— А как насчет меня, — спросила Мариан, — если я ее найду?

— Если вы знаете, где она, и согласитесь поделитьсяинформацией, то внакладе не останетесь.

— Сколько?

— Я не могу этого знать, пока не задам вам нескольковопросов. Вы знаете, где она?

— Нет, хотя хотелось бы знать. Из этого получился бы хорошийматериал. Вы же знаете, я собираю новости для «Блейд».

— И вам бы подняли зарплату?

— Нет, — ответила она.

— Я могу свести вас с человеком, который готов заплатить заэту информацию больше, чем ваша редакция.

— Газета ничего бы не заплатила, — заметила Мариан.

— Тогда, я уверен, мы назначили бы самую высокую цену.

— Сколько?

— Не знаю. Это надо будет выяснить. А что вы скажете насчетдругих?

— О ком это вы?

Я сделал вид, что удивлен.

— Ну, о тех, кто искал ее до меня.

— Наверное, зря я тогда намекнула вам насчет протореннойдорожки, — задумчиво проговорила девушка.

— Да, — ответил я. — Человеку, который сидел в редакции заперегородкой, этот намек не понравился.

Мариан перевела взгляд на большой стеклянный бокал смороженым, в котором в былые времена наверняка подавали пиво.

— Сколько вы прожили в большом городе? — спросила она,медленно поворачивая пальцами стеклянную ножку бокала.

— Всю жизнь, — ответил я.

— И как, нравится?

— Не очень.

— А я думала, что вы в восторге от городской жизни.

— Почему?

— Быть всегда в гуще событий вместо маленького лягушачьегопруда, где вы всех знаете и каждый знает вас. А в городе у вас действительнонастоящая жизнь. Вокруг тысячи и тысячи людей, неограниченные возможностизаводить новых друзей и знакомых. Витрины магазинов, вечерние шоу, настоящиесалоны красоты — и рестораны.

— Там есть еще уйма мошенников, — добавил я, — светофоры накаждом углу, суета и шум, а что до друзей — ну, если хотите почувствоватьнастоящее одиночество, попробуйте поживите в большом городе. Все друг другучужие, и если вы не заведете нужных знакомств, они так и останутся для васчужими.

— Лучше уж так, — убежденно сказала она, — чем видеть изодня в день одни и те же лица, жить в городке, который гниет заживо, где соседизнают о ваших делах больше, чем вы сами.

— А о ваших делах люди тоже знают больше, чем вы сами?

— Во всяком случае, им так кажется.

— Веселей! — сказал я. — У вас ведь есть Чарли.

— Чарли? — переспросила Мариан. — Ах да, понимаю.

— Если вы уедете в большой город, вам придется расстаться сЧарли. Не забывайте, что ему здесь нравится.

— Вы меня дурачите или серьезно пытаетесь доказать, чтоздесь лучше?

— Просто задаю вопросы. Как насчет того, чтобы поделиться сомной кое-какой информацией?

Она краем ложечки разломала остаток мороженого на мелкиечасти, а потом перемешала их, пока на дне бокала не осталось ничего, кромежидкости.

— Давайте посмотрим, правильно ли я вас поняла, Дональд, —снова заговорила Мариан. — Вы на кого-то работаете и пытаетесь получитьинформацию. Если я сообщу вам что-нибудь стоящее, вы за это не заплатите — вовсяком случае, пока не поговорите с кем-то.

— Верно, — сказал я.

— Тогда зачем я стану вам о чем-то рассказывать?

— Просто ради дружбы и сотрудничества.

— Послушайте. Мне не нужны деньги. Вернее, я не знаю ничего,за что стоило бы платить, но постараюсь вам помочь. Если я это сделаю, выпоможете мне найти работу в городе?

— Откровенно говоря, я не знаю, где можно устроиться. Я могбы познакомить вас с человеком, который поможет вам.

— Если я помогу вам сейчас, вы… вы поможете мне, когда яприеду в город?

— Конечно, если смогу.

Она задумчиво помешивала ложкой остаток мороженого. Потомсказала:

— Вы просто играете со мной. Это ваша работа. Вы приехалисюда для розыска. Вы считаете, что у меня есть какая-то информация, и пытаетесьее получить, не объясняя, зачем это вам нужно. Так?

— Правильно, — сказал я.

— Ну хорошо, — продолжала Мариан. — Тогда я буду играть с вамив ту же игру. Если я смогу у вас что-то выпытать, я это использую.

— Что ж, это справедливо.

— Только не говорите потом, что я вас не предупреждала.

— Конечно, не буду. Вы же только что предупредили меня.

— Что вы хотите узнать? — спросила она.

— Вам известно, где сейчас миссис Линтиг?

— Нет.

— В архиве вашей газеты есть ее фотографии?

— Нет.

— Вы их уже искали?

Мариан медленно кивнула. Казалось, ее больше всего сейчасинтересуют остатки мороженого на дне бокала.

— Когда?

— Месяца два назад.

— Кто разыскивал ее в тот раз?

— Человек по фамилии Кросс.

— Вы, наверное, не помните его инициалов?

— Он останавливался в гостинице, так что вы их без трудаузнаете.

— А что ему было нужно?

— То же, что и вам.

— Как он выглядел?

— Лет сорока, коренастый, почти совсем лысый и большойлюбитель сигар. Дымил все время, пока сидел у нас в редакции.

— Кто следующий?

— Молодая женщина.

— Молодая женщина?

Она кивнула.

— Кто такая?

— Она назвалась Эвелин Делл. Вам не кажется, что это звучиткак фальшивка?

— Многие имена звучат фальшиво.

— Но это особенно похоже на подделку.

— Наверное, потому, что у нее и вид был фальшивый? —предположил я.

Она немного задумалась.

— Вы правы. В ней было что-то ненастоящее, не могу сказатьчто, но какая-то неестественность.

— Как она выглядела?

— Я думаю, вы попали в точку. Выглядела она фальшиво. Онастаралась казаться шумливой и немного распутной. Но была она совсем другой. Онабыла тихой и очень незаметной, словно все время ходила на цыпочках. У нее былапышная фигура и одевалась она по моде, и, уж поверьте мне, ее одежда всегдаподчеркивала фигуру. Но она была чуть-чуть чересчур хорошенькая, чересчурсладкоречивая, чересчур девственная.