— Брось, не пачкайся, — с отвращением посоветовал он. — Не будет от этого барана прока. Не учила его маменька таким вещам.

Донован попытался было высказать какую-то глубокую мысль о том, где он видал Мартина, но Дин не пожелал его слушать. Согласившись с Деном, он приподнял Донована и подвесил его за воротник куртки на опоре турника. Донован в бешенстве засучил ногами, вызвав приступ почти истерического смеха у одноклассниц. Понятно, что освободиться ему будет несложно, а вот репутацию восстановить — без шансов.

— Один-ноль в мою пользу, — усмехнулся Дин и издевательски похлопал Донована по щеке. Однако тот наконец извернулся, выдрался из куртки и спрыгнул на землю.

— Думаешь, победил, Уоллес? — с какими-то волчьими искрами в глазах подступил он к нему. — Тогда давай всем расскажем, по какой такой причине ты все еще в команде. Может быть, за прежние заслуги? Ан нет! Может быть, за красивые глазки? Тоже нет! Ты в команде, мразь, потому что для тебя купили это место! И знаешь, какова была цена? Мисс Лэнг! Душу за душу, Уоллес, и живи теперь с этим! А девчата с удовольствием разнесут эту весть по всем школьным закоулкам!

У Дина потемнело в глазах. Словно многотонной плитой придавило понимание. Видел он эти презрительные взгляды Филипса на себя, как замечал и странную подавленность Стивена в последние дни. Дядька все время уходил в себя, но причиной с Дином делиться отказывался. Неужели Филипсу хватило низости поставить ему такое условие? И неужели Стивен снова решил пожертвовать собой ради будущего племянника?

— Где… эта гнида?.. — только и сумел выдавить он.

— Дин! — испуганно бросилась к нему Tea, наверное, единственная из всех понявшая, что он сейчас чувствовал. Но даже она не могла теперь его остановить. Дин выбирался из-под плиты подобно Хеллбою, разбивая камни и сжигая все на своем пути. Он не спустит Филипсу подобной подлости! Даже если это будет последним, что он сделает в своей жизни!

Он рванул к баскетбольному полю, не зная, там ли сейчас Филипс и что он собирается ему сказать. Руки все решили сами. Короткий хук — ах с каким удовольствием Дин впечатал кулак в физиономию бывшего тренера! Тот схватился за расквашенный нос, но Дин не дал ему опомниться, добавив для симметрии с другой стороны.

— За меня и за мисс Лэнг, дерьмо собачье! — выплюнул он прямо Филипсу в лицо. — А за Стивена я с тобой по полной рассчитаюсь!

— Вылетишь из школы, сосунок! — прошипел тот, подбирая хлынувшую из носа кровь. — Уж об этом я позабочусь!

— Если выживешь! — предупреждающе рыкнул Дин и снова бросился на бывшего тренера.

Дин не помнил, когда в последний раз дрался. Но азарт только разгорался от каждого нового удара, от тяжелого дыхания соперника, от ненависти в его взгляде. Дину было все равно, проиграет он или победит; она получал удовольствие оттого, что может наконец рассчитаться с Филипсом за все его бесчинства, вкладывая в каждый рывок все свои силы и отводя душу.

Филипс тоже не отставал, атакуя со всех сторон и не гнушаясь подлых приемов. У Дина гудело в голове, капало с левой брови и во рту тоже чувствовался привкус крови, но это не могло его утихомирить. «Ястребы» гудели, болея кто за него, кто за тренера Филипса, подбадривая, советуя и еще сильнее кипятя кровь, и Дин замахнулся для решающего удара…

Да так и застыл, увидев перед собой не перекошенную физиономию врага, а встревоженное личико Tea. Осекся, приходя в себя. Огляделся по сторонам, соображая, что делать дальше.

Ден удерживал Фелипе каким-то своим профессиональным захватом, неприкрытым матом костеря бездействующих «ястребов» и в тех же выражениях советуя Дину заканчивать с самодеятельностью. Tea упиралась ладонью Дину в грудь и смотрела на него так умоляюще, что он забыл, как складывать буквы в слова. Неужели наконец простила? Или опять пожалела, стараясь по старой привычке защитить?

Сумасшедшая девчонка!

— Вы заплатите мне за это! — устав дергаться в Деновом захвате, вспомнил об угрозах Филипс. — Все из школы вылетите! Я лично за этим прослежу! Если надо будет, до самого мэра дойду! Устрою вам веселую жизнь! Сервисный центр еще раем покажется!

Дин подался было к нему, осознав, что он грозит неприятностями не только ему самому, но и Дену с Tea, однако Tea присоединила к первой руке вторую — и лишила Дина всякого сопротивления.

— Пойдем. Пожалуйста, — тихо, но очень проникновенно проговорила она. — Тут тебе больше нечего делать.

Ден кивнул, присоединяясь, и пообещал дальше справиться в одиночку. И Дин словно в какой-то полудреме позволил увести себя с баскетбольного поля под гробовое молчание «ястребов» и восхищенные взгляды остальных зрителей.

Спектакль удался на славу.

— Убью Стивена, если он на этот обмен согласился! — от души выдохнул Дин, стараясь собрать разлетевшиеся мысли и хоть как-то объяснить Tea свое поведение. Решит еще, что он в руках держать себя не умеет. А он просто дорогих людей должен был защитить. Пусть даже от самих себя. — Или он тоже считает меня тварью, которая примет подобную жертву и не поперхнется?

Это было, наверное, самым страшным вопросом, и Дин даже вдохнул судорожно, боясь принять правдивый ответ. Он всю жизнь себя эгоистом выказывал, Стивен ведь мог этому и поверить. Если он откажется от мисс Лэнг…

Дин никогда себе этого не простит!

— Я не считаю тебя тварью, — ровно, но наконец не убивающе холодно заметила Tea, и Дин бросил на нее быстрый недоверчивый взгляд.

— А между тем у тебя было больше всех для этого поводов, — с ненавистью к себе отозвался он. — И сейчас меньше не стало.

Tea чуть слышно вздохнула, заставив его поморщиться. Он опять говорил не то, что нужно. Снова портил с ней отношения на самом старте.

А впрочем, Tea вовсе не были нужны эти отношения.

— Прости, — неожиданно проговорила она, и Дин посмотрел на нее в недоумении. — За это дурацкое интервью, — пояснила она и тоже бросила на Дина быстрый взгляд. — Я не хотела, чтобы из-за моих слов ты почувствовал себя тварью. Я думала, что делаю хорошее дело. А оказала тебе медвежью услугу.

Дин мотнул головой, уж точно не считая ее в чем-то виноватой.

— Какого я на самом деле интервью заслуживал, мы оба с тобой отлично знаем, — напомнил он. — Так что мне грех жаловаться. А то, что совесть у меня пробудилась, так это только на пользу. А то стал бы однажды — как Филипс этот. То-то радость великая!

Показалось или Tea подавила улыбку? Дин сто лет ее не видел. Думал, что убил напрочь.

— Ты не стал бы, — с легкой осторожностью проговорила она, — и сам это знаешь. Хоть и пытаешься выглядеть хуже, чем есть на самом деле.

Дин хмыкнул: ничего от нее не укроется.

— Это круто, — провокационно заявил он. Tea кивнула, однако тут же возразила:

— Не так круто, как броситься на помощь нуждающемуся, даже если считаешь его своим врагом, — негромко сказала она, и Дину потребовалось время, чтобы понять, что она имеет в виду себя.