Ворон смеялся от души, запрокинув голову, а внутри у Млады всё холодело, потому как веселье это вовсе не означало хорошего расположения духа.

Он замолк резко, и снова его взгляд вонзился двумя кинжалами под горло.

— Что ж, переживу, — бесстрастно произнёс он вмиг заледеневшим тоном. — Хотя бы присядь.

Млада посмотрела на устланный ткаными ковриками диван, точно на доску, утыканную гвоздями, но всё же села. Ворон опустился рядом и раскинул руки на спинке, слегка касаясь пальцами её плеча.

— Я пришла к тебе за помощью, это верно, — снова заговорила Млада, дождавшись пока будто выросшая из-под земли служанка разольёт по двум чашам из узорной чеканки отвар, который сладко пах персиками.

Девушка несмело, исподлобья посмотрела на гостью, затем на хозяина и поспешила убраться вон. Слуги всегда предпочитали не задерживаться рядом с ним надолго. Только охрана во время отдыха от тренировок с учениками находилась поблизости. Наверное, не зря: вряд ли у каждого из них хоть раз не возникало страстного желания убить его. Младе уж точно хотелось, но научиться убивать хотелось ещё больше.

— Очень интересно, — отхлебнув горячего напитка, усмехнулся Мастер. — Ещё ни один ученик до недавних пор не возвращался ко мне. Да ещё и за помощью.

Млада едва не хмыкнула. Да каждый ученик мечтал побыстрей унести отсюда ноги и навсегда забыть дорогу к дому из известняка.

— Мы принесли сюда посох, который ты однажды выполнил по просьбе одного жреца. Возможно, ты не узнал его среди моих спутников, — она глянула на Ворона. Тот пожал плечами, умело делая вид, что не понимает, о чём вообще идёт речь. — Посох нужно уничтожить, иначе страдания, а может, и смерть ждут многих людей.

Млада говорила и понимала, что ни единое её слово не трогает Мастера. Он откровенно скучал, поигрывая концом расшитого пояса, а в его карих глазах ничего не менялось — как и всегда стоялой водой разливалось там безразличие. Однако он дослушал и отставил пустую чашу.

— А я-то подумал, ты пришла за Призраком. Ставр принёс его недавно и отдал мне. Сказал, что ты мертва. Я не поверил ему, но меч забрал. Он ушёл несколько дней назад.

— О Призраке я хотела поговорить после, — растерянно произнесла Млада.

Оказывается, о клинке она успела позабыть за время пути сюда. Как и о Ставре, который вдруг стал ей совсем неважен.

— Говорить тут не о чем. Я его не верну.

В груди замерло и перехватило дыхание, словно от немыслимой боли. Но пришлось в очередной раз собрать в кулак себя всю, чтобы не показать ни единого проблеска смятения. Только не перед ним.

— И почему же? Я ведь жива. Значит, Ставр не справился.

Ворон развёл руками.

— Ты позволила забрать меч. Получается, ты его недостойна. Тем более, ты позволила себя… убить.

— А как же то, что ты говорил мне? Что мы едины и неразлучны.

— Я не отказываюсь от своих слов. Но некоторые люди живут без рук и ног. И ты проживёшь без Призрака, — прозвучал безжалостный ответ.

Мастер внимательно, даже с упоением оглядел лицо Млады. Верно, то, что на нём отразилось, очень его позабавило, потому что он улыбнулся. Захотелось немедленно влепить в его ухмыляющуюся рожу кулаком, а лучше свернуть ему шею, чтобы не смел больше ни над кем издеваться, не смел ломать души и надежды.

Но Млада только медленно и бесшумно вздохнула, успокаиваясь. Ведь главный вопрос остался в стороне. А о Призраке ещё можно будет поговорить позже. Может, предложить что-то взамен. Наверняка, Мастер этого от неё и ждал, наверняка, уже задумал очередное испытание.

— Так что насчет посоха?

— Тут я тоже ничем не смогу тебя обрадовать, моя дорогая ученица, — улыбка Ворона стала шире. — Скажи, ты стала бы отрубать руку, которая тебя кормит? — он помолчал. Млада сжала зубы, уже зная, что он скажет дальше. — Признаюсь, я был никем. Всего лишь одним заурядным арияш из десятков таких же. Пока ко мне не пришёл жрец. Корибут подарил мне долгую молодость и силы, о которых раньше я и помыслить не мог. Моя нынешняя жизнь мне нравится. Я не хочу другой. Не хочу ничего менять и чем-то жертвовать ради девушки, которая смотрит на меня, словно волчица. Так зачем же я стану гневить Хозяина? Он щедр настолько же, насколько суров. Уж не тебе ли знать, что наказание за ослушание бывает очень жестоким.

Он коснулся ладонью её щеки, провел вниз по шее и дёрнул в сторону распахнутый ворот рубахи, открывая шрамы на плече. Млада отшатнулась. К горлу мгновенно подкатила тошнота лишь от ощущения его кожи на своей. Захотелось отмыться не от пота и дорожной пыли вперемешку с песком и солью, а всего от одного его прикосновения.

Ворон удержал её и рванул к себе. Его глаза из тёпло-карих сделались холодными, как сырая земля.

— Ты много на себя берёшь, малышка. И лезешь в дела, которых лучше не касаться, — его дыхание обдало щёку. — Конечно, я узнал жреца, хоть он и изменился. И почувствовал мальчишку, в котором течёт сила Забвения. Зачем ты привела его сюда? Что ты задумала? Уничтожить меня?

Млада схватила его за запястье и высвободила ворот.

— Я пришла за помощью, — выплюнула она. — Но, верно, ошиблась, посчитав, что такое чудовище может хоть кому-то помочь.

Мастер расслабился, снова откидываясь на спинку. Её слова, похоже вовсе его не обидели. Да, ему нравилась его жизнь. Ему нравилось быть чудовищем. Такие, как он, приходят в Гильдию не от нужды и безысходности, а для того, чтобы безнаказанно убивать. Потому что этого требует их поганая натура.

— Не могу поверить… Неужели у тебя не осталось выбора? — Ворон обвёл пальцем край пустой чаши.

— Такое случается.

— Мне жаль, — он на миг поджал губы. — Ты мне всегда нравилась, тем более, что девушки ко мне приходят редко. Но тут я и правда бессилен. Тебе нечего предложить мне взамен. Слишком многое дал мне Корибут. Ты с друзьями можешь остаться здесь на столько, на сколько потребуется, чтобы отдохнуть. А после вам придётся уйти. Тебя проводят в покои.

Та же служанка, что наливала отвар, подошла снова. Не надеясь больше услышать ничего утешительного, Млада пошла за ней. Стоило обдумать разговор и решить, как поступить дальше. Этот долгий путь просто не мог оказаться бесполезным!

Глава 12

Комната, куда Младу проводила служанка, разительно не походила на ту каморку с серыми стенами, которую приходилось занимать во время обучения. Всё здесь показывало щедрость хозяина, любовь к удобству и красоте.