и темные джинсы. Оба бритоголовые. Я не раз видела их у дома Бена.

– Видишь ли, – начинает Бен, подходя к Майклу, – я до последнего не хотел, чтобы ты узнала об этом. Но, видимо, дикий зверь никогда не станет домашним, даже если посадить его в клетку. Ведь так? – обращается он ко мне, вопросительно выгнув бровь.

Его кривая – нет, ужасающая! – улыбка застывает на лице. Он разворачивается, вцепляется руками Майклу в волосы и запрокидывает его голову. Мое сердце уходит в пятки. «Что он задумал?» – гадаю я, с испугом наблюдая всю эту кошмарную картину. Майкл что-то мычит сквозь скотч, я вижу, как напряжена его шея, как он всеми силами бьется за жизнь…

– Мы ведь не хотим, чтобы наше хрупкое создание умерло раньше, чем мы доиграем в игру? А, братец?

Майкл извивается, пытаясь вырваться из плена, но один из амбалов прижимает его плечи к спинке кресла.

– Я не слышу, что ты там говоришь?

Бен издевается над Майклом, выводя его из себя. Я прихожу к выводу, что ему это нравится. Он с азартом причиняет боль своему родному брату, и это его забавляет.

Майкл вновь что-то мычит, а я замираю как вкопанная и не знаю что делать. Как поступить? Куда бежать и звать ли на помощь?

Бен разворачивается, словно слышит мои мысли, и в два шага оказывается у кровати. А в следующий миг хватает меня за руку и тащит к себе.

– Пусти! Пусти, мне больно! – кричу я и извиваюсь, стараясь отбиться от Бена.

Я падаю, больно ударяюсь коленями об пол, но Бена это не останавливает. Благодарю себя за то, что перед сном догадалась переодеться в футболку Майкла, поэтому мне не приходится