– Ой, не смешите мой пигидий! – сказал Шумар. – Этот балбес – и нас вызволит? Самое большее – поэму сочинит о нащей безвременной кончине. Кстати, о кончине: а кто это нас так облагодетельствовал? По запаху вроде родственники мечехвосты, но какое-то поведение странное. А вот это чем пахнет?

– Это водоросли, – пояснил Изя. – Решётка нашей «клетки» обвита разноцветными водорослями. К ним прицеплены мелкие морские звёзды. Довольно нарядно. А на песке вокруг каменной площадки лежат красивые ракушки. Не просто так, а узоры – зигзиги, спирали.

– Насколько я помню, наши родичи мечехвосты – примитивные дикари, – удивился Шумар. – Откуда такие изыски? И почему нас не сожрали сразу?

– Тебя это огорчает? – фыркнул Изя.

– Изя, деточка, ты тупее самого тупого мечехвоста, которому откусили голову. Меня всегда огорчает то, чего я не понимаю. Потому что это может оказаться опасным. А может и не оказаться, конечно. Ну-ка опиши подробно узоры из ракушек.

– Волнообразная линия вроде зигзага, немножко кривая, – всмотрелся Изя, хотя ему было неудобно из такой позы. – Круг, ещё один круг.

Спираль. Три линии вверх. Одна длинная линия перечёркнута. Портрет какого-то местного политического деятеля.

– Что?!

– Ну, овал с пририсованной чёрточкой. Похоже на примитивный рисунок мечехвоста – тело и хвост. И что тебе это дало, Шумар?

– Информацию, Изя, информацию. Это очень старые символы, когда-то они были в ходу и у трилобитов – когда мы были такими же дикарями, как сегодняшние мечехвосты. Мы ведь действительно близкая родня.

Зигзаг – текущая вода. Круг – свет, не знаю почему именно круг, но так принято. Спираль – ураган, это когда вода крутится в верхних слоях моря. Три вертикальные линии – извержение вулкана. Длинная линия – дорога. Про портрет не знаю, это какая-то местная специфика. Итак, магические символы, по мнению мечехвостов, охраняют нас от быстрого течения, извержения вулкана и урагана. Но при этом длинная линия дороги перечёркнута – то есть дорога нам запрещается, это символ, препятствующий нам сбежать. Типичные первобытные суеверия, не обладающие реальной магической силой.

– И откуда ты всё знаешь, – проворчал Изя.

– Я иногда думаю своей нервной цепочкой и входящими в неё нервными узлами, а ты ею только ешь, – объяснил Шумар.

– Я ем брюшной трубкой! – обиделся Изя.

– Вот видишь, ты нервной цепочкой даже не ешь, совсем её не упражняешь, – подтвердил Шумар. – Изя, деточка, раз уж не дано тебе думать, то слушай папу Шумара: постарайся выяснить, зачем нас тут заперли. Мечехвосты обычно сразу съедают добычу.

– Мы же родственники! – ужаснулся Изя. – Нас нельзя есть!

– Они каннибалы, – объяснил Шумар. – Что с них взять – дикари совершеннейшие, помёт цивилизации. Действуй, деточка, действуй.

– Не буду, – сказал Изя, которому надоели подначки Шумара. – Раскомандовался. И нельзя называть наших родственников помётом.

Тогда ты сам кто? Вот именно.

– Лучше я выясню, – простонал Пип и подполз к решетке. Мимо как раз проходил юный мечехвост. Он остановился поглядеть на пленников.

Потом посмотрел на песок и ракушки под ногами. Чувствовалось, что ему очень хочется швырнуть в них ракушкой, но он сдержался.

– Привет, – сказал Пип. – Как жизнь?

Мечехвостик обрадовался, немного попрыгал, помахал клешнями – видимо, жизнь его устраивала, и он желал того же Пипу.

– И тебе не хворать, – согласился Пип. – Тебя как зовут?

– Мунька, – ответил пацан. – Мунька храбрый. Мунька сильный.

Мунька ням-ням трилов.

