Допив кофе, он вызвал секретаршу и попросил сварить еще. Сегодня много работы, нужно взбодриться. Танечка помялась и осторожно спросила, нельзя ли ей обратиться с личной просьбой. Ее одноклассник, сейчас безработный, мечтает стать ловчим, а теперь это невозможно без членства в Ловчем клубе.

– Он там с кем-то поговорил, я уж не знаю, – щебетала Танечка, – ему сказали, нужно взносы платить, и еще что-то… Он бы с первой же добычи вернул, так можно ли ему как бы в кредит? Я понимаю, что так не делается, но…

Зеленский улыбнулся. Не притворно. Ему в самом деле стало смешно. В чем прелесть маленьких городов вроде Лихославля – здесь очень тесно. То есть все всех знают.

– Танюша, а ваш одноклассник – такой светловолосый молодой человек, носит футболку с латинской надписью? В черной курточке еще ходит, верно?

– Точно, он! А вы его знаете?

– Заметил, как он вертелся у здания Ловчего клуба и пожирал его глазами. Да, я понимаю, ему очень хотелось заделаться ловчим. Я подумаю, что можно сделать.

Даже если ты состоишь в аппарате всесильного МАС и занимаешь высокую должность, приятно иногда почувствовать себя просто человеком. Хорошим человеком и где-то даже добрым волшебником. Однако забот было невпроворот – заниматься благотворительностью некогда. Еще предстояло выяснить, откуда у наркоторговцев, задержанных на пустыре, качественно законсервированные железы в стандартных контейнерах и как это связано с лаборантом Баргозова, которого нашли мертвым во время облавы в Шанхае.

* * *

Наутро в городе только и разговоров было, что о зачистке, устроенной в Шанхае новым уполномоченным МАС. Шартьев всю дорогу пересказывал подробности, которые успел подслушать, пока готовил машину к выезду:

– Вольеры там были устроены, в них крысы кишмя кишели. Не знаю, как они думали туда подманить хамелеона, ведь все сетками забрано, но раз такое не поленились сделать, значит, был смысл.

Делягин лениво спорил, чтобы поддержать разговор, на самом деле ему было все равно – старший лейтенант уже подсчитывал дни до отпуска. Назначенный полковником срок в десять дней его вполне устраивал. Через десять дней все так или иначе решится, тогда можно на рыбалку.

Алехин, пока ехали мимо свалки, наблюдал, как там среди гор хлама поднимаются дымки́ – после операции сжигали запрещенный товар. «Фердинанд» затормозил у КПП, где уже торчали люди, которых часовой не впускал на территорию части: Гришка на древней «Ладе» настаивал, что он сотрудник, часовой возражал – мол, уволен, нет в списках. Другой гость, дремучий мужик в потрепанном, местами прожженном ватнике, похожий на матерого партизана из старого фильма о Великой Отечественной, требовал вызвать Кожинова.

Еще там была девушка, показавшаяся капитану знакомой. Но где встречались, Алехин припомнить не мог. Она просила часового позвать Олега Свирцева. Федералов часовой, конечно, впустил, и Алехин пообещал передать лаборантам, что их ждут.

– Товарищ капитан, а как же я? – жалобно позвал Гришка. – Мне с ребятами попрощаться, вещички забрать… Ну ей-богу, что ж такое!

– Пропустите его, – бросил часовому капитан.

– Мы проследим, чтобы он диверсий не устраивал, – подхватил Шартьев, – мы же отдел безопасности, как-никак!

Когда ворота распахнулись, Алехин обернулся, поглядел на девушку внимательнее и понял, что спутал ее с клиенткой «Светланы», которую видел мельком во время штурма. А может, и она, но сильно изменилась. КПП остался позади, и капитан выкинул мысли о девчонке из головы. Ему предстоял тяжелый день.

Когда автомобили припарковались у белого здания, Гришка поблагодарил капитана и побежал к друзьям. Он думал, его встретят с распростертыми объятиями, тем более все заказанное он доставил. Но Олег, услышав, что его дожидается девушка, помчался к воротам, уже на бегу крикнув Гришке, чтобы ждал.

