Но вместо слов, муж прижимает меня себе так крепко, что становится трудно дышать.

– Я не понимаю, что это значит, – жалуюсь я, превращаясь в нытика. Убейте меня!

Шейн отстраняется, заглядывает в мои глаза. Я вновь удивляюсь, какой он красивый. Особенно сейчас, когда его глаза заискрились яркой зеленью.

– Не знаю, как показать тебе, насколько я рад! – Его руки обхватывают мои щёки. Он трепетно коснулся моих губ своими, затем углубил поцелуй, целуя до тех пор, пока земля не ушла из-под моих ног. Шейн подхватил меня.

– То есть ты не против? – дрожащим голосом спрашиваю.

– Как могу быть против? – удивляется Шейн. – Я счастлив как никогда! У нас появится маленькое чудо!

Шейн широко улыбается, затем принимается покрывать мое лицо быстрыми, но очень жгучими поцелуями. Я смеюсь, наслаждаясь.

– Но тебя ведь только взяли в НФЛ!

– Не вижу связи.

– И мы ещё не решили, где будем жить!

Шейн рассмеялся. Ему мои сомнения не кажутся серьезными.

– Как раз появился стимул скорее решить. – Его огромная рука накрывает мой живот. По телу пробегает табун мурашек. – Значит, там уже растет наш ребенок? – От этих слов мурашек становится ещё больше.

Шейн опускается на корточки, касается моего, пока еще плоского живота носом, затем целует его, что-то пробурчав. Я смущаюсь, боясь, что вот-вот лишусь чувств. Эта ласка кажется самой интимной и чувственной. Щеки запылали. Шейн прислоняет ухо к животу, словно уже может расслышать маленькую жизнь внутри меня.

– Ещё слишком рано, – говорю я, рассмеявшись.

Шейн поднимается с улыбкой от уха до уха, целует мой лоб.

– Иди сюда! – Он вновь обнимает, но на этот раз уже нежнее, после чего поднимает меня вверх, сажает на столешницу.

Я пискнула и уже хотела возмутиться, но Шейн закрыл мой рот своими губами, прижимаясь ко мне всем телом. Я раскинула ноги, желая почувствовать его как можно ближе. Возбуждение накрыло меня жаркой волной. Я прогнулась. Шейн издал короткий стон.

Я выдыхаю, обхватываю его шею пальцами, целую, забывая обо всем. Его руки задирают вверх моё шифоновое платье, проходятся по бедрам, сминая кожу, двигаясь в правильном направлении.

Шейн вдруг резко останавливается. Я возмущенно охаю.

– Салли, мы не навредим ему?

Его глаза затуманены, но сквозь дымку возбуждения просачивается волнение.

– Мы навредим ему, если ты сейчас же не выполнишь моё желание!

Шейн тут же возвращается ко мне. Его руки действуют стремительнее, а губы ненасытнее. Я обхватываю его талию, прильнув к той части тела, которая легко сможет унять жжение внизу живота. Шейн подхватывает меня под ягодицы, приподнимает, прижимая к себе, видимо, решив, что столешница в доме моего брата – не самое лучшее место для столь страстного соития, особенно учитывая, что мы не одни, а на втором этаже нам выделили огромную спальню.

Но стоит моей попе оторваться от нагретого мрамора, она тут же опускается обратно. Я непонимающе смотрю на Шейна, набирая воздух в лёгкие, чтобы высказать все, что я сейчас о нем думаю. Он оборачивается к двери. На кухню, словно ветер, ворвался Ник.

– У Яны отошли воды! – заявил он. – Она рожает!

Рехнуться можно!

– Похоже, Яна была права. И малыши Роуз и Райан появится именно сегодня, – говорит Шейн, помогая мне слезть со столешницы.

– Такие же нетерпеливые, как и их родители, – бурчу я, недовольная тем, что нам помешали.

Но как только мои ноги касаются пола, я тут же улыбаюсь, представляя себе Маркуса с сероглазой девочкой и зеленоглазым мальчиком, а также довольную улыбку нашего отца, когда он услышит, что стал дважды дедом. А что будет, когда он узнает, что и я в скором времени подарю ему внука или внучку…

Я всхлипываю, растрогавшись. Чёртовы гормоны!