— Какое-то время храним. Видите ли, обычно этоозначает, что человек, которому пишут, вскоре поселится у нас. Ну, а еслиписьма и посылки длительное время остаются невостребованными, мы возвращаем ихна почту.

— Понятно, — задумчиво кивнул Пуаро и добавил:

— Я, знаете ли, послал на ваш адрес письмо своемудругу.

Лицо миссис Харт просветлело.

— Теперь все ясно. Я, должно быть, видела его имя наконверте. Но у нас бывает столько отставных военных…

Давайте посмотрим. — И она воззрилась на полку.

— Письма там нет, — сказал Пуаро.

— Наверное, мы отдали его почтальону. Мне очень жаль.Надеюсь, ничего серьезного?

— Нет-нет, не беспокойтесь.

Пуаро направился к двери, но благоухающая фиалками миссисХарт, перехватила его на полдороги.

— Если ваш друг появится…

— Вряд ли. Должно быть, я ошибся…

— У нас самые низкие цены. Послеобеденный кофе включенв стоимость проживания. Давайте я покажу вам несколько номеров…

С большим трудом Пуаро удалось ускользнуть.

5

По сравнению с гостиной леди Хоггин гостиная миссисСамуэльсон была больше, еще затейливей обставлена и еще сильнее натоплена.Пуаро с трудом протиснулся между позолоченных пристенных столиков и скульптур вчеловеческий рост.

Миссис Самуэльсон, надменно взиравшая на Пуаро, была повышеледи Хоггин, с глазами навыкате, волосы ее были вытравлены пергидролем[17]. Пекинеса же звали Нанки Пу. Ее компаньонка, мисс Кебл, вотличие от пухленькой мисс Карнаби, была тощей и высохшей, но столь жесловоохотливой и с таким же благоговением слушала хозяйку. Ее тоже обвиняли впропаже драгоценного песика.

— Представить себе не могу, мистер Пуаро, как это моглослучиться. Я отвлеклась буквально на секунду. У входа в «Хэрродз» какая-тонянька спросила меня, который час…

— Нянька? — прервал ее излияния Пуаро. —Какая нянька?

— Ну, нянька с младенцем. Просто чудный младенец, такаямилая крошка! Щечки такие розовые! А еще говорят, будто в Лондоне нет ни одногоздорового ребенка! По-моему…

— Эллен, — ледяным голосом произнесла миссисСамуэльсон.

Мисс Кебл зарделась, поперхнулась и умолкла.

— А пока мисс Кебл пялилась на чужого младенца, —язвительно прокомментировала миссис Самуэльсон, — этот негодяй перерезалповодок Нанки Пу и был таков.

— Все произошло так быстро, — сквозь слезыпробормотала мисс Кебл. — Я оглянулась, а нашего мальчика уже нет — толькообрывок поводка. Хотите, я вам его покажу, мистер Пуаро?

— Ни в коем случае, — поспешно выпалил Пуаро,который вовсе не жаждал стать обладателем еще одного поводка. — Насколькоя понимаю, вскоре после этого вы получили письмо?

Из рассказа потерпевших выяснилось, что обе истории былипохожи друг на друга как две капли воды: письмо, угрозы оставить похищенныхсобачек без ушей и хвоста.

Отличалась только сумма выкупа — 300 фунтов — и адрес.

На этот раз деньги предлагалось выслать капитану Блекли вгостиницу Харрингтон, улица Клонмел Гарденз в Кенсингтоне, дом 76.

— Когда Нанки Пу вернулся домой, — продолжаламежду тем миссис Самуэльсон, — я лично отправилась туда, мистер Пуаро. Вконце концов, триста фунтов — это триста фунтов.

— Разумеется, мадам.

— Я сразу же увидела на полке в вестибюле свое письмо.Пока я ждала хозяйку гостиницы, то успела незаметно сунуть его себе в сумочку.К несчастью…

— К несчастью, когда вы его вскрыли, там оказалсяобычный лист бумаги.

— Как вы догадались? — восхищенно воззрилась наПуаро миссис Самуэльсон.

Пуаро пожал плечами.

— Очевидно, chere Madame[18],похититель сообразил бы забрать деньги прежде, чем возвратить собаку. Для этогоему нужно было взять деньги и сунуть в конверт бумагу, а затем положить письмона место, чтобы никто ничего не заподозрил.

— И никакой капитан Блекли там никогда неостанавливался.

При этих словах Пуаро усмехнулся.

— Мой муж, конечно, был всем этим очень раздосадован.По правде говоря, он просто кипел от злости!

— Вы.., э-э, — осторожно поинтересовалсяПуаро, — не посоветовались с ним, перед тем как отправить письмо?

— Разумеется, нет, — отрезала мисс Самуэльсон, и вответ на вопросительный взгляд Пуаро пояснила:

— Я не могла рисковать. Мужчины так странно ведут себя,когда дело касается денег. Джекоб стал бы настаивать, чтобы мы обратились вполицию. Ни за что! Бедняжка Нанки Пу! С ним ведь могло невесть что случиться!Конечно, потом мне пришлось все рассказать мужу, ведь я как-то должна была емуобъяснить исчезновение трехсот фунтов.

— Да-да, конечно, — пробормотал Пуаро.

— Никогда не видела его таким злым. Мужчин, —сказала миссис Самуэльсон, поправляя бриллиантовый браслет, — неинтересует ничего, кроме денег.

6

Поднявшись на лифте, Пуаро вошел в приемную сэра ДжозефаХоггина. Секретарь, которому он передал визитную карточку, объяснил, что сэрДжозеф только что освободился и немедленно его примет. Из кабинета меж темвыплыла надменная блондинка с какими-то бумагами и удалилась, на ходу обливпрезрением несуразного усатого человечка.

Сэр Джозеф восседал за огромным столом красного дерева. Нащеке его рдел след от губной помады.

— Ну, мистер Пуаро, присаживайтесь. Есть какие-нибудьновости?

— Схема проста до гениальности, — началПуаро. — Во всех случаях деньги предлагалось послать на адресмеблированных комнат или дешевых гостиниц, где нет ни швейцара, ни носильщикови всегда толпится множество постояльцев, в основном, отставных военных. Войтитуда можно запросто. И либо просто взять письмо с полки, либо изъять из негоденьги и подложить обычную бумагу. Ну а какова дальнейшая судьба этих денег —тут полная неясность, никаких концов.

— Вы хотите сказать, что не имеете представления о том,кто все это проделывает?