— Разрешите встретиться с Риком, и я ни слова не скажу Кано о вашей подружке.

Вместо ответа шаер протянул руку, требуя фотоаппарат обратно.

Я попятилась.

— Телефонный звонок. Всего один. Пожалуйста!

Его губы скривились, однако улыбкой я эту гримасу не сочла.

— Я не шучу. Позвольте поговорить с Риком.

Он насмешливо поднял бровь.

— Уверен, Рик не успел по вам соскучиться.

— Разве я прошу так много?!

За спиной ощутился поток воздуха. Я резко обернулась. Так и есть — дознаватель, привлеченный шумом, открыл дверь своего кабинета и наблюдал за нами с безграничным терпением.

— Кано, можно мне увидеть Рика?

— Рика? — он запнулся. — Увидеть? Э… Не сомневаюсь, вы его еще встретите. Когда-нибудь.

— Сейчас. Разрешите хотя бы телефонный звонок! Я удостоверюсь, что он жив, и не буду волноваться. Ну же! В ваших же интересах, чтобы я пребывала в хорошем настроении! Журналистам нужна улыбка, а не унылая рожа.

Пока я сверлила Кано умоляющим взглядом, шаер воспользовался моментом и отобрал фотоаппарат.

— Звонили из лаборатории, сир, — дознаватель мигом переключил внимание на Рикадора. — Они смогли получить изображение человека, угрожавшего Валери. Нам повезло, что на ней были солнцезащитные очки с зеркальными стеклами. Его опознали. Это Патрик Макалистер, ластонец. Тот самый Патрик, что манипулирует Айрой Керейрой.

— Хорошая работа, Кано.

Под внимательным взглядом шаера я почувствовала себя неуютно. Он играл со мной… Подлец! Прикидывался неосведомленным, чтобы выведать, не знаю ли я чего полезного. Ну как поладить с таким человеком? У него все и всегда схвачено, а мы с Риком — не более чем пешки.

— Мне нужен Рик. — Я скрестила руки на груди и требовательно задрала подбородок, не представляя, надолго ли хватит моего запала. — Это не обсуждается.

Шаер насмешливо фыркнул и переступил порог кабинета.

— Кано, пожалуйста! Я же была полезна! И буду!

Дознаватель принялся что-то бормотать о правилах, законах, указах… Я не слушала. Смотрела грустными глазами и мысленно приказывала повиноваться.

Не сработало, конечно же. Он провел меня внутрь, вновь завел старую песню о невозможности некоторых планов…

— Я согласен, — вдруг заявил шаер. — Кано?..

— Сир?

— Устройте нам беседу с Риком.

Дознаватель ушел, прихрамывая заметнее, чем обычно. Рикадор вытащил из ящика стола телефон и дождался звонка.

— Это вас, Ання. — Снял трубку и передал мне.

Я схватила ее, подозревая очередной обман.

— Рик? — произнесла вопросительно.

— Я так рад наконец услышать твой голос! — донеслось из телефона.

Несомненно, это был он. Я ни с кем бы его не перепутала!

— Рик! Как ты? Где тебя держат? У тебя все хорошо?!

Рядом кашлянул шаер, подсказывая, что вопрос некорректен.

— Вы собираетесь подслушивать?! — возмутилась я. — Это же мерзко!

Он ухмыльнулся и сел в кресло.

Ну и ладно. Его присутствие волновало меня меньше всего. Главное: я добилась своего. Рик жив, а все остальное — просто политика.

Из дневника Арины Керейры

Эта дрянь меня обворовала! Притворялась послушной куклой, но вонзила нож в спину!

Идиотка! Забрала одежду, мелочь и телефон. Зачем ей мобильный?! Это же сторона Х! Тут нет мобильных вышек!

Вечно крутилась вокруг, что-то вынюхивала… Я сначала думала, что ее подослал Керейра, но папуля у меня сноб, с прислугой не якшается, тем более с местной. Чумазая тупица даже брови не выщипывала, куда ей в нормальное общество?

Нагребла барахла и сделала ноги… Если вернется — убью. Не из-за шмоток, нет! В мобильном были фотографии мамы и сестер. Я не говорила с ними уже три дня. Папуля забрал межмировой телефон. Как же бесят эти допотопные штуки! Они не его! И не купленные! Присвоенные. Куча людей полегла ради их создания. Мне страшно к ним притрагиваться! Кому нужна наука, если расплачиваются за нее больше, чем за магию?!

Что-то назревает, и Керейра почти все перенес на Ластонию. Хочет обезопасить себя…

Не меня.

Прости, папуля, но партнерами нам не быть.

* * *

Долинея

Шаер не позволил долго разговаривать с Риком. Ну, как не позволил… Через полторы минуты попросил закругляться и начал отсчитывать секунды. Когда время вышло, Рикадор не стал угрожать или отбирать телефон силой, а молча покинул кабинет. Я сочла, он собирается распорядиться, чтобы связь прервали люди Кано, но все оказалось куда проще и нагляднее.

— Надеюсь, однажды я покажу тебе закат над Радужным морем, — говорил Рик, и я представляла его улыбку. — С Алийского побережья виден остров Дракона, на котором…

Трубка осыпалась на стол кучкой покореженного пластика, разрезанных проводов и непонятных деталей. Я ойкнула, отскочила, проделала дыру в шторе… Короной, ага. Моей треклятой вернувшейся короной!

— Специально, да? — Покладистость шаера обрела объяснение. — Негодяй! Мог бы предупредить!

«Могла бы догадаться», — внутренний голос по-прежнему критиковал лишь меня, усугубляя недовольство.

Я выпуталась из плотной ткани и подскочила, наступив на острый обломок телефона. Отшвырнула его в сторону, со злостью посмотрела на остальные…

И на папки, которые Кано так и не убрал в стол. В одной из них хранились документы на испанском и картонка с «Опальной принцессой», а во второй?

«Он все равно собирался показать их мне», — успокоила я совесть, вздумавшую напомнить, что шарить по чужим вещам отвратительно, и потянула завязки.

Очень много листов с нечитаемыми закорючками, чертеж, очевидно, дворца, топографическая карта… И снимки.

— Ничего себе! — если бы я умела свистеть, то обязательно бы присвистнула.

На первом красовалась корона. Массивная, золотая, утыканная таким количеством драгоценных камней, что хватило бы на украшения десятку принцесс, она наводила на мысли о сказочном сокровище. По всей окружности ее венчала надпись, прочесть которую я не могла. Корона покоилась на бархатной подушечке под стеклом. Рядом с ней находилась открытка, изображавшая обвешанное золотом чешуйчатое чудище.

— Это тебя украли в тот день, когда я познакомилась с Викардом? — Я внимательно осмотрела фотографию. — То есть нет, тебя якобы планировали украсть, но украли корону Ньепы… Вот эту. Или наоборот?

Второй венец был меньше и изящнее. Никаких огромных камней — его усыпали лишь небольшие бриллианты. Возле него лежала открытка с одетой в одни драгоценности красоткой.