Удар оказался такой силы. Что земля задрожала. Та часть стены, которая все это время держала удар катапульт — рухнула, осыпавшись на несколько частей и перестав существовать как цельное строение.

Смерь наступила мгновенно. Ничто не могло выжить после такого падения, даже если это был великий волшебник, взявший в свои руки силу и мощь древнего существа. Рангул встал с земли. Подошел к лежавшему на боку дракону и вынул из затылка свой топор. В эту же секунду начало происходить нечто странное. Тело существа стало мельчать, искривляться. Оно превращалось в нечто, что уже не могло быть драконом и вскоре на том самом месте, где всего несколько мгновений назад лежал поверженный змей, Рангул увидел расплющенное тело Сиддика с расколотой раной в голове. Он был мертв. Жизнь волшебника закончилась трагически, но от этого молодому орку почему-то не стало легче. Впереди все еще кипела битва. Его войска с боев пробивались все глубже во внутренние помещения замка и вскоре должны были подобраться к личным покоям короля. Спешить он туда не стал. Его взгляду открылся страшный вид черного поля боя, где сейчас перед его глазами лежали тысячи тел погибших воинов. Врагов и его собственных солдат. Такая цена была заплачена им самим, чтобы в его краях, наконец, наступил покой.

— Уберите от меня свои руки! — кричала Сатифа, пытаясь освободиться от орочьих лап, схвативших ее в тот самый момент, когда она пыталась защититься. Волшебство ведьмы убило нескольких воинов, первыми ворвавшихся в личные покои короля. но количество штурмовавших это место было слишком велико, чтобы женщина могла справиться с ними со всеми. Скрутили и связали почти сразу, лишив ведьму возможности сопротивляться. Сатифа еще долго слышала, как кричали погибавшие от рук орков купцы и местная знать, слышала кА кони молили о пощаде, но в ответ доносился лишь рубящий удар топора. Отец погиб, вся армия была разбита, а этим ордам зеленокожих казалось не было ни конца, ни края.

Наконец все закончилось. Для них всех.

Победой крик ознаменовал последние минуты могущества ее королевства. Ее подняли на ноги, провели по усеянным трупами защитников коридорам и вывели на стену замка, где ее уже дожидался Шахгар со своим сыном.

Когда ей сняли повязку с глаз и Сатифа увидела своих недавних рабов перед собой, на черных глазах ведьмы навернулись слезы. Но были они не слезы жалости, а скорее от ненависти и беспомощности хоть как-то повлиять на свою судьбу.

Шахгар подошел к ней и посмотрел в глаза. Ему была противна эта женщина и он даже не стал разговаривать с ней, развернувшись спиной и оставив ее жизнь в распоряжении Рангула.

— Жаль, что все случилось именно так. — Сатифа плюнула в сторону наследника, но этим ничего не смогла изменить, только подтвердив слова Малены о том, что сестра ее никогда не поменяется.

Веревка быстро стянула ее шею — с казнью не стали долго тянуть, такова была воля Рангула. Завязали руки, но голову так ничем и не закрыли.

— Я хочу видеть твои глаза, когда жизнь из твоего тела начнет постепенно испаряться.

Сатифа в последний раз посмотрела на своего палача.

— Не жди, я не доставлю тебе удовольствия.

После случилось то, что должно было произойти уже очень давно. И Шахгар и Рангул ждали этого момента уже очень давно. Черная ведьма трепыхалась в петле, свисая с замковых стен, пока окончательно не отправилась вслед за своим отцом. Вот, без помпы и салюта, без праздника и песен, ведьма, считавшая, что власть всегда в ее руках, закончила жизнь как в петле как обычный вор.

Наступило молчание. Даже Баррук не хотел ничего говорить, предоставив последнее слово за Рангулом.

Но разве можно было здесь о чем-то говорить. Они сделали то, что хотели. Враг побежден, королевство спасено, но радости от всего этого было очень мало. Ведь самого главного они так и не смогли решить в этой битве — Лориэль так и останется тенью и поделать с этим было ничего нельзя…

Но в мысли молодого орка тут же вмешался Баррук. Он знал, что чувствует сейчас молодой наследник и даже в какой-то степени понимал его, хотя сам никогда не знал, что такое мать и каково это было терять близких людей. Он так много раз видел смерть, столько раз сам был ее частью, но в эту секунду захотел измениться и совершить совершенно иной поступок.

— Я выполнил твою просьбу, Рангул. Теперь сила и армия, которые я даровал тебе, должны вернуться обратно ко мне.

Орк не стал перечить и позволил богу забрать все, что он дал ему.

Руки ослабли, в теле появилась вполне привычная усталость. Армия же превратилась обратно в тени. Взлетев высоко в небо, они как птицы, закружились в огромном хороводе и в следующую секунду полетели прочь.

— Вот и все, сын, — сказал Шахгар, обняв Рангула. — Теперь нужно возвращаться. Домой. Там нас ждут. И это самое приятно, о чем сейчас только можно думать.

— Неужели это возможно? — в один голос спросили Рангул и Шахгар, стоя у самой огненной реки и смотря как Лориэль медленно подходить к краю. Баррук был рядом. Совсем близко с женщиной и вел ее за руку как поводырь, указывая куда нужно становиться, чтобы ритуал прошел как следует.

Он не делал этого уже очень давно, но последние события так сильно потрясли кровожадного бога, что в этот раз он принял решение все-таки помочь людям, но теперь не сея смерть, а вернув жизнь, которой когда-то лишилась эта храбрая женщина.

Этот ритуал был последней ниточкой, за которую могли зацепиться муж и сын, чтобы вырвать Лориэль из лап смерти, которая все сильнее сжимала свою хватку вокруг итак сильно задержавшейся в этом мире королевы.

Были здесь и Горл с Маликом, и Малена, и даже тень, что в благодарность за отмщенное прошлое, рассказал об этом секрете Рангулу и даровал ему надежду на возвращение женщине ее прежнего, человеческого образа.

Пламя огненной реки уже подошло почти к самым ее ногам. Баррук вскинул руки начал громко говорить.

— Пламя забрало у нас все! Оно же должно и вернуть нам былое!

Постепенно Лориэль стала опускаться все глубже в тягучую вязкую огненную реку. Вот скрылись ее ступни, затем и колени, через несколько секунд в огненном объятии утонули и плечи, пока наконец, она полностью не погрузилась в огонь.

Тишина.

Никто не смел говорить. Никто не смел перечить богу, что сейчас своей силой и властью. дарованной ему еще в самом начале временем, пытается заставить смерть отпустить женщину и не преследовать ее, позволив прожить полную и долгую жизнь.

Река бурлила, искры из ее русла подскакивали в воздух, искрясь и играя в полете. Когда же в самый последний миг, взмахнув руками и зачерпнув ими горячей лавы, Баррук не подбросил ее в воздух, где, рассыпавшись на миллионы частиц, они не упали вокруг него.

Взрыв.

Бурлящая река буквально вздыбилась перед всеми, выплеснув наружу женщину в одеянии и совершенно невредимую. Она упала перед ногами бога и кашляя, словно наглотавшись соленой воды начала ползти, стараясь спрятаться подальше от обжигающего дыхания реки.