class="p1">— Если вы закончили. Попрошу нас оставить. Тимур Борисович, дальнейший разговор не входит в ваш круг обязанностей, — сказал Андрей Викторович.

— Как это понимать? — удивился Тимур Борисович.

Жёстко со стороны Бурченко, но Совенко и правда не посвящён в наши дела.

— Пойдём, Тимур Борисыч! У товарищей есть дело к полковнику Граблину, — встал со своего места командир корабля, а вместе с ним и особисты.

— А Родин тут при чём? — возмутился Совенко.

Да когда же он поймёт, что надо освободить кабинет!

Когда мы остались в кабинете втроём, Бурченко перешёл к разговору.

— Нашли, что искали? — спросил Граблин, вытирая платком слезу в правом глазу.

Подхватил какой-то вирус Дмитрий Александрович. В нос разговаривает, голос хриплый. И так немало у него болячек.

— Нет. Не получилось у нас найти утечку, — ответил Бурченко, поворачиваясь ко мне.

— Ваши подозрения насчёт обозначенных людей тоже не подтвердились, — продолжил Граблин.

— Да. Выходит, мы имеем дело со слишком грамотным противником.

Почему-то мне кажется, что я тут лишний.

— Мне вообще можно присутствовать при этом разговоре? — спросил я.

— Да, Родин. Полковник Граблин и я считали, что есть определённые люди, которые бы могли рассказывать о наших планах американцам. Технически это сделать было сложно, но возможно. Опасения не подтвердились. Все подозреваемые прошли проверку.

Подозревал я, что какую-то шахматную партию разыгрывает Бурченко на фоне манёвров в воздухе и на море. Что именно, рассказывать он мне не собирается. Да и не хочу я знать.

— И теперь мы должны понять, как нам предотвратить налёт на Ливию. Примерная дата удара определена, — сказал Граблин.

Дверь в класс открылась, и вошли командующий эскадрой вместе с командиром корабля и Гелием Вольфрамовичем.

— Опять вы здесь, лётчик-испытатель Родин? — подошёл ко мне вице-адмирал Седов, протягивая мощную руку.

— Так точно. Я тоже рад вас видеть.

— Не могу ответить вам взаимностью, но согласен с фактом вашей высокой компетенции. Вы у нас основной специалист по нейтрализации угрозы американских самолётов, — прошёл дальше к карте Валентин Егорович, снимая фуражку.

— Ага! И по лётчикам авиагруппы, — шепнул я Реброву, который шутку оценил.

Вице-адмирал начал доводить последние данные разведки и анализа обстановки.

Теперь 6й флот насчитывал в Средиземном море три авианосные ударные группы. 50 кораблей, не считая судов обеспечения. Почти 200 самолётов, ещё могут привлечь воздушные суда с аэродромов в Европе. После количества озвученных американских сил в Средиземном море, у меня даже волосы на спине встали дыбом от волнения.

А у нас эскадра в составе 30 кораблей и одного авианесущего крейсера со смешанной авиагруппой на борту.

— Сами понимаете, силы почти равны, — улыбнулся Седов.

Не теряет чувство юмора вице-адмирал.

— В случае атаки Ливии у нас есть приказ сбивать самолёты американцев? — осторожно спросил командира корабля.

— Нет. Есть задача всеми силами помешать атаковать Ливию. Сами понимаете, что это невозможно, — сказал Бурченко.

Седов ходил вдоль карты, периодически останавливался и всматривался в районы Средиземного моря.

— Что в самой Ливии? — спросил Седов.

— Там уверены в том, что они удар выдержат. Вот только они слишком самоуверенны в этом, — ответил Андрей Викторович.

— Предлагаю продолжать наблюдение. Держать связь с берегом и передавать информацию о действиях 6го флота, — предложил командир «Леонида Брежнева».

— Не сильно это поможет, — махнул рукой Седов.

Вице-адмирал обвёл всех взглядом. Он ждал каких-то предложений, но все молчали.

Ко мне пришло понимание, что подобную операцию американцы должны были провести в 1986 году. Всё в лучших боевых традициях «матрасников».

Огромное число самолётов и кораблей. Предварительная подготовка, которая представлена как учения в Средиземном море. К слову, она уже началась.

Заранее отработали они и уничтожение надводных и наземных средств ПВО. И в самый неожиданный момент провели операцию, получившую название «Каньон Эльдорадо». Пафосно и по-американски.

В тот раз результат был весьма плачевный — почти сотня погибших ливийцев, уничтоженные военные объекты, а также много самолётов. Даже приёмная дочь Каддафи погибла от удара по резиденции лидера Джамахирии.

— Утром жду предложения. Если кто-то чего дельного придумает и ночью меня может потревожить. Пока перерыв.

Мы вышли в коридор, но пока я отбросил мысли об отражении удара. Мне нужно было разобраться с Ветровым. Для этого я перехватил Бурченко.

— Что случилось, Сергей? — спросил он, когда я отвёл куратора в сторону.

— Что за игры, Андрей Викторович? Привлекли меня к какой-то игре с поимкой предателей. Ещё и никого не нашли.

— Да. Этот вопрос требовал проверки. Мы предателя не нашли и хорошо. Что-то ещё?

— Конечно. Ветров и я тут при чём?

Бурченко улыбнулся, пару раз похлопав меня по плечу.

— Жизнь — лучший сценарист. Эта была моя идея проверить вас. Слишком многое вас связывает с Павлом. Ничего не замечали в нём странного?

И правда, пару намёков было. Отличное пилотирование, погибший дядя в Афганистане, некоторые фразы… Да не бывает такого!

— Как звали его дядю?

— Всегда знал, что вы чертовски проницательны.

Глава 25

Очень уж не хотелось мне быть правым в своих догадках сейчас.

Вот уж не знаю, как эта история пересказывается в войсках. Где бы я ни был по роду испытательной работы, ни от кого не слышал разговоров об угоне МиГ-29.

Мне казалось, что случившееся в Афгане в новогоднюю ночь 1982 года так и осталась в окрестностях Шинданда. По крайней мере, забыть об этой трагедии мне коллеги Андрея Викторовича советовали настойчиво.

А сейчас, судя по довольному лицу Бурченко, он рад возвращению этой истории на повестку дня. Будто оставил на десерт!

— Не разделяю вашего хорошего настроения. Этот парень в инциденте с американцем не виноват, верно? — спросил я.

— Конечно, нет. По нему сработали американцы не только из пушки Ф/А-18. Более того, в руле направления его МиГ-29К найдены повреждения от разрыва ракеты системы ПВО.

— Тогда в чём дело?

— Родин, вы как маленький. Ветров — родственник предателя. Его не то что к самолёту нельзя подпускать, но и на свободе держать опасно. Сопоставьте факты и всё поймёте.

Да уже сопоставил! Комбинатор из Бурченко совсем никакой. Неужели, он предположил, что Ветров собирался угнать самолёт и посадить его на палубу американского авианосца?

В кабинет постановки задач вернулся Ребров. За ним зашли Апакидзе и Граблин.

— Сергей Сергеевич,