Та уже сидела на краю дивана, рядом с расцветшей голубыми незабудками летучей мышью, и заинтересованно смотрела на лицо наставницы, на котором все четче проступал изящный узор из васильков.

— Очень красиво. Молодец, Кео. — Дарочка осторожно погладила питомца по спине и огорченно вздохнула, как жаль, что не бывает летучих котят!

— Мне тоже нравится… — как-то невесело пробормотала алхимичка. — Тем более что узор — мой собственный. Жаль только, это не фиалки.

— Неужели ты уже простила своего Изверга? — съехидничала принцесса.

— Нет, пока не простила, — задумчиво сообщила Летуана. — Зато начала лучше понимать. И себя тоже, и теперь могу уверенно сказать — я его обязательно прощу. Если он тоже хоть что-то понял и готов извиниться. И сама тоже попрошу прощения… В случившемся есть доля и моей вины, а несправедливой, самоуверенной дурочкой я никогда не была. Мне присуще умение мыслить логично, а я им не воспользовалась, не поговорила с мужем, а, ослепленная обидой, придумала план мести. Женский, мелочный и совершенно недостойный магистра алхимии.

— А может, он как раз привык жить рядом с магистром алхимии и хорошо вымуштрованной женой, потому и перестал видеть в тебе нежную и слабую женщину? — буркнула ее ученица.

— Иногда ты говоришь как старушка, — огрызнулась Летуана, но тут же, покосившись на Кео, смолкла. А потом примирительно добавила: — Хотя во дворце, как я теперь ясно понимаю, можно было и не такому научиться. Все-таки толпа изнывающих от безделья фрейлин и камеристок — это страшная сила.

— Это ты думаешь, что они бездельничали, — стало по-настоящему весело принцессе, — а фрейлины искренне считали, что работают как каторжные. Утром одеться и причесаться к завтраку, потом погулять с королевой, посетить уроки танцев принцесс, выпить чаю и обсудить новости, переодеться к обеду… целый день вся толпа куда-то спешит, что-то обсуждает, кого-то уговаривает. А вечером еще прием или бал, и к ночи все несчастно вздыхают, что уже ног не чуют.

— Не понимаю, как вы выживали в этом аду, — пожалела подругу Летуана. — Я бы выгнала их на третий день.

— С ума сошла! И тогда развлекать гостей и женихов, кривляться, улыбаться и танцевать напыщенные контрдансы нам пришлось бы самим.

— Тебе очень повезло, — обдумав ее слова, сообщила Летуана. — Тодгер никогда не пустит в свой замок никаких гостей. Он даже родственников принимает только в столичном особняке. Впрочем, все темные маги такие, любят покой и ценят свое время.

— А еще любят чисто белые стены, — в тон ей вздохнула Дарочка и тут же попросила: — Лета, не обижайся. Просто мне как-то тревожно… что-то наши хозяева притихли и не надоедают ни букетами, ни конфетами, ни комплиментами. Давай сходим посмотрим, чем они там заняты? Может, сюрприз готовят?

— А ты любишь сюрпризы?

— Ненавижу. Мы с сестрами пришли к очень печальному выводу: на свете очень мало людей, которые умеют устраивать по-настоящему приятные и интересные сюрпризы. Для тех, разумеется, интересные и приятные, кому они приготовлены. Зато очень многие мужчины любят их делать, при этом совершенно не интересуясь, чего хочет девушка, что она любит и чего не выносит. Мы с сестрами в прошлом году провернули сложнейшую интригу, чтобы навсегда выставить из Лирского королевства посла герцога Багердского, привезшего нам в дар веера из птичьих перьев. Очень красивые… но все они сгорели в камине в тот же день. Как только посол похвастался, что для их изготовления было поймано пять тысяч самых редких птичек. Причем некоторые погибли всего из-за пары перышек из хвоста. И это еще не самый мерзкий сюрприз. Но чаще всего нам под окнами поют душещипательные серенады и выкладывают из красных роз пронзенные стрелой сердца. Или устраивают на прогулке представление с нападением и освобождением. А когда два года назад напали подлинные бандиты, мы им не поверили и высмеяли. Пока они злились и доказывали, что они свирепые разбойники и берут нас в плен, прилетел Тодгер и превратил их в деревья.

— А почему ты считаешь, что это не Тодгер подстроил освобождение? — заинтересовалась Летуана, торопливо мешавшая в бокалах какие-то зелья.

— Изучила уже, — неохотно вздохнула принцесса. — Когда он на кого-нибудь сердит по-настоящему, у него в глазах зеленые искры вспыхивают. И ругается он тогда очень странными словами. А что ты делаешь?

— Немного защиты нам не помешает. Вот, выпей глоточек и идем поглядим, чем заняты хозяева. Последние события показали, что твоей интуиции нужно доверять.

— А твоей?

— Своей я и так всегда доверяю.

Дарочка печально усмехнулась, но смолчала, хотя ей было что сказать. Небольшая шутка, задуманная Летуаной, чтобы проучить Изверга, после вмешательства Рандолиза превратилась в опасное, полное неожиданностей приключение, и никакая интуиция почему-то не предупредила наставницу об этом.

— Только она не всегда срабатывает, — в унисон ей вздохнула Лета, торопливо рассовывая по карманам различные вещички, и тут же прикрикнула: — А ты опять особого пояснения ждешь? Сама не можешь догадаться, что сюда нам скорее всего вернуться не придется?

— Как я могла? — еще бурчала Дарелетта, а сама уже вихрем носилась по комнате, бесцеремонно вываливая из сундуков разнообразные наряды и обувь.

За время скитаний она четко осознала главное — в чужих краях больше всего неприятностей доставляет неправильно подобранная одежда. И теперь принцесса ни за что не стала бы смеяться над серыми костюмами путешественников, над их неказистой, но удобной обувью и похожими на колпаки шляпами. Бродя по пустыне под палящим солнцем, она мечтала именно о такой.

* * *

— Что случилось? — Мальгис непонимающе озирал лица враз помрачневших спутников, торопливо оплетающих щитами развернувшийся в обратном направлении ковер.

— Кто-то кастовал очень мощное заклятие, — процедил сквозь зубы Кадерн. — Выплеск силы просто сумасшедший.

— Где? — еще недоумевал его подопечный, но уже все сообразил и сам.

На той полянке, где они были пять минут назад, где же еще. Вокруг только пустынный, исковерканный суховеями лес, на помощь которому дриадам не хватает сил. И нет никакой надобности, а главное — некому устраивать в этом лесу потопы или погромы, которые могут дать резкий выплеск освобожденной магии.

Но раз он все же есть, этот выплеск, значит, кому-то не понравилось болотце кикиморы, и вряд ли теперь можно найти ответ почему.

— Мы идиоты, — безнадежно пробормотал вдруг Тодгер. — Не прихватили с собой ту жабу. А я еще чувствовал, царапает душу какая-то неправильность, только теперь понял, какая именно. Ведь эта кикимора ждала именно нас, и значит, была уверена, что сегодня или завтра мы придем. Но в чаще ей об этом узнать было неоткуда, вряд ли дриады, выставляя злыдню, объяснили ей, кто может искать их гостий. Они и сами этого не знали и ждать могли только прихода Кадерна. Но вряд ли стали бы, закрыв проход в чащу, переносить ему привязку портала на этот лес. Значит, это сделал кто-то другой, очень мощный и знающий о девушках намного больше нас.