Хана.

Домино сузил глаза. Прошёлся взглядом по шрамам на лице Мурены, по седине.

– А Кормилицу вы рядом с ним не видали?

– Нет. Никого не было. Только я.

– Хм… А рисунок тоже не вы рисовали?

Рисунок. Синяя краска, широкие мазки. Мурена заметила его лишь тогда, когда её уводили. Что-то, похожее на букву «Н», и вроде как птица. Рисунок на кирпичной кладке, над телом.

– Не я.

– Тогда откуда у вас это? Совпадение?

Домино бросил на столик безошибочно узнаваемые карточки. Рисунки Альби. Мурена побелела.

– Итак, леди?

– Это просто рисунки. Рисунки друга.

– Друга, который рисует краской, более известной, как: «Ночь» или, в древности: «Нюкта». Очень интересно.

– Это просто рисунки!

– Может быть, леди… может быть… Да только в последнее время в нашем городе кто-то пристрастился рисовать на стенах: то птицу, то животное, то ещё что… именно такой краской, по ночам… И всякий раз оставлять рядом труп.

– Это не я, – упрямо повторила Мурена.

Домино прикрыл невидящий глаз. Уставился на неё вторым – умным и блестящим, как у вороны.

– Но все улики указывают на вас, леди. Вы неместная, могли давно прятаться в городе…

– Нет, неправда!

– …рисовать ночью нюктой, убивать… Кстати, как вы избавились от Кормилицы? Колдовать умеете?

– Это-не-я!

– И что значит татуировка на теле принца? На убитых ранее её не было.

– Не делала я никаких татуировок! Вы такой же тупой, как Феликс! Тоже мне, инспектор! Ни черта не работаете!..

– Ц-ц-ц, леди, не выражайтесь. Давайте поспокойнее, а? Татуировка, под левой лопаткой, звезда и знак бесконечности…

Мурена, набравшая в грудь побольше воздуха, чтобы разразиться негодующей тирадой, вдруг окаменела. В глазу Домино вспыхнул огонёк.

– Звезда и… как?

– Звезда и знак бесконечности. Смотрите, – Домино выдернул листик бумаги и быстро начертал на нём рисунок.

Перед глазами Мурены заплясали воспоминания. Старшая рассказывает о традиции аборигенов нового мира. В день, когда ребёнку исполняется десять, на кожу его спины наносят татуировку. Вот такую – Старшая чертит веточкой на песке, Младшая внимает, Младшая…

Мурена вынырнула в реальность.

– Это не ваш принц. Это доппель!

– Что? – моргнул Домино.

– Он из иного мира. Как и я. Ваш принц может быть ещё жив. Его поменяли на близнеца, быть может, похитили. Но я могу помочь отыскать его! Только отпустите!

Домино нахмурился.

– Леди, я понимаю, что вы считаете меня идиотом. Но не настолько же! Пф, другие миры…

– Я путешествую с помощью миропорта. Видели штуку у меня в рюкзаке?

– Мельком видел… Красивая вещь, но непонятная, – протянул Домино и встрепенулся, посуровев. – Пудрите мне мозги, леди? Не на того напали!

– А ещё карты, странные карты и записи. Это всё из других миров!

– Или просто плод вашей больной фантазии. Сами всё начертали-нарисовали.

– Нет! Я могу помочь отыскать принца! Только поверьте!

Домино свёл брови к переносице.

– Допустим, поверю. И что? Как вы его отыщете?

– По волосам. По пряди волос моего друга. Я здесь, чтобы спасти его… найти лекарство… – Мурена запнулась и быстро продолжила: – У всех есть доппели в разных мирах. По пряди волос можно найти доппеля. Ваш принц – доппель моего Альбатроса. И наоборот! Так же, как тот, убитый. И я могу найти его!

Домино открыл было рот. Закрыл.

Начал неспешно:

– Вот что, леди…

Но тут дверь хлопнула, на пороге показались довольный Феликс и толпа вооружённых младших инспекторов.

– Хватит точить лясы, Домино! Король отдал приказ казнить паршивку на рассвете. В камеру её!

Мурену вздёрнули на ноги и грубо повели из допросной.

Инспектор Домино проводил их молчанием.

***

В одиночной камере было пыльно и душно. Даже оконца с решётками нет – полная изоляция. Вытянувшись на нарах, Мурена глазела в серый потолок и предавалась мрачным мыслям.

Великая Гидра, хоть бы та смерть помогла Альби… Хоть бы не зря она взойдёт на эшафот…

Мурена от души надеялась, что Альбатрос выкарабкается. Ведь его доппель уничтожен, сила его должна была перетечь в другого… Или распределиться на всех, кто ещё есть в других мирах – пускай так! Хоть крупица, хоть частичка жизни, пусть она перейдёт к её Альбатросу…

Мурена повернулась на бок и съёжилась в комок. А ведь ей всё равно жаль того, чужого мальчишку. Чудовищные были раны, страшные… Да ещё этот пропавший принц…

Впрочем, это не её дело.

Её дело, вздохнула Мурена, как следует выспаться, а потом…

Рука непроизвольно потянулась к шее. Нащупала на ней живчик. Прощай, Мурена. Проща…

Загрохотал замок, и в приоткрытую дверь сунулась растрёпанная голова.

– Эй, леди, как вы тут? Подъём, пора бежать!

«Домино?..»

Он самый. Стоит, улыбается. А за плечом… Это что, её рюкзачок?

– Вы… вы…

– Обнаружил, что Феликс надумал уничтожить все ваши вещи. А команду такую ему никто не давал. Если кратко: я успел набить кое-кому морду и перехватить рюкзак. Все вопросы потом. За мной!

Вскоре Мурена уже бежала по коридорам тюрьмы, пряталась в укромных уголках. Домино бесшумно нёсся впереди, объясняя куда свернуть знаками. Благополучно миновав охрану, они выбрались из здания и помчались в ночи. Мурена не отрывала взгляда от рюкзачка и несмело радовалась удаче.

Остановились они в одном из парков. Присев у кустов, Домино сбросил рюкзак Мурены на землю, раскрыл его и сказал:

– Я помог вам, леди. Потому что поверил. Теперь вы мне помогите.

– Хорошо, – кивнула Мурена – и быстрее быстрого потянулась к миропорту.

– Нет, так не пойдёт! – прошипел Домино, перехватывая предмет и вскакивая на ноги.

– А ну отдай!

– Ты обещала помочь! А сама хочешь сбежать!

– Я просто хотела потрогать!

– Врёшь, рыбка, ты слинять хотела!

– Не смей звать меня рыбкой!..

Домино хмыкнул. А затем – начал расстёгивать мундир и задирать рубашку.

Мурена аж оцепенела от такого бесстыдства.

– Ты что удумал?.. Отда…

На голом торсе сверкнул металл – нечто железное, встроенное в тело с правой стороны. И прямоугольник с цифрами. Пальцы Домино порхнули по нему, сплясав замысловатый танец, и открылась дверца.