– Я смогу защитить… – моментально реагируя.

– Кого? – Маркус снисходительно приподнимает уголок губ. – Себя? Бабушку?

– Да! Я уже сделала это один раз, сделаю ещё! – Нападение – вот мой способ защиты.

– А ты не думаешь, что тебе просто повезло? – Маркус скрещивает руки, ставит их на стол. – Думаешь, в этот раз он недооценит тебя? Позволь тебя разочаровать. В этот раз он просчитает все ходы и выходы. Ты даже пикнуть не успеешь, дура!

Я вскочила на ноги, чуть ли не сбив бабушку с тарелкой в руках.

– Чего ты хочешь от меня? – взревела я.

Марк прижал спину к стулу. Бабушка замерла подле меня.

– Скажи, кто был второй! Назови его имя, чтобы полиция задержала его!

– Если бы все было так просто. – Я уперлась руками в стол. – Я не знаю его имени!

– Тогда опиши внешность. – Маркус махнул рукой.

– Господи, – выдохнул я, не зная, на кого злюсь. На себя или на этого упрямого осла. – Я не видела его, понятно? Я не знаю, кто он, и как он выглядит, потому что даже не видела его. Только слышала его шаги.

Я плюхаюсь обратно на стул, выбиваясь из сил. Это признание истощило меня. Бабушка тут же ставит тарелку передо мной, пользуясь моей сиюминутной овощеобразностью. Я смотрю на содержимое посуды. Филе индейки в панировке, немного риса. Наверняка очень вкусно, но желудок сжался в таком спазме, что при малейшем контакте с пищей, тут же выплюнет все обратно.

– И сейчас он объявился?

Киваю, не в силах произнести хоть слово.

– Что он делает?

Я молча запускаю руку в рюкзак, валяющийся на полу, достаю записки, кидаю их на стол. Маркус встает, подходит к середине стола, тянет руку к помятым листочкам, быстро читает. Из его рта неожиданно вылетают такие слова, после которых бабушка охает и возмущенно пыхтит.

– Это все?

Киваю.

– Он не выходил с тобой на связь лично?

– Он не настолько глуп, – морщу нос. – Даже чтобы подкинуть эти записки, он использовал другого идиота.

– Ты знаешь кого? – продолжает Маркус свой допрос.

– Шейн поймал его. Мы задали ему пару вопросов.

– И?

– Он не знает, кто его просил. Делалось все через интернет.

Маркус вновь смачно выругался. Я позавидовала, ведь не знала таких слов. Раньше не знала. Теперь знаю.

– Шейн – твой парень?

– Да.

– Ты ему доверяешь?

Что за вопрос?

– Он ничего не знает.

– Почему?

– А ты бы признался тому, кто тебе нравится в таком? Как ты себе это представляешь? Привет, Я – Салли, и я, кстати, убила одного мужика железным слоником. Так пойдет?

Бабушка фыркнула. Маркус опустил плечи, понимая, что я права.

– Ты ведь не виновата, что он вломился в наш дом и хотел…

– Хватит! – Я вновь вскочила. – Хватит повторять, что я не виновна. Я виновна! Потому что убила его! Я убила его не в состоянии аффекта. Я прекрасно понимала, что делаю. Я знала, что будет, если я тресну его этой штукой. И я треснула несколько раз. Кто я после этого? Жертва?

– Салли, – попытался успокоить меня Маркус, ухватившись за мою руку, – никто тебя не винит.

– Неправда, – тихо проговорила я, потеряв запал. – Вы просто не произносите этого вслух, но я знаю, что сама виновата. Если бы я так себя не вела, он бы вообще не знал о моем существовании. Если бы я не раздразнила его, ничего бы этого не было. Я сама заварила эту кашу и теперь расхлёбываю.

Я всхлипнула, стискивая пальцы. Бабушка подошла ко мне, положила свою ладонь на мою макушку. Я немного вздрогнула от неожиданности.

– Если бы каждый мужик, – резко заговорила старушка, – которому отказала баба, пробирался в её дом, чтобы силой взять своё, у нас бы все мужики сидели за решёткой, а каждая вторая баба была бы изнасилованной. Он просто больной ублюдок, заслуживший то, что получил. Думаешь, ты была первой? Думаешь, до тебя он никого не насиловал? Черта с два! – крякнула она. Мы с Маркусом слушали, навострив уши. Никогда не слышала, чтобы бабушка так много говорила. – И если бы с тобой все получилось, он принялся бы за следующую. Маньяк никогда не останавливается на одной жертве. Лично мне больше нравится тот факт, что ты невредимая стоишь здесь, а этот урод гниет в своей могиле!

После столь эмоционального монолога, бабушка подошла к шкафу, достала бутылку вина, принялась заливать её в кастрюлю, видимо, собираясь приготовить свой любимый глинтвейн.

Мы с Маркусом шокировано переглянулись, затем быстро покинули кухню. Я успела прихватить свою тарелку и вилку. Наверное, меня так сильно шокировали бабушкины слова. Я решила, что мне все это не переварить на пустой желудок.

– Почему ты выбрала мою комнату? – заговорил брат, когда я повернула ручку на двери. – Почему не остановилась в своей?

– Она закрывается на замок, – пожимаю плечами, давая самое простое объяснение.

Не буду же я рассказывать ему о том, что в его комнате я чувствую себя намного лучше, чем в своей старой комнате, пропитанной детской наивностью и страхом.

– Хорошо, – кивает Маркус, наконец перестав задавать утомительные вопросы.

POV Шейн

Без преувеличения сегодня я на грани.

Я что ему, мальчик на побегушках? Я отличник, куратор, капитан школьной футбольной команды, в конце концов!

Напряжение последних дней сказывается на моём обычно доброжелательном характере, но я держусь из последних сил, чтобы не потерять над собой контроль и не сорваться.

– Шейн?

Я поднимаю голову. Рут немного замедляет шаг, отходит в сторону, равняется со мной.

– Что? – грубо буркнул я.

– Как думаешь, Салли хорошая? – робко спрашивает она, но не успеваю я открыть рот, чтобы ответить, тут же сама себе отвечает. – Нет-нет, конечно! Если бы она не была хорошей, ты бы с ней не встречался, так ведь?

Я резко останавливаюсь, прищурившись.

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? Разве не ты первая решила с ней подружиться?

Её лицо исказилось, словно ей неприятно это вспоминать. Рут опустила глаза в пол, немного шаркнула каблуком о кафельный пол.

– Да, но…

Рут не закончила мысль. Я ждал пару секунд, но она не решилась продолжить.

– Что «но»? – подтолкнул я.

– Она так и не пошла со мной на контакт.

Я возобновляю шаг, направляясь к директору, вспоминая, как Салли сторонилась Рут и Пегги. Помню, как она поджимала плечи, когда к ней обращались, словно мечтала раствориться в воздухе.