много: он целился мне в сердце. Значит, хотел попасть наверняка. И выстрелил лишь одной иглой… – протягивает Охотник.

– Значит, экономил, – киваю, соглашаясь, – а Тэ Ра? Её так и не нашли, а у неё вполне может быть годовой запас этой опасной хрени.

– Не ругайся, – Рэн произносит это так естественно, что я поджимаю губы.

– У Тэ Ры осталось всего несколько осколков; четыре из них она уже использовала на Мастерах и девушке из свиты наследницы, а большая часть – разложилась в телах убитых подданных, – бросив на меня взгляд, отвечает Ха Ру. – Могу предположить, что у неё только пара штук: она затаилась, и о ней несколько дней ничего не слышно.

– Что мы будем с ней делать? – встречаюсь с ним глазами.

– Сейчас – ничего, – отвечает Рэн. – У нас есть задание, и мы должны его выполнить.

– Тогда я буду в своей комнате, – Ха Ру резко поднимается на ноги.

Очевидно, тема сестры его нервирует. А тема сестры, подавшей императору плохой пример, нервирует ещё больше.

– Хорошо, – произношу негромко и слежу за тем, как он выходит из-за стола.

Несколько секунд сидим с Охотником молча.

– А ты? – протягиваю, глядя в полупустую кружку.

– Что – я? – переспрашивает Рэн.

– Что ты думаешь по этому поводу? Ты хотел лишить императора его опоры. Хотел обезвредить Мастеров, лишив их силы. А теперь помогаешь им, уничтожая арканы, которые могли бы уничтожить их и которые совершенно безвредны для тебя.

– Моя задача не изменилась: арканы должны быть уничтожены, чтобы больше ни один человек не рискнул приплыть на Остров за силой священного зверя, – произносит Рэн.

– Что насчёт императора и Мастеров? – уточняю, опустив взгляд.

– Меня не интересует, что с ними станет. Одно я могу сказать точно: слух об измене Мастеров очень скоро просочится в другие страны, и на ослабшую империю будут направлены взгляды сотни новых противников. Хранители Равновесия оберегали эти земли одним своим существованием. А император подписал себе смертный приговор, решив, что справится со всем без своей главной опоры.

– Я не хочу, чтобы мои земли растерзали голодные волки, набежавшие со всех уголков этого мира, – произношу ровным голосом.

– Ты считаешь земли своими, несмотря на потерю памяти? – Рэн внимательно смотрит на меня.

– Я считаю их своими лишь благодаря потере памяти, – отвечаю четко. – Я пришла в них, я завоевала доверие людей, я наладила быт и устранила все проблемы. Я сделала эти земли своими заново, если хочешь. Поэтому я не покину империю, дабы разделить с тобой радость рождения нашего дитя в дикой природе. Я буду бороться за свой дом. И, если надо, умру за него. Потому что здесь у меня нет другой опоры. Я – Паучья вдова. И это прозвище – то единственное, что принадлежит мне и только мне.

– Я тебя не понимаю, – негромко отзывается Рэн.

– И не поймёшь, – качнув головой, отвечаю, – пока не сделаешь над собой усилие и не попытаешься понять.

Мужчина медленно откидывается на спинку скамьи, не отрывая от меня внимательного и напряжённого взгляда.

– Ты привык к одиночеству. Привык к тому, что заботишься только о себе. Ты никогда не пытался сблизиться с кем-либо – и сейчас тебе сложно, я это понимаю. Но твой путь я принять не могу. Я не откажусь от себя, от своей жизни, от своего собственного пути только потому, что внутри меня твой ребёнок. Это так не делается, Рэн. Совместное будущее обсуждается. Вместе. Планы строятся, деньги находятся, личная свобода ущемляется – но в этом и есть смысл семьи. Когда двое уже не двое, а одно целое: сложное, иногда непонятное, но единое. Ты же бескомпромиссно предлагаешь мне забыть обо всём и жить на Острове, где нет людей… даже не предлагаешь, ты заявляешь, что так будет! На это я скажу тебе одно: катись на остров сам и вещи свои не забудь.

– Вещи?.. – теряет мысль Охотник. – Какие вещи?

– Не важно! – останавливаю его ладонью; кажется, это всё-таки был не сок… – Суть в том, что свои планы я тебе обрисовала. Если они не вписываются в твоё видение – нам не по пути. Я выращу ребёнка и без тебя: поверь, мне хватит на это сил. Но если ты не способен услышать меня, так хотя бы не мешай мне устраивать свою жизнь с тем, кто на это способен.

– Ты выпила. Тебе нужно пойти и отлежаться. Мы скоро выходим. – Рэн поднимается на ноги и выходит из-за стола.

– Отличное завершение беседы, – заключаю и сама поднимаюсь.

А затем ухожу в свою комнату. Отлёживаться. И не думать о том, что сейчас не произошло…

Глава 24

Открываю портал и приземляюсь в комнату Охотника в таверне. Я смогла это сделать: уже второй аркан перенесён сюда, в заранее оговорённое помещение.

Через секунду рядом со мной появляется Ха Ру.

– Достала? – спрашивает меня.

Передаю ему оба свёртка. Ха Ру раскрывает их и, удостоверившись в том, что это арканы, развеивает их в пыль.

– Сколько осталось? – разминая шею, уточняю.

– У меня – всё. Охотник уже проверяет работу Мастеров. Мы почти закончили, – звучит ответ.

– У меня только один дом остался, – проверив свой собственный список, произношу.

– Я пойду с тобой, – кивнув, решает Ха Ру.

– Думаю, надо дождаться Рэна. Мы договаривались встретиться в четыре утра. Уже пятый час. Не думаешь, что что-то могло случиться? – напряжённо спрашиваю.

– Он опаздывает всего на пару минут, – замечает Ха Ру, – ты зря волнуешься.

Я не волнуюсь. Я просто хочу, чтобы это всё уже побыстрее закончилось…

Только успеваю подумать об этом, как в комнате появляется Рэн.

– Что скажешь? – спрашивает Ха Ру.

– Мастера тоже закончили со своими списками, – как-то до странного небрежно отвечает тот.

– Что случилось? – нахмурившись, уточняю.

– Они безнадёжны, – бросает Охотник, подходя к окну и оглядывая тёмную улицу.

– Ты всё сделал за них? – догадывается Ха Ру.

– Кто бы знал, что их так напугает существование пары игл, способных отнять у них их силу, – звучит сухой ответ.

– Это нормально. Ты сам видел, что творилось с Ханом, – у них все схемы погорели, – покачав головой, отзываюсь.

– «Схемы погорели»? – переспрашивает Ха Ру, нахмурившись.

– Не суть, – отмахиваюсь, решив в будущем следить за своими словами; серьёзно – СЛЕДИТЬ! – Дело в том, что они перестали ощущать себя всемогущими. Это уже скорее психологическая проблема.

– Согласен, – кивает Рэн, – сила всё ещё при них, но они ведут себя как колдуны-самоучки. Боятся даже портал открыть.

– «Даже», – фыркаю. – Колдуны не умеют открывать порталы.

Кажется, никому, кроме меня, здесь не смешно…

– У кого сколько домов