***

Эву отпустило только в самолете. Весь период подготовки к поездке ее бил мандраж, во-первых, она ни разу в жизни не оставляла Машеньку так надолго. Однако изначально было понятно, что с такой малышкой ни о каких экскурсиях не может быть и речи, а тогда и смысл поездки терялся. А во-вторых, Эва терзалась тем, зачем она понадобилась Ямпольскому.

То, что он не собирался за ней «приударять», как шепотом допускала Машкина няня Неля, было ясно и дураку. Для Эвы в принципе Ямпольский и понятия «ухаживать» и «приударять» находились в разных измерениях. А в остальном смешно было даже предполагать, что такой человек как Арсен станет настолько заморачиваться, чтобы заполучить в пользование понравившуюся девушку. Для чего ему тогда Эва?

Да и в таком случае логично предположить, что Ямпольский отправился бы с ней, но Арсен с ней не полетел, полетели Навроцкие. Эва больше обрадовалась Софии, теперь у нее была компания для экскурсий, Борис еще перед посадкой объявил девушкам, что в его планы входит только Пер-Лашез, остальное без него.

Следующие дни для Эвы пролетели как один. Помимо запланированных музеев они с Софией проехались по замкам Луары, посетили Парижскую оперу и, конечно, Пер-Лашез, куда же без него.

Эва знала, что Ямпольский задерживается, Навроцкие с утра улетели, а ее самолет был завтра. Эва отправилась в Живерни в сад Клода Моне, а когда вернулась, обнаружила в номере внушительный букет роз, на этот раз лиловых. Она осмотрела букет. На визитке уже знакомым почерком было написано: «18.00». Но для Эвы этого оказалось вполне достаточно.

Ровно в восемнадцать ноль-ноль в дверь номера постучали, и Эва с гулко колотящимся сердцем подошла к двери. Конечно, это был не Ямпольский, а один из его охранников.

— Арсен Павлович ждет вас, Эвангелина, вы готовы?

Она только кивнула, не в силах даже пошевелить языком. Так не пойдет, нужно взять себя в руки, а то она волнуется, будто на свидание идет! Это всего лишь ужин, что бы там не напланировал себе Ямпольский.

Взглянула в зеркало и едва удержалась, чтобы в сотый раз не поправить платье — оно сидело безупречно, знакомый кутюрье Ямпольского прислал ей в подарок несколько сногсшибательных нарядов. Конечно, к такому платью не помешали бы украшения подороже и покрасивее, чем ее простенькая цепочка с кулончиком, но подарки Макара она оставила в его квартире, а ей хватало на что тратить деньги. Уж точно не на драгоценности.

Волосы Эва решила не укладывать, попросила парикмахера просто их высушить и вытянуть. С макияжем тоже усердствовать не стала, столько косметики, сколько накладывали ей во время конкурса, она за всю жизнь не использовала. Ну и ненавистные каблуки, куда же без них.

Вопреки ожиданиям, охранник не повел ее в ресторан при отеле — к слову, там была прекрасная кухня, — они вышли из здания и сели в автомобиль. Когда Эва увидела, куда ее привезли, чуть в ладоши не захлопала. Как она могла сомневаться! Ну конечно это будет Le Jules Verne, знаменитый мишленовский ресторан на вершине Эйфелевой башни, в который они с Навроцкими и не мечтали попасть без предварительной записи.

На высоту сто двадцать пять метров доставил скоростной лифт, но когда Эва вошла в зал, то замерла в нерешительности, подумав сначала, что они ошиблись и ресторан закрыт, потому как вокруг не было ни души. А потом она увидела Арсена.

Ямпольский стоял к ней спиной у самого окна, сунув руки в карманы брюк, и смотрел на расстилающийся внизу Париж, над которым уже начинали сгущаться сумерки. Как почувствовал, обернулся, их взгляды скрестились, и в установившейся тишине Эве ясно послышался звон клинков.

Арсен качнулся на носках, как будто он волнуется. Наверное, ей стоит попринимать какие-нибудь успокоительные таблетки, слишком многое стало казаться и чудиться.

— Рад тебя видеть, Эвангелина.

Эва очень постаралась, чтобы не стушеваться и не начать бормотать, как она благодарна ему за эту поездку. Ямпольскому что-то нужно от нее, самое время узнать, что именно.

— Вы распугали всех посетителей, Арсен Павлович? — улыбнулась как можно шире и сделала несколько шагов вперед.

— Я их нивелировал, — Ямпольский тоже шагнул навстречу, — не люблю, когда мешают.

Он усадил ее за столик в центре, и сам сел напротив, официант разлил вино. Сразу же начали подавать еду, и Эва с удивлением обнаружила, что заказанные блюда безошибочно соответствуют ее предпочтениям… Навроцкие! Ну конечно, кто еще мог доложить Арсену, от чего Эва была без ума во время их совместных походов по местным ресторанам!

Она внимательно посмотрела на Ямпольского, тот улыбнулся кончиками губ, в глубине глаз появился знакомый блеск.

— И я рад, что не ошибся в тебе, Эва. Выпьем?

— За встречу в Париже! — Эва сделала глоток, вино приятно холодило, придавая уверенности. Она поставила бокал и посмотрела в стальные глаза. — Итак, зачем я вам, Арсен Павлович?

Ямпольский одобрительно хмыкнул, уперся локтями в стол и сцепил пальцы.

— Мне определенно доставляет удовольствие общение с тобой, Эвангелина.

— И для этого вы протащили меня в финал конкурса?

Ямпольский снова сверкнул глазами, его взгляд становился все более и более заинтересованным.

— Ты себя недооцениваешь.

— Да нет, скорее, реально смотрю на вещи. Я не настолько красива, Лика была права, в этом конкурсе я заняла чужое место, — Эва нервно сглотнула, вспомнив про опоры. Надо следить за словами, в Париже тоже найдется достаточно мостов.

— Ты ошибаешься, Эва, ты победила вполне заслуженно, потому что я тебя выбрал. И ты действительно очень красивая девушка.

Бинго! Он это озвучил. А теперь набраться храбрости и не нырнуть от страха под стол. Или хотя бы не зажмуриться.

— Так зачем же я вам? Осмелюсь предположить, что для определенного рода отношений вполне можно было начать прямо с Парижа.

— Тебя так напряг конкурс? — его глаза искрились, Эва не сразу сообразила, что в них отражаются огни зажженных светильников.

— Высокие каблуки это настоящая пытка.

Арсен откинул голову и захохотал, а Эва лишь ошалело моргала. Он умеет не просто улыбаться, он еще и смеяться умеет? Чудеса! А Ямпольский, отсмеявшись, вытер уголки глаз и посмотрел на Эву уже вполне серьезно.

— Ты права, Эвангелина, я не собираюсь предлагать тебе отношения. Я предлагаю тебе стать моей женой.

В воздухе повисла гробовая тишина, казалось, слышно, как внизу воды Сены плещутся о парапет.

— Вы шутите? — только и смогла выговорить ошеломленная Эва, когда к ней вернулась способность говорить.

— Как ты верно подметила, для шутки довольно накладно устраивать целый конкурс, — ответил Ямпольский. — Нет, Эва, я не шучу, я вполне серьезен. Брак я тебе предлагаю фиктивный. Мы подписываем контракт на год, этот год ты играешь роль моей жены, и все что требуется от тебя — быть самой собой и демонстрировать на людях взаимные чувства. Должен заметить, что я достаточно сдержан и не склонен к сантиментам, поэтому демонстрация супружеской любви от тебя потребуется весьма условная.