Он ударил себя клешней в панцирь, потом показал на трилобитов. Язык его был вполне понятен, хотя и нескладен.

– Мунька молодец, – одобрил Пип. – А почему Мунька не съел трилобитов сейчас?

– Нельзя, – обиженно ответил Мунька. – Бом-бом, гол-гол. Нельзя нямням трила Муньке. Нельзя ням-ням трила Фильке. Нельзя ням-ням трила Охряпке. У-у-у, плохо. Трил вкусный.

– Почему нельзя Муньке съесть трилобита? – допытывался Пип.

– Табу. Старшие говорят нельзя. Старшие говорят: это Великой Губке.

Жертва. Великая Губка съест трилов и будет это… мивло… милостива к своим детям мечехам.

– Мечехи – это мечехвосты? – уточнил Изя.

– Мечехи, да, Мунька, Филька, Охряпка, Блямка, много мечехов. Все хотят ням-ням. Нельзя. Трилы – Великой Губке. Жертва. Все поют и пляшут. Великая Губка ням-ням трилов. Потом мечехи ням-ням трилов – то, что осталось. Всё хорошо, да?

И замолк, явно ожидая одобрения.

– Всё просто великолепно, – согласился Пип. – Мунька, ты молодец и герой всего мечехвостого народа. Ребята, нас принесут в жертву какому-то местному божеству – Великой Губке. А потом доедят то, что останется. Какие планы?

– Сообразим на месте, – сказал Изя.

– Да уж, ты насоображаешь, – хмыкнул Шумар. – Мунька, дитя моё, гордость рода и вершина цивилизации, ты можешь идти.

– Могу, – согласился Мунька, поднял клешней ракушку и всё-таки бросил её в Изю – не выдержал. И побежал дальше.

– Славный пацан, – сказал Изя. – Если дать ему надлежащее образование и научить себя вести, то он…

– Изя, деточка, прекрати немедленно, ты даже в клетке пытаешься подбирать всяких неразумных существ и опекать их. А Мунька тебя радостно сожрёт – вот и всё образование.

– Мечехвосты разумные, а ты мне надоел своими придирками, – начал было Изя, но осёкся. – Ой, что это?

К клетке плыло нечто расплывчатое. Похоже на размазанного и обесцвеченного трилобита, но без головы.

– Ой! Это же Парабар! – ахнул Изя. – Дружище, что с тобой? Тебе откусили цефалон? А почему ты просвечиваешь? Ты погиб и стал привидением?

Привидение негодующе замахало шипами, протестуя.

– Нет, это я надел Покров невидимости, чтобы мечехвосты меня не видели, – жалобно сказал Парабар, приближаясь к клетке. – Голову получше укрыл, а остальное просвечивает. А Покров прилип к моей треклятой защитной плёнке, чтоб ею Кхурры трижды обмотались! И получилось что-то гнусное до невозможности! Вообще-то я явился вас спасать. Но только вы скажите, как. А то я думаю-думаю, ничего не могу придумать. Вы объясните методику, и я вас спасу.

– Не знаю, хочу ли я, чтобы меня спасали в таком виде, – критически заметил Шумар, обнюхивая невообразимого Парабара. – Безголовый просвечивающий размазанный разведчик с приклеенным куском эктоплазмы привидения, который прилипает ко всему, что не успеет убежить! М-да. Безумно жаль, что я это не вижу. Скорее бы Сила вернулась.

– Если будешь дразниться, я совершу ритуальное самоубийство: поплыву и найду того Безымянного, который нас прогнал, и прилипну к нему! – пригрозил Парабар. – Нет, правда, парни, что делать-то? Что они тут надумали, эти дикари?

– Вот сейчас мы это и узнаем, – сказал Изя. – Похоже, к нам гости.

Глава 48

Спасатели спешат на помощь

К клетке приближалась толпа орущих мечехвостов. Странно, но Шумар не унюхал запаха угрозы: толпа была развесёлая и очень дружелюбно настроена. А Изя разглядел даже украшения: