– Нет, против! – громко сказала я, стараясь не показывать, что испугалась и – как это ни глупо – боюсь ее. – Я очень даже против! Что вы тут делаете?

Тик-так. Тик-так. У нее в руках была зажигалка – та самая серебряная зажигалка с выгравированными на ней инициалами Либби.

– Это… Где вы это взяли? Это зажигалка Нел!

Старуха отрицательно покачала головой.

– Но это она! Откуда она у вас? Вы что, были в доме и брали вещи? Вы…

Она махнула пухлой рукой с яркими дешевыми украшениями на ней.

– Пожалуйста, успокойтесь. – Она улыбнулась, обнажив гнилые зубы, и указала на кресло напротив себя: – Присядьте, Джулия. Составьте мне компанию.

Я настолько растерялась, что послушалась. Пройдя через комнату, я села в кресло, а она немного поерзала на стуле, устраиваясь поудобнее.

– Тут жестковато, правда? Надо бы сделать сиденье помягче. Хотя кое-кто может сказать, что у меня и так набивка мягкая. – Она фыркнула, явно довольная собственной шуткой.

– Что вам нужно? – спросила я. – Откуда у вас зажигалка Нел?

– Она не нее, не Нел. Смотрите сами. – Она показала на гравировку. – Видите? «ЛС».

– Да, я знаю. «ЛС». Либби Ситон. Но она вряд ли принадлежала ей. Сомневаюсь, что в семнадцатом веке делали такие зажигалки.

Никки хохотнула:

– Либби тут ни при чем. Вы решили, что «ЛС» – это Либби? Нет, нет и нет! Эта зажигалка принадлежала Лорен. Лорен Таунсенд. Урожденной Слейтер.

– Лорен Слейтер?

– Ей самой. Лорен Слейтер, она же Лорен Таунсенд. Мать вашего инспектора уголовной полиции.

– Мать Шона?

Я вспомнила про мальчика на ступеньках и мосту.

– Лорен из той истории – это мать Шона?

– Точно. Господи! А вы не очень-то сообразительны. И это не просто история. Лорен Слейтер вышла замуж за Патрика Таунсенда. У нее был сын, которого она любила без памяти. Все как полагается. Только потом, как уверяют полицейские, она ни с того ни с сего взяла и наложила на себя руки. – Старуха подалась вперед и ухмыльнулась. – Не очень-то одно с другим вяжется, правда? В свое время я говорила об этом, но меня никто не слушал.

Неужели Шон был тем мальчиком? И видел со ступенек, как упала его мать? Или не видел, как она упала, если верить другой версии? Неужели это правда, а не твой вымысел, Нел? У Лорен имелся любовник, она много пила, распутничала и была плохой матерью. Разве это не про нее? Именно на страницах, посвященных Лорен, ты написала: «Бекфорд – не место самоубийц. Бекфорд – это место, где избавляются от неугодных женщин». Что именно ты имела в виду?

Никки продолжала, тыча в меня пальцем:

– Видите? Вот об этом я и говорю. Никто меня не слушает. Я сижу тут перед вами, а вы все равно не слушаете!

– Я слушаю, слушаю. Только… я не понимаю.

Она фыркнула.

– Поняли бы, если бы слушали. Эта зажигалка, – тик-так, – принадлежала Лорен, верно? Вы должны себя спросить: почему ваша сестра держала эту зажигалку среди своих вещей?

– «Среди своих вещей»? Так вы были в доме! И забрали ее… так это вы? Это вы написали на зеркале?

– Послушайте! – Она поднялась. – Забудьте об этом, это не важно.

Никки подошла ко мне, наклонилась и чиркнула зажигалкой. Между нами вспыхнул язычок пламени. От нее пахло пережженным кофе и увядающими розами. Я отшатнулась от этого старушечьего запаха.

– Вы знаете, как он ее использовал? – спросила она.

– Кто ее использовал? Шон?

– Да нет же, глупая! – Она закатила глаза и вернулась на свой стул, жалобно скрипнувший под тяжестью ее тела. – Патрик! Старик. Он тоже не пользовался ею, чтобы закурить. После смерти жены он собрал все, что ей принадлежало – вещи, картины, буквально все, – вынес на задний двор и сжег. Сжег все. А этим, – она снова чиркнула зажигалкой, уже в последний раз, – он разжег костер.

– Ясно, – сказала я, теряя терпение. – Но я все равно не понимаю, почему Нел держала ее у себя? И зачем вы ее забрали?

– Вопросы, вопросы, – вздохнула Никки с улыбкой. – Ладно. Что касается того, зачем я ее забрала, – мне был нужен принадлежавший ей предмет. Чтобы я могла установить с ней контакт и поговорить. Раньше я слышала ее голос ясно и четко, но… Иногда голоса становятся глухими и невнятными, разве не так?

– Понятия не имею, – холодно отозвалась я.

– А-а, поняла! Вы мне не верите? Как будто сами никогда не разговаривали с мертвыми? – Она понимающе засмеялась, и волосы у меня на голове зашевелились. – Мне нужен был предмет для сеанса магии. Держите! – Она протянула мне зажигалку. – Возвращаю. Я могла бы ее продать, верно? Могла бы еще кое-что прихватить и продать – у вашей сестры было много ценных вещей, драгоценностей например. Но я этого не сделала.

– Очень любезно с вашей стороны.

Она ухмыльнулась.

– Теперь перейдем к другому вопросу. Как у вашей сестры оказалась эта зажигалка? Тут не все понятно.

Я не могла больше сдерживаться.

– Вот как? – поинтересовалась я, не скрывая сарказма. – А разве вы не можете общаться с духами? Разве вы не этим живете? – Я осмотрела комнату. – Она сейчас здесь? Почему бы просто не спросить ее?

– Это не так просто, – с обидой отозвалась старуха. – Я пыталась вызвать ее дух, но он молчит.

Как будто это что-то меняло.

– И не надо ерничать. Я всего лишь пытаюсь помочь. Хочу, чтобы вы знали…

– Так скажите! – огрызнулась я. – Скажите!

– Не горячитесь, – попросила она, выпячивая нижнюю губу и тряся подбородком. – Я говорила, но вы не слушаете. Зажигалка принадлежала Лорен, а потом перешла к Патрику. В этом вся суть. Я не знаю, почему она оказалась у Нел, но сам этот факт очень важен, понимаете? Может, она забрала ее у него, может, он сам ей дал. В любом случае, это важно. Лорен тут играет не последнюю роль. Вся эта история с Нел связана не с бедной Кэти Уиттакер, глупым учителем, матерью Кэти и всеми прочими. Это связано с Лорен и Патриком.

Я закусила губу.

– И как это с ними связано?

– Ну, – она снова поерзала, – Нел писала свои истории о них, так? И о Лорен узнала от Шона Таунсенда, потому что он как-никак считался свидетелем, так? И она решила, что он рассказывает правду, так?

– А почему нет? Вы утверждаете, что Шон лгал, когда рассказывал о случившемся с его матерью?

Никки поджала губы.

– Вы видели его отца? Он – сущий дьявол в прямом смысле этого слова.

– Выходит, Шон лгал, потому что боялся отца?

Никки пожала плечами:

– Трудно сказать. Но одно я знаю точно: история, которую услышала Нел, – версию, согласно которой Лорен убежала ночью, а ее муж и сын бросились вдогонку, – не соответствует действительности. Я говорила об этом Нел. Дело в том, что Дженни – это моя сестра – в то время работала в полиции. И была там. В ту ночь.