Кажется, я и впрямь продрыхла остаток вечера и всю ночь. А судя по отсутствию шума в коридоре, еще и завтрак благополучно пропустила.

Ну и ладно.

Голода я особого не ощущала. Левый локтевой сгиб слегка саднило, но иголки там уже не было. Да и пустые бутылки из-под растворов нигде не стояли, из чего следовало заключить, что меня действительно бо́льшую часть ночи «капали», а сняли с иглы буквально полчаса назад. Или даже меньше.

Порывшись в шкафу и выудив на свет божий свою одежду, я достала из кармана телефон и радостно вздрогнула: на дисплее высветилась непросмотренная эсэмэска, начинающаяся словами: «Зачисление заработной платы».

Ура! Кажется, Юрий Иванович разрешил бухгалтеру начислить зарплату на пару дней раньше! Да оно и понятно – в понедельник уже тридцать первое, банки наверняка работать не будут, а оттягивать выплаты до девятого января было бы нечестно по отношению к сотрудникам!

На радостях даже не заглянув в сообщение и не выяснив, сколько денег у меня на счете, я быстренько переоделась, влезла в родные туфли, которые какая-то добрая душа притащила сюда из кабинета. А затем выглянула в коридор и, обнаружив, что там никого кроме дежурной медсестры нет, помчалась наверх в надежде услышать от шефа добрые вести. Ну и узнать заодно, не отпустит ли он меня из клиники на часок-другой, чтобы я могла, наконец, выкупить машинку со штрафстоянки и договориться с мастером о ремонте.

Ведь, наверное, после проявленного накануне героизма мне должны выдать больничный? Хотя бы на недельку. Ну, или отпуск хотя бы оформить. За это время я как раз успею разобраться с долгами, отпраздновать Новый год, а после праздников, надеюсь, все-таки вернусь на работу.

В кабинет шефа я летела как на крыльях. Почти бегом поднялась по лестнице, буквально промчалась через весь коридор, но, услышав из-за приоткрытой двери голоса, на всякий случай приостановилась.

У Юрия Ивановича посетитель?

Хм. Ладно, подожду.

Я нетерпеливо заметалась туда-сюда, будучи не в силах справиться с бурлящей во мне энергией и нетерпением. Сперва просто мерила шагами расстояние от стены до стены, а затем поняла, что раздающийся из кабинета голос мне подозрительно знаком, и на цыпочках подошла поближе.

– …Уволить, – сухо и жестко сообщил гость Юрия Ивановича, в котором я с тревогой признала Александра Лисовского. – Она исчерпала мое терпение и не соответствует занимаемой должности.

У меня что-то противно заныло в груди.

Проклятье! Он-то что здесь забыл?!

В ответ донеслось неразборчивое бормотание, шелест бумаг, а затем снова послышался ледяной голос лиса:

– Вы меня правильно поняли: уволить. Сегодня же оформить приказ… Да. По статье «Служебное несоответствие».

И снова невнятное бормотание, словно шеф в кои-то веки принялся перед кем-то оправдываться. Или же… защищать? Да нет! Не может быть!

– Я ее один раз предупредил, – снова раздался бесстрастный голос Лисовского. – Но Ольга Николаевна, к сожалению, не вняла. Поэтому с сегодняшнего дня она на нас больше не работает.

У меня что-то оборвалось внутри.

Что это все значит? Как этот гад вообще может меня уволить?! В конце концов, что такого я ему сделала, чтобы он отзывался обо мне в таком тоне?!

– Юрий Иванович, – все тем же тоном продолжил невидимый оборотень. – О, я вижу, вы уже все подписали?

– Да, – тихо подтвердил шеф. – Договор вступит в силу с первого января. С этого дня наша клиника является собственностью «Global IT Corporation», а вы, как генеральный директор, вольны распоряжаться ею по собственному усмотрению.

– Отлично. Но вмешиваться в вашу внутреннюю кухню я не собираюсь. У вас это получится лучше. Единственное, на чем я настаиваю, это на некоторых кадровых перестановках…

От таких новостей у меня потемнело в глазах.

Что?! ЧТО?!

Лисовский приобрел нашу клинику, и с первого января следующего года она перейдет в его полное распоряжение?! Он нас что, банально купил?! И шеф согласился на предложенную им цену?!

Боже мой, неужели у Юрия Ивановича ничего не получилось в горздраве? У него же были планы, экономисты что-то там даже подсчитали и набросали план дальнейшего развития! Неужто нам не дали ссуду в банке на постройку нормальной поликлиники? Нам отказали в гранте? Вышвырнули из проекта «Высокотехнологичная поликлиника»? Или отказались помогать оставшиеся спонсоры? Понятно, что в нынешней ситуации Долгорукий был слишком занят, чтобы уделять этому вопросу внимание. У него сейчас других дел невпроворот. Вся эта ситуация с едва не случившейся войной, внезапно ставший к нему ближе сын, недавние покушения… Конечно, ему слегка не до нас. Но как шеф мог принять предложение Лисовского?! Зачем Лисовскому понадобилось тратить деньги на приобретение нашей клиники?! Что ему, делать больше нечего, как вешать на себя такую обузу?! Или же… дело не столько в клинике, сколько в чем-то другом?

А может, в ком-то другом?!

Я устало прислонилась к стене и закрыла лицо руками.

Из кабинета все еще доносились голоса, Юрий Иванович отвечал быстро, слегка взволнованно, словно и сам до конца не верил в благополучный исход этой сделки. Потом они снова о чем-то заспорили, но это уже стало неважно. Вероятно, перспектив у моего дара все-таки не было. А без дара я кто? Так, обычная смертная, которая даже скальпель толком в руках держать не умеет. Кем я останусь здесь в этом случае? Руководителем? Вот уж нет. Врачом – нет тем более. Медсестрой? Санитаркой? Секретаршей? Или шеф придумал бы для меня фиктивную должность, которая позволила бы выжить на то время, пока я не найду другую работу?

Будь шеф один, он бы, несомненно, так и сделал.

Но он только что подписал договор о передаче всех прав на клинику другому лицу. А Лисовскому не было смысла тратить время и деньги на балласт, в который я неожиданно превратилась. Он ведь бизнесмен. Для него прибыль всегда стояла на первом месте. С меня в моем нынешнем состоянии прибыли не было никакой, поэтому он принял самое логичное и простое в данной ситуации решение.

Уволить…

С трудом отлепившись от стены, я краем уха слышала, как мужчины принялись что-то по третьему кругу обсуждать, но не стала вникать. Я услышала достаточно. Дойдя до своего кабинета, я тихонько туда зашла, мельком покосилась на уныло поникших зайцев на полках. Села за комп. Какое-то время молча смотрела на темный экран. А затем тяжело вздохнула и выдвинула верхний ящик стола: надо было собрать вещи.

Нет, я ни на миг не усомнилась, что шеф попробует выторговать для меня какие-то условия. Хотя бы на полмесяца. На месяц. Другую должность или просто временную подработку. Он бы не предал меня. Только не шеф. Но я бы не хотела, чтобы он унижался перед новым боссом или выпрашивал для меня какие-то преференции. К тому же останься я тут на условиях и исключительно благодаря милости Лисовского, это значило бы, что я ему обязана. Но именно ему я не хотела и не собиралась быть обязанной ни в чем, поэтому вытерла некстати набежавшие слезы, упрямо поджала губы и, взяв ручку, написала заявление на увольнение.