Врачи говорят, что теперь ты будешь жить до ста лет. АСергей… Усевшись поудобнее, я в подробностях рассказала о событиях вчерашнеговечера Карина внимательно слушала меня, не сводя грустных глаз.

— Значит, Сергей думает, что я мертва? — спросила она, когдая закончила.

— Да, он думает именно так.

— Вот и пусть думает. Смотри, не проговорись ему! Как толькоя поднимусь на ноги, устрою ему такое, что ты даже и представить себе неможешь…

— Сергей был не один. Ты когда-нибудь видела Романа раньше?Того самого Романа, который был со мной в Феодосии?

— Нет, не видела, — после небольшой паузы ответила Карина. —Спасибо тебе! — вдруг сказала она.

— За что? — удивилась я.

— Ты спасла мне жизнь…

— Несколько дней назад я хотела ее у тебя отнять…

— Все в прошлом… Давай забудем об этом, забудем навсегда…Знаешь, ближе, чем ты, у меня теперь никого нет.

— У меня тоже, — улыбнулась я сквозь слезы и, быстровзглянув на часы, извиняющимся тоном произнесла: — Карина, мне нужно уехатьненадолго. Ты пока лежи и поправляйся.

— Ты вернешься? — Карина испуганно посмотрела на меня.

— Конечно, вернусь! Мне нужно кое-что узнать. К вечеру яобязательно буду. Ты только жди меня. Обещаешь?

— Обещаю. А тебя не убьют?

— Да ты что! Я ведь живучая, как кошка! Роман в менястрелял, стрелял и ни разу не попал. Может, меня пули не берут?

— Не говори так, сглазишь, — всхлипнула Карина. — Теперь тымоя подруга. Ты мне как сестра!

— Спасибо, — я взяла Карину за руку и поцеловала в раскрытуюладонь.

— Знаешь, он специально вызвал меня из Америки и уговорилостаться здесь навсегда. Он все обдумал заранее… Каждый раз, когда он целовалменя в губы, он представлял, как отправляет меня на тот свет…

— Не надо, — прошептала я. — Не думай о плохом. Тебе нельзяволноваться.

Карина, улыбнувшись, закрыла глаза. Я встала, дружелюбнопосмотрела на нее и вышла из палаты…

Не знаю, что на меня нашло, но я решила подъехать ктелеграфу. В душе теплилась смутная надежда встретить мордоворота. «В воскресенье,в десять…» — говорилось в записке. Если он хоть немного обеспокоен моей судьбой— обязательно должен появиться. Во всяком случае, мне этого хотелось…

Поймать попутку оказалось делом несложным. Минут через сорокмы уже ехали по Москве, но на Кутузовском попали в капитальную пробку. Выскочивиз машины на углу Камергерского и Тверской, я посмотрела на часы и поняла, чтоопоздала на целый час. Настроение сразу упало, вдобавок ко всему страшноразболелась голова. Почти теряя сознание, я прошла через переход, поднялась поступенькам и беспомощно огляделась по сторонам. Как и следовало ожидать, Олегане было видно, а жаль…

— Ты опоздала на целый час, вот уж не думал, что ты такаянепунктуальная! — раздался за спиной чей-то голос. Вздрогнув, я оглянулась и увиделаРомана. Поигрывая ключами от машины, он с усмешкой смотрел на меня.

— А я, собственно, не к тебе приехала… — прошептала я.

— А к кому же еще?

— Может, у меня здесь свидание назначено…

— Хватит болтать. Ты приехала отдать мне свой портфельчик? Яс самого начала не сомневался в том, что ты умная девочка и не хочешь умирать.Правда ведь, Света?

В бок мне уперлось что-то твердое. Скосив глаза, я увиделапистолет. Однако наглости ему не занимать! Нашел место для разборок: в двухшагах от Кремля! Обо мне напишут в криминальной хронике, труп мой покажут в«Дорожном патруле», но… перспектива стать знаменитой после смерти меня совсемне прельщала.

— Ты хочешь убить меня прямо здесь? — на всякий случайуточнила я.

— Могу и здесь.

— Но ведь здесь так много людей…

— А мне плевать на людей.

— Это заметно…

— Кончай хорохориться, тарахтелка. Сейчас по-тихомупрострелю тебе бочину, а потом закричу, что девушке стало плохо. Толпа сбежится— и больше меня никто не найдет.

— Что ты от меня хочешь? — обреченно спросила я.

— Деньги, милая! Пятьдесят тысяч долларов — и ты свободна,как птица. Мы забудем о нашем знакомстве, будто его и не было. Выбирать тебе:жалкие баксы или долгая, счастливая жизнь.

— Если я отдам тебе деньги, то что же я скажу тем людям,которые караулят меня дома, приходят на работу? Ведь портфельчик принадлежитим, а не тебе…

— Это твои проблемы, и ты сама разбирайся с ними. Умныйчеловек сначала решает одну проблему, а за ней все остальные.

— За деньгами надо ехать, — прошептала я.

— Куда?

— На Павелецкий вокзал.

— Ты что, портфельчик в камеру хранения, что ли, отнесла?

— Откуда ты знаешь?

— Тут и дурак догадается. Где же ему еще быть, если оннаходится на Павелецком вокзале. Эх ты, не могла нормальное место найти!

— Место как место…

— Поехали на метро, — сурово произнес Роман. — Действуемтихо и осторожно. Машина у меня заметная, привлекать к ней внимание нечего.

— Тогда, может, ты уберешь пистолет? А то я как-то неловкосебя чувствую.

— Я что, на дурака похож? Пистолет будет в кармане, совзведенным курком. Ты пойдешь впереди. И запомни: если крикнешь или позовешь напомощь, когда мы будем проходить мимо ментов, я стреляю без предупреждения.Усекла?

— Усекла.

— Ну, вот и замечательно. Да, вот еще что. Лицо попрощесделай, а то на тебя без слез не взглянешь. Расслабься и надень улыбку. Терпетьне могу деревянные лица. Ты башку-то где разбила? — глядя на мой лоб, спросилон.

— Ночью о какую-то корягу стукнулась, когда от тебя убегала,— соврала я.

— Аккуратнее нужно по ночам бегать.

— Аккуратнее стрелять надо было. Попал бы, кто б тебепортфельчик отдал?

— Я и так аккуратно стрелял. Тебя даже не царапнуло.

— Это все благодаря тому, что я отлично бегаю.