Наконец перешли к самому больному месту нашего совещания. Флот… Жаль, что некоторых «товарищей» нельзя повторно допросить и снова расстрелять. До сих пор их делишки аукаются. Очень целенаправленно у нас флот уничтожали во время революции, словно по заказу одного из наших «искренних союзников», да. Затопленный Черноморский флот, расстрел Щастного, теория борьбы только с флотами лимитрофов Тухачевского… Сколько же тайн так и не раскрыли. И уже не раскроем. Только последствия нам разгребать придется. Что же, послушаем Кузнецова. Человек за флот болеет искренне, хотя и у него перегибы есть…

10 мая 1943 г. г. Новгород-Северский.

907-й истребительный авиаполк ПВО.

Николай Козлов

Над аэродромом, да и над всем Черниговским выступом ясное безоблачное небо, нисколько не радующее новоиспеченного командира полка. Николай никак не ожидал, что попавшего в аварию командира полка заменят именно им. Теперь же на него свалилось столько забот, что впору с сожалением вспомнить о времени, когда он был простым заместителем. Прием дел, повседневные бумаги, изучение дел у зама по вооружению, начштаба и полеты. Полеты тем более интенсивные, что в полк поступили новые поликарповские истребители, которые надо освоить максимально быстро, и почти одновременно немцы развернули массированное воздушное наступление. Становилось ясно, что они готовятся к летнему наступлению, а перед ним пытаются завоевать господство в воздухе. Бои шли по всему фронту, но особо интенсивные сражения завязались над Черниговским выступом. Такого количества самолетов и такого напряжения боев летчики не могли вспомнить ни в сорок первом, ни в сорок втором году. Фронтовые истребители делали по четыре-пять вылетов в день, часто уставших летчиков приходилось вынимать из кабин, самостоятельно они просто не могли выбраться.

В таких условиях полку, имевшему опытный летный состав, никто не дал прохлаждаться, и едва новые истребители были хотя бы немного освоены, девятьсот седьмой истребительный был переброшен под Новгород-Северский, где и базировался уже третий день.

– Тревога! Звездный налет!

– Первая и вторая – на взлет, третья – в резерве! – командует Николай, поспешно надевая «сбрую» и забираясь в кабину. Звено управления сегодня усиливает первую эскадрилью.

– От винта!

Едва начинается разбег, как Николай замечает вдали знакомые худые силуэты. «Мессеры»! Прорвались на малой высоте и собираются подловить самолеты полка на взлете.

– Внимание всем! «Мессеры» на два часа, дистанция до тысячи. Форсаж!

Николай форсирует двигатель, «иван», получив дополнительное ускорение, рвется вперед. Но немцы приближаются быстрее, чем истребитель успевает закончить разбег. Козлов тянет ручку на себя, самолет отрывается от полосы, и в тот же момент впереди на земле встает строчка разрывов. Немец поспешил и промахнулся. А Николай успевает рвануть самолет у самой земли в вираж и ударить из всех стволов. Попадание! «Худой», в который попало сразу несколько снарядов, вспыхивает и на лету начинает разваливаться на части.

– Серый, Вече. Прикрой, атакую! Прием.

– Вече, Серому. Есть.

Заняв положение ведомого, Николай прикрывает взлетевшего очень удачно Коротина, летящего наперерез рванувшим в сторону после его попадания «Мессершмиттам». Есть еще один! Тут же они отработанно меняются местами, и Козлов выходит в ведущие. Не ожидавшие такого сильного отпора немцы, заметив еще одно взлетевшее звено, боя не принимают и, форсируя до предела моторы, дымя, со снижением уходят на запад.

Пока поднимаются остальные самолеты, шестерка, взлетевшая первой, набирает высоту и устремляется на запад. Несколько минут полета – и впереди видны летящие к аэродрому три девятки Ю-87, прикрытых истребителями.

– Я Серый, впереди на тройку – «лапти»! Атакуем! «Чех», прикрой! «Третий», квадрат шесть, необходима поддержка, – командует Николай и с полупереворота пикирует на бомбардировщики.

