Процесс подготовки карт, начавшийся с соглашения Сайкса и Пико, завершился подписанием Севрского договора в 1920 г. и Лозаннского договора в 1923 г. Процесс в основном формализовал границы, установленные Сайксом и Пико, но с некоторыми важными корректировками. Турция была лишена регионов с арабоязычным населением, Франция получала мандат на управление арабской Сирией и Ливаном – новой страной, расположенной по обеим сторонам хребта Ливан и населенной преимущественно христианами-маронитами. Месопотамия переходила под британский мандат; Аравия входила в британскую сферу влияния. Палестина, включая Трансиорданию, также становилась британской мандатной территорией. Британия становилась ответственной за создание национального очага для еврейского народа в Палестине. На части этой мандатной территории, расположенной восточнее реки Иордан, была создана Трансиордания, отдельная арабская область, получившая собственное правительство. В Турции генерал Мустафа Кемаль, ставший позднее известным как Ататюрк (отец турок), сверг остатки османского режима и заменил их на светскую республику, которую пытался модернизировать. Ему удалось сохранить турецкий суверенитет над Анатолией и вернуть области в районе Алеппо, в результате чего граница стала проходить рядом с этим сирийским городом.

Таким образом была сформирована современная карта Ближнего Востока, ставшая результатом переговоров, которые начались в 1915 г. и закончились лишь в 1923 г. Но наряду со всеми остальными шагами соглашение Сайкса – Пико всегда будет символом того, как появились национальные государства региона. Даже через более чем сто лет после ее создания она будет оставаться мишенью и объединяющим лозунгом для тех, кто хотел бы изменить порядок, на основании которого она была подготовлена.

Британские власти были решительно настроены объединить три восточных вилайета, или провинции Османской империи, в единую страну под их мандатом. Сначала они назвали ее Месопотамия, но она стала Ираком. В стране проживали курды в Мосуле и на севере, мусульмане-сунниты в Багдаде, на севере и на западе, мусульмане-шииты в Басре и на юге. Проблема заключалась в том, что эти группы не имели общей идентичности. Басра была ориентирована на Персидский залив и далее на юг в сторону Индии; Багдад – на восток, на Персию; Мосул смотрел на запад – в Турцию и Сирию. Существовавшие различия этим не ограничивались. Население Ирака состояло из курдов, ассирийцев-христиан (иногда их называли несторианцами), бежавших из Турции, евреев (самая многочисленная часть населения Багдада), езидов, проживавших компактно в районе горного хребта Синджар (расположен на северо-западе Ирака и северо-востоке Сирии), а также туркоманов, персов, армян, халдеев, сабеев. Но, естественно, подавляющее большинство составляли арабы. Однако и они были разделены – большая часть арабов исповедовала ислам шиитского толка, меньшая была суннитами. Чтобы решить проблему объединения и управления страны, британцы назначили короля – эмира Фейсала, номинального предводителя Арабского восстания и шерифа Мекки. Он был под рукой и с недавнего времени сидел без дела – французы свергли его с трона короля Сирии. Восшествие Фейсала на новый трон в Багдаде было одобрено в ходе плебисцита удивительным большинством в 96 % голосов, что еще более удивительно для страны, подавляющее большинство населения которой было неграмотно. Коронация состоялась 23 августа 1921 г. под звуки британского гимна «God Save the King», выбранного в спешке, потому что Ирак еще не имел собственного гимна[230].

Через шесть лет, в 1927 г., произошло еще одно примечательное событие – на северо-востоке Ирака была обнаружена нефть. «Никогда больше мы не будем мучиться из-за язвительных замечаний тех, кто предлагал побиться об заклад о том, что они выпьют всю нефть, найденную в Ираке, – сказал один из инженеров проекта. – С этого момента мы действительно были на карте». Хотя в Иране нефть нашли почти на двадцать лет раньше, это было первое месторождение нефти, обнаруженное именно на арабских территориях Ближнего Востока.

Действие британского мандата на Ирак закончилось в 1932 г., и он стал независимым государством. Великая цель Фейсала была, таким образом, достигнута. У короля, однако, было мало возможностей насладиться суверенитетом, потому что он скончался годом позже. После себя он оставил грустное замечание относительно будущего своего государства. «Я убежден в том, что в государстве Ирак нет иракского народа, – писал он, – есть только разрозненные группы, не испытывающие патриотических чувств». После смерти Фейсала неотъемлемой частью политической жизни Ирака стали военные перевороты. В отличие от Ирака, выход Сирии из-под французского мандата продолжался значительно дольше и был намного более бурным; она стала полностью независимой республикой только в 1946 г.[231]

Еще через два года, в мае 1948 г., закончилось действие последнего мандата на Ближнем Востоке. В соответствии с резолюцией ООН, призывавшей к образованию в Палестине двух государств, и на фоне холокоста Израиль провозгласил свою независимость. Пять арабских государств немедленно начали войну против него, но она закончилась победой Израиля. В результате на Ближнем Востоке было основано еврейское государство.

Поражение арабов вызвало гнев на всем Ближнем Востоке. Кроме того, оно повлияло на одного египетского офицера, участвовавшего в этой войне: Гамаль Абдель Насер больше не был египетским националистом, он стал арабским националистом. Через четыре года, в 1952 г., в возрасте 34 лет он возглавил переворот, в результате которого дородный король Фарук был свергнут и изгнан вместе с доминировавшим в Египте британским влиянием.

Насер был первым послевоенным лидером, который задался целью ниспровергнуть карты, рожденные в результате Первой мировой войны, и, как он писал, уничтожить «колючую проволоку, обозначающую границы, разделяющие и изолирующие страны». Вместо этого он хотел объединить их народы в единую арабскую нацию. Проведенная им в 1956 г. национализация Суэцкого канала и последующее успешное сопротивление вторжению армий Британии, Франции и Израиля сделали из него того самого героя, которого, как писал он несколькими годами ранее, жаждал увидеть Ближний Восток. Насер, пропагандируя бренд воинствующего арабского национализма, выступал против системы национальных государств, возникшей после Первой мировой войны. Мишенями его выступлений и передач влиятельной радиостанции «Голос арабов» (Voice of the Arabs) были Соединенные Штаты, Великобритания, Израиль и «феодальные», «реакционные» арабские монархии, в первую очередь Саудовская Аравия и Кувейт. Ближневосточная нефть, говорил Насер, является одним из ключевых источников энергии для арабской нации. Свержение богатых нефтью монархий обеспечит ее этой энергией[232].