– А как охотилась ваша супруга? Неужели полиция не интересовалась трупами, которые оставляла она?

– Как и любая кошка, Ванесса не гадила там, где находился ее дом, – иносказательно отозвался Малкольм. – Но кажется, нам пора заканчивать разговор. Эмили несут суп.

Уже знакомая подавальщица поставила передо мной поднос с куриным бульоном.

Я поблагодарила ее и, взяв чашку, двинулась на улицу к сестре. Малкольм остался в зале.

Отчего-то мне казалось, что на улице я обязательно столкнусь с Лорном, но он куда-то запропастился. Дойдя до кареты, я с облегчением обнаружила, что и там его нет. Хоть Эмили покормлю спокойно.

– Я не хочу есть, – принялась отказываться она, кривясь.

Но я не могла позволить ей голодать, особенно при болезни.

– Ты уже не маленькая девочка, Эми, должна понимать, что кушать нужно, иначе организму будет сложнее бороться с недугом.

– У меня нет аппетита и сил, – противилась она.

– Вот для того, чтобы появились, и нужно питаться, – я поднесла ложку к ее рту, а она с неохотой проглотила.

Пусть и медленно, но сестра поела, и это не могло меня не радовать. Вообще, в дороге она оживилась, мне даже показалось, что кашлять стала меньше, но обманывать себя или утешать заранее я не стала, любое улучшение могло быть обманчивым.

– Я отнесу посуду и вернусь, – пообещала я сестре, выходя из кареты. – А после мы поедем дальше.

Но спокойно отойти от экипажа мне не дали. Ричард стоял чуть в стороне и задумчиво изучал мою фигуру.

Я хотела молча пройти мимо, но он, видимо, решил воспользоваться отсутствием Малкольма и поговорить со мной наедине.

– Я хотел извиниться за свое поведение в кафе, – виновато произнес он. – Я перегнул палку.

– Ничего страшного, – поспешила я успокоить детектива, а заодно и побыстрее избавиться от его внимания. – Мы все сегодня немного на взводе.

И ускорила шаг.

– Розалинда, – он дотянулся до моего локтя и мягко удержал. – Подождите…

Не оборачиваясь, я остановилась.

– Неужели вы не видите, что нравитесь мне? – наконец произнес он и сам же ответил: – Конечно, видите, вы ведь умная и проницательная женщина, иначе бы не старались меня так избегать.

Я прикрыла глаза, чтобы сдержать поток эмоций, бурлящий внутри. Вот почему он выбрал для признаний столь неподходящий момент?

– Я вижу, Ричард, – как можно спокойнее ответила я. – Но не могу ответить вам взаимностью. Просто не могу.

– Почему? Я ведь помню тот наш поцелуй у ворот. Вы что-то почувствовали тогда…

Я понуро склонила голову. Да, тогда я почувствовала, но отнюдь не то, что желал бы Лорн.

– Вы не понимаете, – начала я, но он перебил…

– Так объясните.

– … отношения не для меня. Вы же знаете мою историю.

– Бросьте, – раздраженно выдохнул он. – Оставьте эту сказочку для городских матрон. Я видел вас с Малкольмом, и тогда вас не смущала невозможность отношений.

– А вы не задумывались, что я могу его любить, например? – развернувшись лицом к мужчине, в лоб спросила я. – И поэтому отказываю вам?

Но он покачал головой.

– Вы не похожи на влюбленную женщину. Да и потом, будь между вами все серьезно, вы бы давно представили его своей матушке, но вместо этого продолжаете скрывать факт вашего знакомства.

– Быть может, именно потому, что у нас не серьезно, я и скрываю их от матушки? – намекнула я Лорну, что действительно могу быть просто любовницей Малкольма без притязаний на титул графини.

Он скривился.

– И вас это устраивает? Не унижает быть никем в его жизни? Неужели никогда не задумывались о нормальной семье, о детях?

– Признаться, нет, – уставая от этого разговора, вымолвила я.

– Не верю. Я видел, как вы заботитесь о сестре. Вы сами не осознаете своих желаний.

Возможно, он был прав, и детей бы я хотела, но когда-нибудь потом, в будущем, абстрактно… И мой образ жизни! О каких детях могла идти речь? И способна ли я к деторождению вообще?

Сколько тысячелетий Малкольм и Ванесса были вместе, но, насколько я поняла, ни одного ребенка у них за это время не родилось… А значит…

Эту мысль я отмела в сторону.

– Ричард, давайте закончим этот разговор, – почти взмолилась я. – Он ни к чему не приведет, а я и так уже задержала посуду, которую давно обещала вернуть.

Он неохотно выпустил мою руку, так ничего и не ответив. Я же выскользнула и ускоренным шагом вернулась в помещение придорожного бара.

– Сколько я должна? – спросила я и отдала официантке посуду.

Она с удивлением взглянула на меня, мило хлопнув ресницами.

– Ничего. Господин за вашим столиком уже расплатился, – она указала жестом в направлении, где мы пили чай.

Там сидел Малкольм, допивая свой кофе.

На мое возмущение, почему он это сделал, граф ответил просто:

– Я же сказал, что на время пребывания в столице беру все ваши расходы на себя.

– Да, – возразила я. – Но мы еще не в столице.

– Ну и что? Неужели вы думали, я позволю вам платить по счету в кафе? Запомните, в моем обществе с вами такого никогда не произойдет.

Он заявил это так твердо и безапелляционно, что у меня напрочь отпало желание спорить.

Я пожала плечами. Что ж, его право.

Отчего-то поймала себя на мысли, что любые проявления материальной заботы более охотно принимаю именно от Эдриана. От Лорна же они воспринимались чем-то постыдным, цепляющим самолюбие. Но копаться в себе сейчас и разбираться в причинах у меня попросту не было времени, дорога ждала.

Дальнейший путь прошел в тишине. После душевных бесед на постоялом дворе желание разговаривать и ломать комедию пропало у всех. Мы ехали молча, Лорн задумчиво глядел вдаль, Малкольм читал книгу, изредка делая карандашом пометки на полях. Эмили спала, вскоре задремала и я. Сказывались усталость и всего несколько часов отдыха ночью.

Проснулась я от восторженного шепота сестры:

– Граф Малкольм, а мы будем проезжать мимо часовой башни?

Я приоткрыла глаза и поняла, что проспала добрую половину дороги. Мы уже въехали в столицу, и теперь карета проезжала окраинные районы города. За окном уже начинало темнеть, а на улицах зажигались первые фонари.

– Если хотите взглянуть на часовую башню, юная леди, я могу попросить возничего изменить наш маршрут, – так же шепотом отозвался граф, явно боясь разбудить меня. – Однако я не уверен, что ваша сестра будет в восторге от такой нерациональной траты времени. Насколько мне известно, она желала сегодня успеть показать вас нескольким врачам.