Немцы, заметив атакующие истребители, перестраиваются в оборонительные круги. Бомбы летят куда-то вниз. Огонь из всех стволов! «Юнкерс», поймавший в фюзеляж все четыре очереди, разваливается на части! Горка, и Николай переходит во вторую атаку. Трасса задевает кабину ближайшего «Юнкерса». Он переворачивается. Мимо истребителя Козлова проносится страшная счетверенная очередь Вячика и вонзается в «живот» Ю-87. Еще один бомбардировщик разваливается на части. Мощь огня И-185 настолько впечатляет немцев, что они, не принимая боя, вспугнутыми птицами разлетаются в разные стороны, стремясь ускользнуть от советских истребителей.

Снова уход горкой вверх, со скольжением на крыло.

Голос «Третьего» в наушниках:

– Серый, атакуйте бомберов. К вам идет помощь, Седой на подходе.

Взгляд влево. Седой точно идет. Но и ему навстречу мчится колонна пар.

– Седой, Серому. Колонна фоккеров, на единицу выше. Прием.

Разворот для новой атаки. Но тут в наушники врывается голос Сухова:

– Серый, Чеху. Прикрываю вас. Пара Голубя ушла. Голубь подбит. Прием.

Не успев перейти в атаку, Николай замечает в хвосте Сухова «мессер». Ведомого нет, похоже, подбит. Николай кричит изо всех сил, словно это поможет быстрее донести весть до Сухова:

– Чех, Серому! Сзади «месс»! Тяни! Ручку на себя и крути сильнее!

Видно, как очередь бьет мимо самолета успевшего уйти скольжением Сухова.

– Вече, атакуй бомберов. Я – на худых!

Атака не ожидавшего этого четверки «мессеров». Забыв про ускользнувшего Сухова, они набрасываются на Козлова. Радостно-зло оскалясь, он переходит в вертикаль. «Мессершмитты» пытаются тянуть вверх, за более быстрым «ишаком» Козлова, но тут вернувшийся Сухов сбивает крайнего ведомого. «Мессеры» выходят из боя, но успевший развернуться буквально «на пятаке» Николай атакует ведущего. Тот резким маневром ускользает от огня. Но очереди Козлова задевают летящий следом «Мессершмитт» ведомого. Из-под крыла «мессера» тянется белая струйка пара. Явно пробит радиатор охлаждения мотора. Подбитый немецкий истребитель уходит со снижением на запад. За ним потянулась и уцелевшая пара…

Сделав два пологих виража, Николай осматривается. К нему присоединяются Коротин и Сухов. Ведомого Сухова, Голубева, не видно. Вдали видна пришедшая на смену третья эскадрилья. Связавшись с ними и дав указание смотреть в оба, Николай с облегчением вздыхает и разворачивается к аэродрому.

Самолет Голубева так и не появился. И никто не заметил, как и куда он исчез…

«Воздушные сражения над Черниговским выступом стали предтечей летнего наступления нацистских войск. Спровоцированные ударами советских ВВС по аэродромам ответные действия люфтваффе вызвали, в свою очередь, противодействие советской авиации. В результате, начиная с 3 мая до конца июня 1943 г., происходили воздушные бои, в которых немецкая авиация воздушного флота сражалась с 3-й, 4-й воздушными армиями, усиленными тремя авиакорпусами Резерва ВГК, несколькими истребительными полками особого назначения и особой группой авиации ПВО. Целью воздушных боев с немецкой стороны было завоевание господства в воздухе на центральном участке советско-германского фронта перед летним наступлением вермахта. В отдельные дни проводилось до пятидесяти групповых воздушных боев с одновременным участием до полусотни самолетов и более с каждой стороны. В результате сражения противник потерял до тысячи двухсот самолетов, из которых свыше 900 были сбиты в воздушных боях. Непосредственно перед началом операции «Цитадель» бои затихли, так как немецкое командование решило усилить воздушную группировку перед началом активных действий, а советское скрывало свою подготовку по противодействию немецким планам. С началом операции «Цитадель» бои возобновились с прежней интенсивностью и продолжались до начала наступления советских войск. Воздушные сражения над Черниговским выступом положили начало стратегическому господству советской авиации в воздухе на всем советско-германском фронте.