Музыка закончилась. Риккон остановился, но все так же крепко держал ее за талию, словно передумал отпускать.

– Вы успели осмотреть парк?

– Нет.

– Устроить экскурсию?

– Если вам не трудно, – кивнула она.

Риккон повел ее куда-то в сторону, туда, где было гораздо укромнее и спокойнее, нежели в самой гуще маскарадной суеты.

– Вы мне кажетесь очень знакомой, мы точно с вами не встречались раньше?

– Уверена, что нет, иначе я бы запомнила.

– И я бы… запомнил.

Лиля едва не рассмеялась. Уж точно запомнил.

– А куда мы идем?

– Увидите. В императорском парке есть одно чудесное местечко. Вы останетесь довольны.

Лорд чуть провел пальцами по ее ладони, совершенно автоматически, даже не задумываясь, а Лиле вдруг почудилось, что где-то внутри взорвалась бомба, окатывающая с ног до головы пылающим жаром.

– Посмотрите туда.

Лиля повернула голову и ахнула от восторга. В самом конце парка, вдалеке от фонтанов, располагался чистейший пруд, в котором сейчас отображались обе луны. Зрелище столь восхитительное, что буквально лишало дара речи.

– Нравится?

– Очень.

– Так я и думал, – усмехнулся спутник, но едва слышно и как-то по-особенному. – Присядем? Здесь есть пара скамеек.

Изредка мимо проходили люди, и Лиля, решив, что подобное свидание вполне могла бы позволить себе даже самая строгая особа, согласилась.

Лорд устроился рядом, все так же сжимая ладонь, и, пробормотав какой-то пустячный комплимент о неземной красоте, неожиданно лукаво спросил:

– Как долго ты еще собиралась морочить мне голову?

Лиля похолодела:

– Что?..

– Неужели думала, что и вправду не узнаю?

Риккон дотронулся до ее маски, аккуратно потянул на себя, но тут же вернул на место.

– Хотя нет… оставим. Послушаемся Блая и позволим в этот вечер царить таинственности. А я ведь тебя долго ждал, там, у ворот.

– Риккон, я…

– Тсс, оправдаешься дома.

Девушка отрывисто вздохнула. А он задумчиво смотрел на нее и пытался понять, стоит сердиться или нет? Ведь ослушалась же, поступила по-своему, но как-то это было… необидно, что ли…

– Как Блая-то подговорила?

– Никак. Он сам подговорился.

Риккон по-прежнему сохранял невозмутимость. А у Лили опять учащенно забилось сердце. Гад глазастый, как узнал-то?

– И небылицы про сватовство императора тоже сам выдумал или…

– Сам, не было никаких «или».

– Зачем?

– У него спрашивай.

– Я не про это. Зачем ты так сделала?

Лиля нервно сжала веер.

– Хотела доказать, что быть самой собой тоже хорошо. При нашей первой встрече я старалась вести себя как можно хуже, чтобы избежать брака, потом тоже… что-то из себя изображала. То скромницу, то бунтарку. Так получилось, что настоящую меня ты никогда и не видел.

– А сейчас? – Риккон очертил пальцем ее скулу. – Ты настоящая сейчас?

– Думаю, да.

Риккон молчал, сверля ей пристальным взором, думая о чем-то своем, чисто мужском. И Лиля никак не могла понять, чего ожидать, стоит ли готовиться к гневной отповеди.

– Ну что ж, – выдал лорд наконец. – Это должно сделать наше совместное проживание… интереснее.

Лиля облегченно сглотнула, едва он отвернулся.

В его тоне и улыбке было что-то необычное, что-то такое, отчего хотелось улыбаться звездам, фонтанам и этим двум лунам, так настойчиво подглядывающим за одинокими парочками. Впрочем, вдруг это ей только показалось?

Она хотела встать, но Риккон внезапно произнес:

– И еще, Лиля…

Девушка вопросительно приподняла головку и неожиданно поняла, что он медленно наклоняется. Все ближе и ближе… на долю секунды ей показалось, что Риккон собирается ее поцеловать, и от этой мысли во рту предательски пересохло. Наконец-то!

Но вместо этого он лишь поправил алый локон, так не вовремя выбившийся из-под сетки, и, приблизив губы к самому уху, прошептал:

– И еще… пожалуйста, ни при каких обстоятельствах больше не ври мне.

Полчаса разговора ни о чем. Тридцать тихих и каких-то новых, абсолютно неожиданных минут. И прерывать эти мгновения она бы не рискнула.

Наоборот, хотелось вдохнуть полной грудью ночной воздух и любоваться бликами, играющими на глади пруда. Хотелось разглядывать обе луны, слушая пение птиц. Хотелось просто сидеть рядом и изредка касаться его руки кончиками пальцев.

Совершенно нелепые желания, но почему-то казавшиеся правильными в данный момент.

Все то, что мучило и беспокоило в последние дни, улеглось, словно из разрозненных кусочков мозаики наконец сложилась картинка. Лиля с тайным восторгом отметила, что ей нравится это тихое перемирие.

Ей был интересен Риккон. Она словно разглядела под маской недоверчивого холостяка настоящего, живого мужчину, со своими проблемами, помыслами и надеждами.

Но самое главное, Лиля искренне мечтала, что и он разглядит ее настоящую.

– Пора возвращаться, – сказал Риккон.

– Может, еще немного посидим? Тут так мило.

– Боюсь, что нас неправильно поймут.

– Да ладно, многие разбились на пары и гуляют.

– Вот именно – гуляют, – лорд особо выделил это слово, – а не сидят в укромном месте в темноте. Пойдем.

Разрушать сказочное уединение не хотелось, но пришлось, Риккона так просто не переспоришь.

Гости по-прежнему танцевали, весело проводили время, и никто не замечал, что за эти полчаса в душе Лилии произошли перемены. Никто не замечал, как она смотрит на жениха, как дарит ему улыбку за улыбкой. Вроде бы ничего особенного, все пары проходят через это. Но для самой Лили подобные ощущения значили очень многое. Она наконец поняла, чего же ей так хотелось от жизни и от нового мира, к чему стоит стремиться. Больше не было разрозненности в мыслях и неуклюжих метаний, не было неуверенности и бессердечного расчета. Она стала цельной, самой собой.

– Ну и где он? – Риккон, совершенно не понимавший важности момента, так не вовремя влез с несуразным вопросом.

«Впрочем, как и все мужчины», – со вздохом подумала Лиля.

– Где Блай? – повторил лорд, озираясь.

Горбуна на месте не оказалось, что и неудивительно, не будет же он целых полчаса караулить их на лавочке.

– Наверное, веселится где-нибудь. – Лиля пожала плечами. – Он тоже имеет право на праздник.