тульских оружейных заводов и отброшены назад. Десятки сожженных и взорванных немецких танков и броневиков. В лесах красноармейцы и жители по сей день находят незарытые трупы фашистов. Проезжая, видишь сожженные деревни — высятся стены из красного кирпича, кое-где видны только бутовые камни. Фашисты смогли уничтожить не все: они отступали поспешно, бросая технику, успев только прихватить с собой чемоданы, наполненные награбленным добром.

Вот на пригорке и Ясная Поляна, где родился, жил и работал один из величайших людей не только России, но и всего мира — Лев Толстой. Это священное место, поклониться которому приходили тысячи паломников из разных стран еще при жизни Толстого. Выдающийся немецкий поэт Райнер Мария Рильке когда-то писал: «Робко, словно паломники, по тихой лесной дороге мы шли к дому Толстого». В свое время в Ясную Поляну из Европы, Азии и Америки каждый день приходили сотни писем с вопросами, как жить, с преклонением перед гением и его трудом. В Ясную Поляну писали Ганди и Масарик, рабочие и гимназисты, профессора и писатели, извозчики и студенты. Писали и некоторые литовцы. За столом у Толстого не раз сидели Тургенев и Гончаров, Чехов и Горький, Репин и Серов.

И после смерти Толстого не прекращался сюда поток почитателей его гения. В советское время здесь, наряду с другими, побывали люди с мировым именем — Бернгард Келлерман и Стефан Цвейг. Советская власть еще в те годы, когда страна была опустошена гражданской войной, когда люди голодали, превратила Ясную Поляну в музей, двери которого всегда открыты для тех, кто хочет поклониться родине и могиле великого писателя.

В Ясную Поляну мы въехали в ворота с двумя каменными круглыми столбами, столь знакомыми каждому читателю «Войны и мира» по описанию поместья старого Болконского. Слева пруд, справа сад с вековыми деревьями и освещенными солнцем полянками.

Музей Толстого оборудован в доме, где когда-то останавливались приехавшие в гости дети, родственники, друзья Толстого. Перед глазами посетителей проходит вся долгая и содержательная жизнь писателя. Картины, фотографии, письма… Вот предки Толстого — прототипы старого Болконского и старого Ростова из «Войны и мира». Вот детство, так замечательно показанное в автобиографической повести. Дальше — Севастопольская кампания, во время которой Толстой каждый день рискует жизнью, горя одной мыслью — отдать все силы Отечеству.

Кавказ, его природа и земля, невиданная красочность пейзажа, горцы со своеобразной психикой и цивилизованный человек, сбежавший из ненавистного города, ищущий забытья среди людей, живущих в природе. Это период «Казаков». Путешествие по Европе, педагогическая деятельность в Ясной Поляне, ученики Толстого, педагогические сочинения, счеты, с помощью которых учил считать яснополянских детей. Женитьба и работа над великими произведениями — «Войной и миром», «Анной Карениной». Перед глазами проходят незабываемые образы «Войны и мира», которые никогда не перестанут восхищать нас своим эпическим величием, бесконечной яркостью, психологической глубиной и достоверностью. В музее показана исполинская работа, которой потребовала от Толстого величественная эпопея, превратившаяся в самое удивительное произведение мировой литературы.

Дальше работа над «Воскресением», ломка мировоззрения Толстого, борьба против официальной религии и буржуазной морали, превращение в русского мужика, схватка с царем. И последний период — уход из дома и смерть…

Второй дом, который высится поодаль, с окнами, выходящими на большой сад, — это дом, в котором жил и работал Толстой. Прихожая, лестница, английские часы над лестницей, которые точно показывают время по сей день, а дальше — комнаты, в которых прошла долгая жизнь, отмеченная постоянным творческим горением, напряженным трудом и непрерывными поисками истины.

Какие они скромные, эти комнаты! Вот столовая: простой стол, простенькие стулья, на которых вместе с Толстым сидела и его многочисленная семья и самые выдающиеся люди той эпохи. Круглый стол в углу, за которым Толстой любил читать семье и друзьям свои новые произведения. Дальше — комната с балконом и большим окном, из которого виден сад, а там, за садом, избы деревни Ясная Поляна. Здесь стоит старый диван, обитый черной кожей, на котором, как гласит семейное предание, родился Толстой. В этой комнате Толстой долгое время работал. Скромная спальня и комната жены, тоже без роскошной мебели. Железная койка, столик, шкафчик, обычные спутники жизни женщины — фотографии мужа и детей, шкатулки, картинки.

Внизу, на первом этаже, внимание посетителя привлекает так называемая комната со сводами, которая потом чуть ли не тридцать лет служила рабочей комнатой для Толстого. Здесь было написано и главное произведение его жизни — «Война и мир». По соседству — маленькая комнатушка, в которой Толстой принимал случайных гостей и в которой его тело покоилось после смерти.

Когда, проведя несколько часов в музее Толстого, выходишь во двор, ты чувствуешь, насколько богаче стала твоя душа. Ты счастлив, что окунулся в тот воздух творения, которым когда-то дышал гений Льва Толстого. Потом по тихой аллее из берез и дубов ты направляешься в лес, где в укромном месте находится могила, скромная, как и весь образ жизни Толстого. Ты словно соприкасаешься с великим духом, который жил в мире для того, чтобы оставить бессмертные произведения, восхищающие, воспитывающие и наставляющие не только тебя, но и тысячи людей во всем мире. И ты счастлив, что прах великого человека, хоть и оскверненный, все-таки спасен, что он будет волновать тысячи будущих посетителей Ясной Поляны.

Да, в прошлом году сюда ворвались нацистские головорезы, которые уже раньше разбили памятники Адаму Мицкевичу и Шопену в Польше, загадили могилу Тараса Шевченко на Украине, разграбили музеи Франции, осквернили музеи Чайковского и Пушкина в Советском Союзе.

К моменту нашего приезда в Ясную Поляну частью уже были устранены следы вандализма, но фотографии живописно показывали, какой бешеной, звериной ненавистью обладали нацистские варвары, которые с садистской жестокостью сжигали книги гениев в своей стране, а теперь уничтожали и разрушали то, что свято для других народов. Жилой дом Толстого они превратили в кабак. Здесь они пьянствовали, буйствовали, ломали бесценную мебель, рвали картины, а перед своим бегством нанесли в комнаты соломы и сломанной мебели и подожгли. Только благодаря преданным служителям музея пожар был потушен. В самом музее Толстого экспонаты были разбросаны, некоторые уничтожены.

Когда хранитель музея сказал, что лежать на том диване, на котором родился Толстой, нельзя, немецкий «культуртрегер» не постеснялся ответить: «Ваш Толстой мертв, а мы, германские солдаты, живы!» Могилу Толстого гитлеровские вояки осквернили, закопав вокруг своих убитых. Им, по-видимому, казалось, что, ограбив и утопив