Олег добежал к КПП, влетел в здание и, не слушая окриков часовых, перемахнул через турникет. Девушка шагнула навстречу.

– Лиза, я не успел. Нет у меня биотина, но я добуду, подожди, только не делай ничего сама, я достану, – забормотал он, увлекая девушку в сторону от ворот.

– Не надо. – Сегодня она была одета как обычная городская девчонка и без разводов на лице. – Не надо биотина. Я уйду в Сектор.

– Что-то случилось?

– Бабушка умерла. Я вернулась, как и обещала, но было поздно. Она не дождалась. Мне плохо и горько. Я не смогла, ничего не смогла. Не помогла никому, даже бабушке. Ты был прав, я уйду в Сектор. Люди такие… такие… им нужен настоящий супергерой. Не такой, как я, не самозванец. А я… а мне… мне место в Секторе. – Она быстро сжала холодными пальцами руку Олега и зашагала прочь.

– Не умеешь ты, парень, с девками-то, – прогромыхал Квадрат – это он показался капитану Алехину похожим на старого партизана. – От меня бы не сбежала!

Олег посмотрел на проводника в упор, и тот вдруг умолк, хотя, казалось бы, этого заскорузлого человека взглядом не пронять. Но в глазах Свирцева было что-то такое, от чего проводник разом прекратил ухмыляться и заговорил тише:

– Женька-то выйдет? Я к нему… а пожалуй, и к тебе.

– Ко мне? Надумал мое предложение принять? Берешься?

– А куда ж деваться? Берлогу мою вчера такие охотники разорили, что ты! Сгорела ночлежка. Я по пьяному делу сам не раз грозился ее подпалить, да так и не собрался.

– Сгорела… – повторил Олег, глядя в спину Лизе, упругой походкой шагающей по шоссе. – Ну да. Ты там стрельбу устроил?

– Я? – Обида Квадрата выглядела совершенно искренней. – Да я когда выпью, никого не трогаю! Я вот тебе расскажу, как вышло! Я как раз, как вы с Женькой ушли, к бармену собрался за бутылкой, тут-то все и началось! Только было тихо, а тут вдруг крики, шум, моторы шумят, сирены заливаются! И тут я вижу, перед дверью останавливается мужик такой, как бы это сказать, восточный. Узбек или таджик, я их не различаю, мне ж все люди братья, а все бабы сестры!

Тут наконец к КПП приковылял Женя. Квадрат поздоровался с ним и продолжил:

– Так вот, парни, никто и сообразить ничего не успел, а этот, который у дверей встал, вынимает пистолет и давай стрелять.

– В зал, что ли? – удивился Кожинов. – По нарикам этим, которые на полу лежали?

– Если бы! В ночлежке такое бывало, я бы не удивился, но этот тип стрелял по солдатам. Или там полиция была? В общем, я сперва решил, что это один из клиентов Вонга чем-то недоволен и решил пострелять. Но он палил по солдатам! Те – в ответ, а этот мужик влетает в зал, бегом мчится к окну и вылетает на другую сторону. Вместе с окном, ясное дело, вылетает.

Олег вспомнил окна ночлежки, заколоченные хлипкой фанерой, и кивнул.

– Тут, конечно, и солдатики взбеленились, – рассказывал Квадрат. – Они ж как хозяева явились порядок наводить, а по ним – из пистолета. Ну и началось. Я не растерялся, следом за таджиком в окно вылетел – и ходу… да, а таджика-то уже след простыл. Он сбежать хотел и нарочно заваруху устроил! А сзади уже все стрелять пошли, у кого ствол под рукой оказался. В общем, погорело все мое хозяйство, только пару «сувениров» и унес, которые по карманам были. Женька, купи «графиню», сегодня отдам за полцены, потому что ни снаряжения не осталось, ни патронов, ни хрена, в общем. Погорелец я, выходит, теперь.