***

Вита в ярости стремительно шагала по коридору…

Едва за Беловым закрылась дверь, все взгляды в немом ожидании впились в Еву.

Наверное, стоило что-то объяснить. Наверное, стоило помочь Данте. Наверное, стоило извиниться за то, что они устроили. Но Ева просто развернулась и вышла.

А ещё, наверное, следовало догнать Лёху, поддержать, поговорить.

Вместо этого Ева направилась прямиком к Эриху.

Он назначил ей на 18:00, но ничего – переварит, что она пришла пораньше!

До шести Ева уже взорвётся от бешенства. Ей просто необходимо высказать ему прямо сейчас всё, что она думает о его феодальных замашках.

Что он о себе возомнил?! Царем себя почувствовал? А может, богом?

Он вообще в курсе, что крепостное право еще в 1861 отменили? Кто дал ему право решать, с кем кому спать, кого любить? Кто дал ему право вот так легко решать за других: сегодня дал наставника, завтра поменял? Нашёл подопытных кроликов! Кто дал…

Ответ пришёл сам собой и сразу вогнал в уныние.

Никто ему ничего не давал – сам взял. Потому что может. Право всегда у сильного.

Вот Лёха психанул на Его Светлость, но в нос зарядил Данте, а не Эриху.

Человек, в некоторой степени, животное… Социальное, конечно, но животное. Человек на уровне генов помнит, что такое стая. А стая всегда чтит вожака.

Что ж, пусть она окажется в этой стае белой вороной, но Ева не будет терпеливо сносить этот беспредел.

Она с шумом распахнула дверь в его кабинет и, уже влетев внутрь, запоздало подумала, что постучать всё-таки стоило…

Кабинет Его Светлости был совмещен с жилыми апартаментами. И вот сейчас дверь в спальню была приоткрыта, и Ева беглым взглядом успела зацепить угол постели, и даже небольшой камин или его имитацию.

Внимание переключилось на вышедшего навстречу шефа. Видимо, она его удивила своим внезапным вторжением. Но он не подал виду.

С привычным хладнокровием Эрих неторопливо застегивал распахнутую на груди рубашку. А она сбилась на миг, забыв заготовленную речь, глядя на движение его пальцев и рельефный торс, мелькнувший за ширмой голубой ткани.

Не стоило вот так вторгаться. Но Ева слишком разозлилась и по дороге не думала ни о чём – вот только сейчас сообразила, что могла его вообще голым застать или в полотенце после душа.

Чтобы вернуть былую решимость, Ева заставила себя поднять взгляд выше, но это не очень помогло. Чёртова рубашка так выгодно оттеняла светлые глаза Эриха, что сейчас они наполнились синевой моря, светились изнутри холодным неоном.

Он наконец победил свою рубашку, и Чернова выдала язвительно:

– Ничего, что я пораньше?

Разумеется, в этом вопросе и намёка не было на то, что ей неловко. Зато чётко слышался вызов.

– Присаживайся! – усмехнулся шеф. – Я не занят.

– Спасибо, я постою, – холодно отрезала Чернова.

– Присаживайся! – настойчиво повторил Эрих и приглашающе отодвинул кресло у стола. – Разговор же, я так понимаю, долгий будет…

Она фыркнула спесиво, но всё-таки воспользовалась предложением, дождалась, пока Эрих сядет напротив, и с вызовом поинтересовалась:

– Тебе уже донесли, что ещё случилось?

– Если ты про драку в столовой, то да, – кивнул шеф. – Разумеется, я уже в курсе.

– Быстро работает твоя система оповещения.

Язвительность пропитала каждое её слово, но Эрих на это совершенно не обращал внимания, что ещё больше раздражало.

– Кто владеет информацией, тот владеет миром.

– Владеет миром? О! – Ева закатила глаза и покачала головой. – А тебе не кажется, что ты немного заигрался здесь во властелина мира?

– Нет, – усмехнулся он, – мне так не кажется.

– А я вот думаю, что у тебя нет права решать за других…

– У меня есть такое право, – холодно перебил Эрих. – И даже обязанность. Любой руководитель обязан вовремя производить кадровые перестановки, чтобы обеспечить максимальную эффективность работы своей организации. А у нас ошибки в управлении могут слишком дорого стоить. Сломанный нос Данте тому доказательство. За мою ошибку жизнью заплатит кто-то из вас. Поэтому я имею право делать всё, что считаю верным. А вы обязаны мне подчиняться и выполнять то, что сказано.

– О, так ты просто деспот и тиран! – фыркнула Ева. – Властный босс! Спасибо, что признался. Это всё объясняет.

– Ева, правила существует не для того, чтобы их нарушать, – терпеливо продолжал Эрих. – Хотя некоторые именно так и считают. Правила для того, чтобы обеспечить вашу безопасность. Если я что-то запрещаю, то у меня есть на то причины.

– И в чём причина того, что ты нас с Алексом разделил? – надменно вскинула она бровь. – Что даст замена наставника? Ты думаешь, это что-то изменит между нами? Чувства нельзя отключить, нажав на кнопочку! Off-love не прокатит. Всё, чего ты добился – спровоцировал Лёху на агрессию, а меня на то, что я тебя сейчас просто ненавижу!

Он ответил не сразу. Льдистые глаза пристально изучали её гневное лицо, потом взгляд скользнул на окно, меж бровей пролегла хмурая складочка.

– Алекс не смог обеспечить твою безопасность. Это и есть причина моего решения дать тебе другого наставника. Он подверг жизнь стажера опасности. Я не могу на такое закрыть глаза. Да, тебе повезло. Всё обошлось. Но это не его заслуга, а твоя удача.

Ева удивлённо хлопала глазами – ей и в голову не пришло, что причины отставки Белова: проклятый метаморф и происшествие в Ирландии. Она-то была уверена, что Алекс поплатился за их любовные шалости.

– Но… откуда он мог знать, что на меня нападёт эта мерзость? – изумлённо ахнула Ева. – Эрих, невозможно предугадать всё! Откуда он мог знать, что такое случится?

– Он не должен был оставлять тебя одну без присмотра, – скрипнул зубами Эрих.

Всё-таки порой из него пробивались наружу запрятанные так глубоко эмоции.

– Это правило номер один для любого наставника. Безопасно только здесь. Во внешнем мире стажер не должен быть один. Он оставил тебя одну, допустил ситуацию, которая могла угрожать твоей жизни. Тебе повезло, что ты наткнулась на метаморфа, которого привлекла твоя сексуальная энергия, а не твоя кровь. Потому что другой мог просто перегрызть тебе горло, без всяких прелюдий. Быстро и эффектно вырвать сердце или выжрать мозг. Да, милое дитя, таких метаморфов я тоже видел!

Эрих хлопнул ладонью по столу, и Ева вздрогнула невольно.

– И Белов не успел бы добежать и