Алекс резко поднял взгляд – смотрел теперь дерзко и смело, повторил отчётливо:

– Я её не трахал, – и добавил, – трахают шлюх. А мы… занимались любовью.

Эрих от такой наглости потерял дар речи.

– Влюбился я в неё, – добавил Белов, улыбнулся грустно-мечтательно.

И безжалостно добил шефа, хмыкнув:

– И ты тоже. Хочешь её. Так ведь? Поэтому и бесишься. Сам бы рад свои дебильные правила нарушить, да она не тебя выбрала. И не надо меня тут лечить…

Алекс развернулся и вышел прочь.

До последнего ждал окрика в спину. Никогда прежде он себе такого тона с Эрихом не позволял. Он уважал его, глубоко и искренне. Но это не повод уступать свою женщину.

Лёха уже был готов к тому, что за своенравие и вызывающее поведение придётся ответить, но за ним последовала лишь тишина.

Что ж, значит, он прав…

Эрих тоже на Виту запал.

***

Ева без аппетита ковыряла мясо по-французски.

Нет, всё было вкусно, как и всегда. Но Лёха так и не появился, и это всерьёз её расстроило.

Эх, вот теперь не хватало только этого! Начать ждать, изводиться, думать о нём… Любовная тоска – это как раз то, чего так не хватало в жизни Евы! Всё-таки без мужиков намного спокойнее.

Вита разозлилась на себя и резко поднялась из-за стола. Поблагодарила Светлану Николаевну, торопливо направилась к выходу и… столкнулась в дверях с Беловым.

Лёха молча вцепился в её руку и потащил обратно за столик в углу.

Ева безропотно подчинилась.

Хотелось, конечно, вырвать руку и отпустить в его адрес что-нибудь язвительное, но она боялась привлечь к себе лишнее внимание. Их и так проводила заинтересованными взглядами компашка, сидевшая за одним из столов: Марго, Маша, с которой Чернова пока мало общалась, и Егор, явившийся в столовую чуть позже Евы.

– Я смотрю, терпение – это не про тебя, – хмуро бросил Алекс. – Ждать ты не умеешь.

Ева после этих слов начала вставать.

Но он вскинул голову и уже совсем другим тоном добавил, тяжело вздохнув:

– Извини, что опоздал! Меня Эрих вызвал.

Ева сразу же села обратно. В сердце закопошилось нехорошее предчувствие, заскребло коготками.

– И меня вызвал, но я ещё не ходила. Что-то случилось?

– Ты с ним говорила? – задумчиво потёр лоб Лёша.

– Нет. Я же говорю, что позже пойду, – удивлённо передёрнула плечами Ева.

– А с кем говорила? – продолжал Лёха.

– Ни с кем я не говорила, – разозлилась Ева. – Я в комнате была. Что за допрос?

– Очень интересно, – хмыкнул Белов. – Он уже знает, Ева. Эрих. Знает.

– Что знает? – обмерла Чернова.

– Про нас.

– Не может быть! Откуда? – Ева так разволновалась, что её охватила дрожь.

– Вот и мне интересно, – вздохнул Белов. – Ты точно никому не проговорилась? Никто к тебе не подходил?

– Вейла… – припомнила Ева свой долгий путь в столовую. – Но мы с ней только про Шона говорили. Это точно. И ещё я…

– Что? – Лёха нетерпеливо подался вперёд. – Кто ещё?

– Данте… – настороженно призналась Ева. – Я с ним просто столкнулась на лестнице. Пара фраз, и всё. Я ничего не рассказывала, клянусь!

Лёха обернулся через плечо на соседний стол, с ненавистью глядя на Егора, тот ответил насмешливой кривой ухмылкой.

– Я-я-я-сно… – протянул Алекс, вновь в упор уставившись в глаза Еве. – Данте, значит… Он тебя трогал?

Ева дёрнулась зло, гневно свела брови.

– Лёша, это уже не смешно! Что за паранойя? Никто меня не трогал!

– Да нет, я не про это… – Белов примирительно выставил руки, словно она собиралась его ударить. – Он к тебе прикасался?

– Нет конечно! – возмущённо фыркнула она.

И осеклась…

– То есть… да…

Ева растерянно хлопала ресницами, уже начиная осознавать что-то важное, но пока оно ещё ускользало.

– Мы друг на друга налетели у лестницы, он меня чуть с ног не сбил. Ну и, поймал, чтобы я не упала.

– Бинго! – без всякой радости выдал Лёха. – Секрет века раскрыт! Стукач хренов…

– Не понимаю… – чуть не плача, покачала головой Ева.

– Что тут понимать? – тон у Алекса теперь стал показушно-безразличный. – Он нас и сдал. Я же тебе говорил, у Данте талант видеть чужими глазами, вытаскивать мысли и воспоминания. Похоже, во время вашего столкновения, этот козёл успел посмотреть короткую порнушку с нашим участием в главных ролях.

– Господи! – ахнула Ева, прижимая ладони к вспыхнувшим румянцем щекам. – Точно! Теперь мне понятно, что он на меня так пялился и ухмылялся.

– Дать бы ему в морду! – скрипнул зубами Лёха.

От мысли, что Данте удалось подглядеть подробности её личной жизни, Еве стало плохо, даже голова закружилось. Но следующая мысль и вовсе на пару мгновений заставила сердце сжаться и перестать биться.

– Лёш, – испуганно шепнула она, – а что теперь с нами будет?

– Ничего хорошего, – вздохнул Белов. – Мало того, что мы правила нарушили, так я ещё и Эриху сгоряча нахамил. Боюсь, это мне ещё боком выйдет.

Ева сцепила руки в замок, пытаясь унять дрожь. Мысли метались как мотыльки вокруг уличного фонаря.

У Алекса негромко «булькнул» телефон. Он смахнул экран, бросил взгляд на сообщение. И застыл с каменным лицом.

– Вот сука!

Белов снова бросил короткий ненавидящий взгляд в сторону Данте, сунул телефон в руку Еве и встал из-за стола.

Она смотрела на сообщение и от волнения никак не могла вникнуть в смысл – буквы плясали и расплывались. Наконец, удалось сосредоточиться…

Эрих: «Я заменил Черновой наставника. Тебя от её обучения отстраняю. Вернёшься к боевым операциям».

– Данте!

Ева вскинула глаза от экрана. Лёха приостановился у соседнего стола.

– Чего тебе? – развязно протянул Егор, вальяжно откинувшись на спинку.

– Ничего… – пожал плечами Белов.

И одним чётким, мощным ударом опрокинул Данте вместе со стулом. Егор забарахтался, как перевёрнутый жук, смешно дрыгая ногами. Кровь из разбитого носа быстро расползалась по светлой плитке пола.

Марго ахнула, вскакивая. Маша побледнела, прижимая руку к груди.

Ева схватилась за голову, метнулась к Алексу, преградила путь, опасаясь, что это ещё не финал, и Белов сейчас забудет девиз: «Лежачего не бьют».

Но Лёха молча забрал у неё свой телефон, развернулся