Вспоминая, что для создания врат требуется немалая внутренняя мощь, или, хотя бы. Сильный подконтрольный источник маны, я с еще большим недоумением уставился на Анну, которая, как ни в чем ни бывало испытывающе пялилась в ответ.

Мои вопросы на тему пелены она высмеяла, назвав меня немного дуболомом, но все же…

-— Обратные врата подвластны только некромантам. Это запрещенное заклинание. Ты можешь быстро оказаться по другую сторону любого зеркала в месте, где ты когда-либо бывал. Это сложно, но я надеюсь, ты сможешь сделать.

Получив небольшую лекцию на тему этого самого перемещения, я немного начал тупить. Ну никак в моей голове, при моей-то фантазии не укладывался сам процесс «вхождение» в зеркало.

Несколько раз, после тщательного «сбора», ткнулся лбом в собственное отражение, решив, впоследствии сделать это с разбега, переоценил свою силу, и отпружинил от стекла, почувствовав неприятное жжение в голове, попытался сдернуть с зеркала незримую преграду и после очередной неудачной попытки уставился на Анну.

-— Ну и как? Как мне сдернуть с зеркала эту пленку?

-— Иди туда, чтобы получить то, что желаешь.

«Ага, спасибо, учитель, как же все млять понятно…»

Но больше никаких подсказок не было. Я пытался представить себе, что зеркало — это дверь, и нужно лишь слегка дернуть за незримую ручку, и проход откроется — не вышло.

Представил, что зеркало — полупрозрачная шторина, за которой другая комната, попробовал — не получилось.

Последней и итоговой попыткой была другая вещь.

Я пялился в собственные глаза, и мне казалось, словно мир вокруг начинает сливаться и растворяться. Началось головокружение.

И в момент, когда я в буквальном смысле начал падать лицом вперед — оказался в другом месте, и упал на колени под ноги Анны, сидящей на своей постели.

-— П… Получилось! — вскрикнул я, мотнув головой, -— Получилось. Черт…

Легкий приступ тошноты подавил с легкостью, и наконец, начал осматривать обстановку.

Вот, перед глазами красный ковер с высоким ворсом, вот, разукрашенные лаком ногти на пальчиках ног Анны, в цвет ковра, вот…

Вот, девушка ставит одну ногу на мое плечо, а второй ласково поднимает мой подбородок вверх.

«Ага… Не ношение нижнего белья входит в привычку…»

* * *

Перемещение через зеркала — оказалось достаточно занятным мероприятием. Тот факт, что в комнате Анны я еще ни разу не был, но каким-то способом смог попасть, не зная, что там, оказалось не чем иным — как поддержкой с ее стороны.

То бишь, она действительно ко мне что-то испытывает.

Собственно говоря, доброе утро это показало.

Выпустив из себя протяжный стон, я без сил плюхнулся рядом с обнаженной девушкой, которая, тяжело дыша положила на меня свои ноги.

В полумраке комнаты, на окнах которой были шторы с поглощением света, и в полной тишине, которая обрывалась лишь счастливым всхлипом Анны, мы пролежали больше получаса, пока ее остывшее тело не потянулось за добавкой.

-— Не-не-не, -— отпрянул я, поднимая ее голову с области чуть ниже живота, -— На завтрак нужно.

-— Мы можем его пропустить, -— проворковала она, укусив меня за большой палец левой руки, который был на ее подбородке, -— Никто ругаться не будет, -— и снова поползла вниз, оставляя по «пути» влажный след от языка.

-— Ань, -— я снова остановил ее, -— Я пойду пробовать вернуться обратно.

Ее слегка скукоженное личико показало огорчение, но все же, она кивнула и встала с постели.

Поигрывая упругими бедрами, специально нагнулась, чтобы показать все свои прелести, и на голую задницу натянула брюки.

-— Что б тебя совесть мучала, Быков, -— грозно, но с улыбкой сказала она, -— Пойдем, я посмотрю, есть ли кто в вашей ванной.

Замерев у зеркала, она больше ничего не сказала.

Я, потянувшись, рывком поднялся, растянул под затекшие, свинцовые ноги, хрустнул шеей и подошел за спину к Анне.

Ее лицо — было странным.

«Интересно, я так же выгляжу, когда пытаюсь переместиться через зеркало?» -— промелькнуло в моей голове, когда я обратил внимание на пустые глаза девушки в отражении.

Прошло чуть больше минуты, когда я уже начинал было думать — паниковать, но она отмерла от отражения и заявила:

-— Все чисто. Ты же, закрывал ванную?

-— Ага, -— буркнул я, и поцеловал ее в шею, -— Ну, я пошел.

Так, по крайней мере, я думал. Обхватив меня за шею, она вытаращила пятую точку, прислонившись туда, куда надо. Мои губы так и замерли на шее девицы.

На зеркале, спустя пару минут, появились отпечатки рук, страстного дыхания, а ритмичное дыхание, раздающееся по комнате, разразил протяжный стон.

* * *

Матерясь про себя, я бегом вываливался в столовую, где Лаврентий Лаврентьевич, уже заканчивал свою утреннюю речь. Постояв в проеме, и получив кивок одобрения от президента, я плюхнулся на свое место, под вопросительный взгляд Ивана.

Рыжий, который не сводил с меня глаз, начал слегка выбешивать, и наконец, я спросил:

-— Ну что? Что пялишься?

Он, с глазами полными надменности, поинтересовался:

-— Не подскажешь, друг любезный, что ты так долго делал в ванной комнате? Я целый час простоял на пороге.

-— Мылся, -— буркнул я, уткнувшись в свою тарелку.

-— Ну, все бы ничего, -— он снизил тон голоса до шепота, -— И, я бы, даже, поверил тебе, если бы, когда пришел в последний перед завтраком раз — не услышал стоны.

Сделав самую серьезную мину, я заявил, что не понимаю, чем он говорит.

Но, когда в столовую вошла Маргарита, вопросов у рыжего больше не оставалось. Он по-глупому улыбнулся, сжал губы, покивал головой и заявил:

-— Ну да, Быков, ну да.

Марго-Анна, неловко шевеля булками, уселась рядом, буркнула, мол: «ты все мне там натер», и с ходу, опрокинула в себя целый бокал морса. Довольная собой, она отдышалась и принялась за булки с маком, приговаривая, на сколько хорошо зарядится хорошим настроением с самого утра.

Ее слова не остались не замеченными. На меня смотрело половина моей группы. Кто-то с восхищением, кто-то с безразличием, как, например, Елизавета, а некоторые личности, особо догадливые с соседнего стола стихии воды, с ненавистью.

-— Развелись, чертовы некроманты, -— раздался тихий шепот рядом.

Меня пробило в пот. Руки — сжались в кулаки, я медленно повернул голову в сторону, откуда раздалась эта фраза, и кроме уха Иванушки, ничего не увидел.

Выглянув за его спину, я увидел только «орка», который в метре от нас о чем-то очень рьяно спорил с кукловодами.