– Прошу простить, что заставил ждать, – сказал Тамос без намека на сожаление.

Вне сомнений, он расхаживал по своим покоям, считая до тысячи, пока пажи не сообщили, что последний член совета занял свое место.

Артер сделал вид, будто сверяется с записями, хотя, конечно, все знал назубок. Они репетировали, пока одевались.

– Все то же самое, ваша светлость. Выборы, земля и предоставление прав. – Артер научился скрывать отвращение, которое вызывали у него последние два слова, но все равно скривил губы, как будто съел что-то кислое. – После того как госпожа Лиша пригласила лактонцев, население графства Лощина растет с пугающей скоростью.

«Предоставление прав». Лиша тоже ненавидела эти слова, но по другой причине, нежели Артер. Они были холодны и употреблялись сытыми, которые сокрушались, что кормят голодных.

– Лощина сильна, милорд, – улыбнулась Лиша. – Не только благодаря нашим вождям или магии. Сил придают нам люди, и мы должны встречать их с распростертыми объятиями, сколько бы их ни пришло. Лесорубова Лощина и еще три баронства уже не нуждаются в помощи и обеспечивают графству Лощина немалые налоговые поступления.

– То есть четыре из почти двадцати, госпожа, – заметил Артер. – Еще три пока восстанавливаются, а оставшаяся дюжина – в зачаточном состоянии. Издержки намного превосходят доходы.

– Довольно, – сказал Тамос. – Меня послали сюда развивать графство Лощина, а этого не сделать на пустые желудки.

– И не придется, – отозвалась Лиша. – Удобрения и новые методы землепользования, которые мы с Дарси подготовили этим летом, больше чем втрое увеличили урожай. До весны их применят во всех баронствах.

Про себя Лиша поблагодарила наставницу Бруну за научные книги старого мира, во многом сделавшие прорыв возможным.

Она посмотрела на Смитта:

– Плодятся ли кролики?

Смитт рассмеялся:

– Как вы и рассчитывали. Пчелы и куры – тоже. Партии отправляются как по часам. Во всех баронствах есть ульи, крольчатники и инкубаторы. Даже там, где вместо домов еще палатки.

Тамос взглянул на Гареда:

– Барон, как обстоят у лесорубов дела с новыми великими метками?

– На этой неделе закончат очередную, – ответил Гаред. – Земля в основном чиста, мы лишь копаем фундаменты и стрижем ограды.

Под «стрижкой оград» лесорубы понимали оформление лесополосы внешнего периметра, чтобы та в точности соответствовала описанию метчиков. Гаред кивнул на Эрни, которого произвели в мастера гильдии метчиков Лощины.

Разница между этими двумя десятикратно усиливалась несходством посадки. Отец Лиши смахивал на мышь, сидящую рядом с волком.

В памяти Лиши вновь вспыхнула ночь, когда она застала Гареда за совокуплением с ее матерью. Она резко встряхнула головой, отгоняя видение. Никто этого не заметил, кроме Тамоса, – граф вскинул брови. Лиша вымученно улыбнулась и подмигнула.

– Метка должна активироваться через день или два, но местность хорошо патрулируется, – сказал Эрни. – Сейчас, когда новолуние позади, народ может въезжать и строиться. Мы не войдем в полную силу, пока метку не укрепят здания, стены и заборы.

Артер передал Тамосу список:

– Это предложенные названия для новых баронств, а бароны и баронессы, которых избрали их главами, ждут вашего одобрения. Все они готовы преклонить колени и присягнуть вам и Трону плюща.

Тамос что-то буркнул, взглянув на бумагу. Он оставался недоволен тем, что беженцам разрешалось выбирать своих вожаков, но и граф, и «деревянные солдаты», которых он привел в Лощину, были бойцами, а не политиками. Пусть лучше пришлые правят сами, насколько это возможно, пока сохраняют мир и служат графству Лощина.

– А что вербовка? – осведомился Тамос.

– Моим приказано обходить все баронства и объявлять, что, если люди присоединятся к лесорубам, они пройдут подготовку по самозащите. Сырые дровишки поступают ежедневно, и все больше народу готово выступать каждую ночь.

Тамос взглянул на Смитта:

– А как мы экипируем сырые дровишки? Оружия так и не хватает?

– Мастера, ваша светлость, работают не покладая рук, чтобы удовлетворить спрос, но копий у нас более чем достаточно. – Смитт бросил взгляд на Эрни. – Причина задержки в метчиках.

Эрни упрямо сжал губы, когда все глаза приковались к нему. Возможно, он не справлялся с женой, но на совете с ним были шутки плохи.

– Пусть ваша светлость лично рассудит, что требует больше времени – изготовить палку или пометить ее. Мои метчики трудятся со всей возможной скоростью, но их крайне мало, чтобы выполнить заказ в срок.

Тамос не стушевался:

– Тогда обучи новых.

– Учим, – ответил Эрни. – Сотни, но ремесло метчика не освоить за ночь. Разве вы доверите свою жизнь ученику-первогодке?

Смитт кашлянул, разряжая обстановку и вновь привлекая внимание к себе.

– Конечно, это требует времени. Между тем лошадей будет больше.

Тамос оживился. Шесть недель назад, в новолуние, он потерял любимого коня и значительную часть кавалерии. После чего приобрел огромного энджирсского мустанга, сильно похожего на Облома – скакуна Гареда, и говорил о нем без конца, пока Лиша однажды не предложила ему вместо себя кобылу.

Гаред кивнул.

– Жон Жеребец нанял к себе на ранчо кучу выходцев из Лощины. Там вырос настоящий город, мустангов ловят и объезжают сотни людей. Жон говорит, что к весне у тебя будет все, что потеряли «деревянные солдаты», и даже больше. Обойдется чуток дороже, чем нам бы хотелось…

– Ну еще бы! – закатил глаза Артер.

– Плати, – велел Тамос. – Мне нужно вернуть кавалерию, Артер, и некогда трястись над клатами.

Артер, не вставая, поклонился, и его губы сложились в тонкую линию.

– Разумеется, ваша светлость.

– Может быть, Дарси сообщит нам новости об успехах выздоравливающих? – спросила Лиша.

В придачу к потере кавалерии ранения получили тысячи жителей Лощины. Самых тяжелых или занимающих важные должности Лиша исцеляла магией хора, но, после того как травницы залатывали раны, подавляющее большинство нуждалось в естественном лечении. Многие только учились вновь пользоваться сломанными руками и ногами, и им показывали надлежащие упражнения.

Дарси неуклюже шевельнулась, что Лиша расценила как реверанс в положении сидя.

– Местные травницы обходят графство. Добровольцы собираются на площадях и помогают раненым восстановить силы – те ходят, подтягиваются, поднимают грузы. – Она указала подбородком на Рожера и Гари. – Жонглеры ездят по селениям и воодушевляют тех, кто отстраивает разрушенное.

Рожер кивнул:

– Мы не просто выступаем – еще и учим. Городские площади служат не только для восстановления сил раненых. Дети начинают играть, едва им удается удержать смычок или тронуть струну. Мы послали в Энджирс за мастерами по изготовлению инструментов, – неуверенно продолжил Рожер, вынув из кожаного портфеля лист пергамента. – Стоить будет…

– Я возьму, мастер Восьмипалый, – вмешался Артер, потянувшись за пергаментом.

Последний вестник принес сообщение, что гильдия жонглеров повысила Рожера до мастера, но Лише все еще было непривычно слышать этот