Райан отмечает, что существует множество чрезвычайных ситуаций в области общественного здравоохранения, о которых стоит беспокоиться, а не только те, которые были провозглашены как международная проблема. Он говорит, что его отдел извещают примерно о 7000 случаев угроз общественному здравоохранению каждый месяц, причем большинство относится к вспышкам инфекций. В 2018 году 481 случай посчитали достаточно важной ситуацией, чтобы оказать помощь со стороны ВОЗ, начиная от незначительной административной поддержки и заканчивая полномасштабными мерами. В любой момент команда ВОЗ противостоит десяткам чрезвычайных ситуаций, две трети которых происходят на территории нестабильных государств на Ближнем Востоке и в Африке. Наиболее часто встречаются вспышки холеры, кори, дифтерии и желтой лихорадки. Райан упоминает о кори и дифтерии с тревогой, ведь имеется дешевая и эффективная вакцина против этих заболеваний и они не должны быть опасны, но слабые системы здравоохранения и плохо структурированные национальные программы этих систем вкупе с нарастающим предубеждением против вакцин способствуют возвращению инфекций, чего можно было бы избежать.

Кроме того, озабоченность вызывают вспышки, связанные с животными, которые распространяют заболевания и процветают в густонаселенных областях, в том числе заболевания, переносимые комарами. Это лихорадка денге, желтая лихорадка и чикунгунья[9]. В некоторых случаях, таких как Эбола, вспышки происходят из-за диких животных, живущих вблизи сельского населения, хотя в дальнейшем «ситуация ухудшается из-за самой системы здравоохранения», по словам Райана, ввиду отсутствия применения элементарных практик по контролю инфекций и недостатка ресурсов.

Необычные, только зарождающиеся заболевания представляют собой особый предмет для беспокойства у чиновников общественного здравоохранения, так как элемент неожиданности, который болезни привносят, означает, что странам не хватит эффективных лекарств и вакцин и они будут не готовы в случае удара. Атипичная пневмония и COVID-19, вызванный вирусом SARS-CoV-2, – прекрасные примеры этого. В попытке подготовиться к будущим сюрпризам ВОЗ ведет список новых болезней, которые считает приоритетными для исследования и развития ввиду того, что они «могут послужить причиной возникновения экстренной ситуации в области общественного здравоохранения, а профилактические и лечебные решения для них либо недостаточны, либо полностью отсутствуют». В настоящий момент в список входят конго-крымская геморрагическая лихорадка[10], вирусные заболевания Эбола и Марбург[11], лихорадка Ласса[12], коронавирус ближневосточного респираторного синдрома (MERS-CoV), атипичная пневмония (SARS), вирус Нипах и хенипавирусные заболевания[13], лихорадка долины Рифт[14] (RVF), болезнь вируса Зика и «болезнь Х» (абсолютно новое, ранее не встречавшееся инфекционное заболевание, такое как COVID-19 на момент его возникновения).

Названные заболевания значительно различаются по своему воздействию, способу передачи и тяжести. Подобные Эболе легко передаются от человека к человеку при близком контакте, их воздействие стремительно и смертельно. В то же время болезнь вируса Зика передается через укусы комаров и вызывает скорее длительное заболевание, чем смертельно опасное. Атипичная пневмония распространяется быстро и часто приводит к смерти, примерно в 10 % случаев, тогда как MERS не распространяется так легко, но более фатален для тех, кого поражает. COVID-19, судя по всему, передается довольно легко, но менее смертелен. Также стоит отметить, что список полностью состоит из вирусных инфекций. Некоторые эксперты объясняют это тем, что вирусы часто меньше по размеру и их распространение через капли при кашле и чихании наиболее вероятно, чем других микроорганизмов.

У MERS довольно необычная история вспышки. Акроним от ближневосточного респираторного синдрома (по-английски Middle East Respiratory Syndrome), данный коронавирус является родственным атипичной пневмонии и COVID-19. Как видно из названия, MERS чаще всего встречается на Ближнем Востоке, где он и был впервые зарегистрирован в 2012 году. Однако первая вспышка, признанная глобальной угрозой, произошла в 2015 году, когда вирус подхватил корейский мужчина во время командировки в регион заражения. Он вернулся домой в Южную Корею, вызвав эпидемию, которая поразила 186 человек, убив 33 из них. Вспышка оказалась полной неожиданностью для представителей мирового здравоохранения, так как в Южной Корее хорошая система здравоохранения, объясняет доктор Сильви Бриан, директор группы управления инфекционными угрозами в ВОЗ.

Проблема здесь крылась в панике, которая произошла во время вспышки атипичной пневмонии десять лет назад, а также в медленном выявлении и изоляции заболевших и контактировавших с ними. Кроме того, по словам Бриан, повлиял такой культурный феномен, как «врачебный шопинг». Корейцы часто посещают нескольких докторов для получения альтернативного врачебного мнения и таким образом распространяют свою инфекцию по учреждениям здравоохранения. В дополнение к традиционному эпиднадзору и профилактике команда ВОЗ посоветовала правительству Южной Кореи попросить людей прекратить посещать нескольких врачей. Она также организовала Корейский центр по контролю распространения заболеваний – агентство, специализирующееся на вспышках заболеваний, которое в сочетании с более подготовленным сектором здравоохранения способствовало тому, что импортированный в 2019 году случай оперативно попал под контроль. Вспышка 2015 года стоила экономике Южной Кореи двух миллиардов долларов, поскольку поездки в страну сократились, люди перестали посещать рестораны и участвовать в других развлекательных мероприятиях, школы закрылись, а родители продолжали оставлять детей дома даже после открытия школ.