всей империи. Он украл меня у матери и увез в Вифинию. Если бы не твой супруг, госпожа, меня бы уже на свете не было. Император спас меня.

– Ты хочешь сказать, что он повинен в смерти Тимофеи, так нелепо погибшей из-за своего суеверия?

– Да, госпожа. К тому же он уже покушался на Адриана. В Антиохии.

– Тогда его надо задержать! – возмутилась Сабина. – Теренций!..

Центурион словно ждал за дверью. Он быстрым шагом вошел в залу.

– Слушаю, повелительница.

– Где этот… Антиарх? Его надо немедленно схватить.

– Поздно, госпожа. Он успел спрыгнуть в лодку. Его мелкий раб, а также эта девица, что куталась в плащ, погнали ее на ту сторону реки.

– Его надо немедленно догнать!

– Как же, догонишь! Этот гаденыш оказался на редкость пронырлив. Пока его подружка строила глазки гвардейцам, этот негодяй ухитрился продырявить обе наши лодки. В целости только маленький ялик.

– Я поплыву на нем! – закричал Антиной. – Он не уйдет от меня!

– Как же, не уйдет! – усмехнулся Теренций.

– А где Исфаил? – поинтересовался Луций.

Претор уже успокоился и по привычке принялся обмахиваться цветком.

– Этого задержали, – не без удовольствия доложил Теренций. – Парень он оказался смирный. Брошенный Антиархом, принялся плакать.

– Вы хотя бы связали его?

– А то как же! – хмыкнул Теренций. – Обыскали, связали и прикрутили к борту.

В этот момент со стороны берега донесся звук боевой трубы, следом посыпались отрывистые команды «сбросить трап», «принять на борт» и – неожиданно! – невероятной силы звериный рык.

Антиной обрадовался:

– Я же говорил! Я принес весть.

Договорить он не успел. Створки правой и левой двери, ведущие в зал, распахнулись, и через левый вход в комнату, стараясь вырваться и освободиться от ошейника, вбежал громадный лев. Трое мужчин в охотничьих нарядах держали его на привязи. Вслед за хищником через правый вход в зал вошел высокий бородатый мужчина в кожаном жилете, на который был наброшен плащ, стянутый застежкой под правым плечом, и в боевой, тоже кожаной, с нашитыми медными бляхами юбке.

Он с ходу поинтересовался:

– Что здесь происходит? Кого ловим?

Антиной бросился к нему:

– Повелитель, здесь только что был Сацердата! Он выдает себя за фокусника.

– Сацердата-а-а-а?! Вот это новость! – недобро усмехнулся Адриан и перевел взгляд на своего раба Мацеста, вбежавшего через левый вход. – Взять преступника и посадить на цепь!

Мацест ответил:

– Я как раз пришел доложить, что какой-то негодяй поспешно отплыл, государь. Я потребовал объяснений, но он даже не выслушал меня – спрыгнул в лодку и схватился за весла. С ним были двое – какой-то подозрительный мальчишка и девица.

– Тогда догнать!!

– Не на чем, государь, – с виноватым видом доложил Теренций.

– Не понял? – с угрожающим видом выговорил император.

Луций решил поддержать центуриона:

– Обе наши лодки – большая, для парадных выездов, и малая, для прогулок, – испорчены.

Адриан сбросил плащ и подозвал Теренция поближе.

Антиной, стараясь остаться незамеченным, пробрался к выходу и выскочил на палубу. Вслед за ним через противоположный выход зал покинул Мацест.

– Как же ты, центурион, охраняешь императрицу? Как этот негодяй получил доступ в ее личные покои?!

– Это по моей вине! – ответила Сабина.

– И по моей тоже! – подхватил Луций.

– Я тоже прошляпил, – сознался центурион. – Надо было держать его на привязи…

– Теперь поздно вздыхать, – прервал его император. – Немедленно отыскать переправочное средство, отправить людей на противоположный берег, перекрыть все дороги, ведущие из Хмуна. Утром устроим облаву.

Теренций торопливо покинул зал.

Император, не переводя дыхание, похвалился плененным зверем:

– Что, хорош?! Ему еще года нет, а как он ужасен и свиреп. Я постараюсь приручить его. Он будет послушен мне, как мой пес Верный!

– Это невозможно, государь! – заявил вошедший вслед за императором Артемион. – В таком возрасте дикого зверя нельзя отучить от природной жестокости. Как утверждают знатоки, приручить дикого зверя – невероятно трудная задача. Философы настаивают, что в таком возрасте ему уже невозможно доказать, что жить страстями – самая худшая участь, которая может ожидать живое существо, тем более обладающее зачатками разума. Если бы взяться за него в молочном возрасте…

Артемион с интересом глянул на льва и даже попытался погладить его по намечавшейся к росту гриве.

Зверь попытался схватить его руку.

– Да, – с сожалением констатировал ритор, – уже поздно. Его природа дика и необузданна.

– Ничего, обуздаем, – пообещал император. – Для начала свяжите ему пасть. Впрочем, сначала накормите его и начинайте подавать обед.

Он неожиданно обвел взглядом присутствующих и удивленно спросил:

– Где Антиной? Где этот неслух, которого я вчера спас от хищного зверя, вероятного отца этого чудовища? – он кивнул в сторону молодого льва, которого трое охотников с трудом сумели оттащить к двери. – Еще вчера он пообещал отвратить от меня любую беду, которую якобы сулят нам боги.

– Прежде всего мрак и порожденную им тень, – возразил Луций. – Этот Антиарх… то есть Сацердата… то есть Епифаний…

Император продолжил список:

– Он же Марк-потрошитель… Это имя он носил до того, как дезертировал из Десятого вспомогательного легиона, а Епифанием стал, когда покушался на меня в Антиохии.

– Теперь он подался в чародеи, – ответил Луций, – а то и в небожители.

Адриан удивился:

– Ишь куда замахнулся!..

Затем император неожиданно напрягся, повысил голос:

– И все же где Антиной?!

В этот момент вбежавший Мацест доложил, что юноша, выскочив из зала, заявил, что император повелел ему проследить за Антиархом.

– Как это? – изумился император.

Мацест доложил:

– Антиной отвязал ялик и бросился в погоню за преступником.

– Он с ума сошел?! Вернуть немедленно!!!

Император бросился к выходу.

Все толпой устремились за ним.

* * *

Выбравшись на верхнюю палубу, император бросился к правому борту, обращенному в сторону реки. Мацест указал ему на парус, поднятый на ялике, который, убыстряя ход, двигался к противоположному берегу.

Адриан бросился вдоль борта:

– Немедленно раздобыть лодки и в погоню!

Он перебежал к противоположному борту и неожиданно наткнулся на сидевшего на корточках негра.

– Кто это? – закричал император.

– Раб Антиарха…

– Пытать огнем!

В следующее мгновение Исфаил неожиданно выпрямился, скинул темную накидку, отчего вокруг стало еще темнее, выхватил нож. Обрезав веревки, он оттолкнул императора. Два гвардейца, бросившиеся ему наперерез, не сумели задержать его.

Негр с разгону, ногами вперед, бросился в воду.

– Лук!!! – закричал император. – Луки, стрелы…

– Все готово! – доложил Теренций, затем скомандовал: – Наложить стрелы. Цель в воде.

Два лучника в поисках спрыгнувшего раба даже перегнулись через борт, однако Исфаил вынырнул на таком неожиданно большом расстоянии от галеры, что стрелки на мгновение опешили.

Со скоростью крокодила негр мчался вдогонку за яликом. Пока лучники меняли прицел, тот сумел отплыть на значительное расстояние.

Что