Мордоворот встретил меня у кассы салона, заплатил за моюкрасоту, взял под руку и повел к машине.

— Ты выглядишь потрясающе! — восхищенно произнес он. — Тытакая красивая…

— Красота женщины зависит от размеров кошелька ее мужчины, —небрежно бросила я и села в джип.

Через полчаса мы подъехали к дому, где жил товарищмордоворота. Это был чудный браток с лысой головой, квадратным лицом и бычьейшеей. Он провел меня в зал и усадил в кресло. Мужчины удалились на кухню, чтобыприготовить нехитрый обед, а мне было велено отдыхать и смотреть телевизор.Рядом со мной поставили небольшую бутылочку виски и тарелочку красной икры. Привиде икры у меня закружилась голова. Я попыталась вспомнить, когда ела впоследний раз, и не смогла. Аппетитные запахи, доносившиеся с кухни, не давалипокоя. От икры вскоре остались одни воспоминания. Виски тоже заметнопоубавилось, голодный желудок продолжал обиженно ворчать. Решительноподнявшись, я пошла на кухню.

— Можете думать обо мне что угодно, но я хочу есть!

Мужчины переглянулись и достали из кастрюли дымящиеся манты.Умяв самый большой из них, я принялась накрывать на стол, предвкушая неслабоепиршество в хорошей компании.

— Света, тут живет много наших ребят… — сказал мордоворот,когда мы наконец сели.

— Каких это ваших? — перебила я его.

Ну, с Феодосии. В общем, они тут имеют кое-какой авторитет.Короче, Толик сейчас смотается в одно местечко и попробует узнать, кто на тебянаезжает. Нужно доказать, что ты в глаза не видела никакого портфельчика и ужтем более денег, которые там лежали. Мы постараемся сделать все возможное,чтобы тебя оставили в покое. — Мордоворот перевел взгляд на Толика и закурилсигарету. — Видишь, Толян, девчонка нормальная. Я на ней жениться собрался. Унас все по-серьезному. На следующей неделе заявление подаем. Да только о какойсвадьбе может идти речь, если на девчонку такую бочку катят! Она про этотпортфельчик ничего не знает. Нужно взять пацанов, выяснить, кто сидит у нее наквартире и поговорить с ними по-хорошему, чтобы те свели меня с руководством.Толик вопросительно посмотрел на меня.

— Света, а ты и в самом деле здесь в стороне?

— Конечно! На черта мне нужен какой-то портфельчик? Я пронего не знаю и знать не хочу. Он мне даром не нужен, пусть там хоть миллионлежит! — вызывающе произнесла я, но, уловив суровый взгляд мордоворота,моментально прикусила язык.

— Ну, ну, продолжай, — мягко улыбнулся Толик.

— В подъезде, вернее, в лифте моего дома убили какого-тоТопора. Это у него кличка такая… — Подробно рассказав о том, как ко мне поочереди приезжали братки, принимая меня за любовницу убитого авторитета, яназвала приметы, имена, клички и марки машин, которые успела запомнить.

— Олежка, я поехал, — выслушав меня, сказал Толик. —Встречусь с пацанами. Попробую что-нибудь выяснить. Ты со Светкой останешься?

— Конечно! Я ее теперь даже на пять минут оставить боюсь, —ответил мордоворот, глядя на меня влюбленными глазами.

— Ладно, голубки, сидите тут, — Толик, хмыкнув, вышел изквартиры.

Как только за ним закрылась дверь, мордоворот посадил меняна колени и громко рассмеялся.

— Светка, где же ты так складно врать научилась?

— Не знаю, — я пожала плечами.

— Заливалась, как канарейка, даже я поверил, что ты неимеешь к этому портфельчику никакого отношения.

— Ты тоже хорош! Наврал про свадьбу, сказал, что мы заявкусобрались подавать…

— А как же иначе? Мне ведь надо было доказать, что у нас стобой серьезные отношения. — Голос мордоворота стал серьезным. — В нашей средешлюхам не помогают.

— Ты хочешь сказать, что я шлюха? — вспылила я.

— Нет. Просто у нас другие понятия. Заступаются только зажен. Даже постоянных любовниц в расчет не берут. Считается: или жена, илишлюха. А ты, Светка, попала в серьезный переплет, вот и пришлось выкручиваться.

— Ничего страшного, — кисло улыбнулась я. — Я не обиделась.Кстати, а как ты провел вечеринку с той молоденькой официанткой?

— Нормально провел.

— Она тебя отблагодарила?

— Еще как! И за шашлыки, и за вино, и за музыку, и за розы…

— Ты дарил ей розы?! — вскочила я.

— Дарил.

— Мне противно это слышать!

— Светка, ты чокнутая, — засмеялся мордоворот. — При слове«благодарила» сидела спокойно, а тут вдруг всполошилась?

— И как же она тебя благодарила? — осипшим голосом спросила я.

— Неплохо, но ты лучше. Она тебе в технике уступает.

Отвесив мордовороту звонкую пощечину, я повалила его на пол.Стянув с меня платье, он, хитро прищурившись, спросил:

— А как же твой любимый мужчина?

— У меня больше нет любимого мужчины. С некоторых пор я кнему охладела, даже более того.

— Не зря говорят: от любви до ненависти один шаг…

— Это хуже, чем ненависть. Ненависть — это что-токонкретное, это чувство, понимаешь? А он для меня пустое место, и все. Этонамного хуже.

Олег, застонав, притянул меня к себе.

Спустя час мы сидели в зале и мирно пили кофе. Я смотрела намордоворота влюбленными глазами.

— Чтобы я без тебя делала, Олежек…

— Лежала бы сейчас в колодце на Зойкиной даче, — засмеялсямордоворот.

— Не вижу ничего смешного, — обиделась я. — Я же невиновата, что влипла в такую историю! Работала себе спокойно диспетчером нателефоне…

— На эротическом телефоне, — поправил меня мордоворот.

— Ну пусть на эротическом, ну и что?

— И, в самом деле, ничего. Голос у тебя подходящий: кактолько услышишь, сразу хочется заняться любовью, — улыбнулся мордоворот.

В коридоре громко хлопнула входная дверь. Олег насторожился.Рука его машинально потянулась к расстегнутой кобуре.

— Да я это, я, не тряситесь! — В комнату вошел Толик игрузно сел на диван. Вид у него был озадаченный.

— Ну что, как дела? — не выдержал Олег.

— Дела, прямо скажем, неважные…