— Айви! — вскрикнул Чарльз и прижал девушку к себе.

А затем произошло то, чего ни я, ни Ханна не ожидали — он поцеловал ее!

Айви.

Я распахнула глаза и сразу поняла, что вернулась из мира иллюзий, который создали схаты. Первым, что я увидела, а точнее, кого, был Чарльз. Он резко притянул меня к себе и обнял, а затем как-то неуклюже отстранился и на какую-то секунду посмотрел мне в глаза. Этот момент показался мне вечностью. А того, что произошло в следующий момент, я никак не ожидала. Он меня поцеловал!

Когда его губы жадно впились в мои, все проблемы и переживания ушли на второй план. Не было никого — только я и он. Кажется, я даже звуков никаких не слышала, потому что биение собственного сердца, эхом отдающееся в висках, напрочь забивало их все.

Хотелось, чтобы этот миг никогда не кончался, хотелось, чтобы не было всех тех проблем, которые свалились на мою голову, а остались только я и он. Но все хорошее, когда-нибудь кончается, так и кончился этот поцелуй.

Чарльз отстранился от меня и с нежностью посмотрел в мои глаза.

— Никогда больше не заставляй меня так волноваться, — улыбнувшись, шепнул он.

— Но, как? — спросила, когда полностью пришла в себя. — Как я вернулась?

— Чарльз надел на тебя свой артефакт, который блокирует воздействие схатов, а когда Тео его зарядил, ты вернулась к нам, — пояснила Ханна, обнимая меня.

А потом подошла Алекс и, не скрывая слез, сказала, что волновалась, а затем, прижала меня к себе на пару секунд. Не думала, что Лекса чувствительная, сейчас я будто узнала ее с другой стороны.

Не успела я опомниться, как меня прошиб холодный пот.

— Шарлотта! — вскрикнула я. — Она в беде!

— Знаем, — отозвался Чак, чертивший что-то палкой на земле.

— Она в дремучем лесу! Ты можешь создать портал, чтобы отправить нас к ней? — взволнованно спросила я, подходя к нему.

Заметив, что на нарисованные им символы капает кровь, я, было, рванула к нему, но что-то меня остановило. Кажется, я знаю, что он делает.

— Чак, только не говори, что ты…

— Я использовал тайные знания, которые используют сейчас только темные жрицы, — шепотом сказал он. — Другого варианта сейчас нет. Прошу, не говори об этом никому.

Мужчина капнул на свое запястье живой воды и рана, из которой только что лилась кровь, начала быстро зарастать.

— Я определил где Шарлотта! — вскрикнул Чарльз, чтобы оповестить остальных.

В следующую секунду он уже строил портал с точкой выхода, настроенной на Шарлотту.

Шарлотта.

— Ау… — простонала я, потирая ушибленную голову.

Приподнявшись на локтях, я поняла, что ничего не вижу. Вокруг было темно, но при желании можно было бы отличить очертания предметов или силуэты живых существ, однако сделать это мне мешало помутнение в глазах.

Попыталась протереть глаза, но даже от такого маленького напряжения голова вновь разболелась. Обхватив руками источник боли, я что есть силы сжала виски, говорят, это помогает. Но не помогло.

Аккуратно, стараясь не делать резких движений, я поднялась и ухватилась за стену. Деревянная. Дерево — это хорошо, значит я не в пещере.

Кажется, я находилась в какой-то комнате: не клетка — тоже хорошо.

«Может быть схаты передумали меня убивать?» — мелькнула в голове мысль, которая, впрочем, испарилась, как только я добрела до полоски света и обнаружила, что дверь, под которой находится эта полоска, закрыта на замок.

«Может ритуал какой готовят?» — а вот эта мысль показалась мне куда более реалистичной.

Зрение постепенно начало нормализоваться, и я смогла фокусировать взгляд на предметах, которых здесь, кстати, не очень-то и много. Небольшой столик на одного, низкий табурет и незажженная лампа — вот, в принципе, и все.

Жаль, что у меня нет кольца с искрами огня, могла бы хоть свет зажечь. Хотя к чему он мне? Думаю, я тут ненадолго. Не собрались же меня, в самом деле, до конца моих дней запереть здесь?

В голову пришла еще одна дикая мысль: «Если я до сих пор жива, возможно, я приманка?». Вот только для кого?

Окон в комнате не было, а это значит, что выйти можно только через дверь. А поскольку она закрыта — я остаюсь здесь на неопределенный срок. Желая знать, где я нахожусь, подошла к двери и приложила ухо, в надежде услышать хоть что-то. Необязательно важную информацию, а хотя бы голос хозяина этого дома. Вряд ли схаты живут в домах, а значит, вполне логично, что это здание принадлежит одной из жриц Краха. Идею, что какой-то добрый малый отбил меня у схатов и привел к себе домой — отпадает. Во-первых, никто не полез бы на рожон. Во-вторых, все порядочные пьюры сейчас закрыт на восемь засовов в своих домах и нос на улицу не высунут, даже если убивать кого-то будут прямо у них под окнами. Ну а в-третьих, никакой добрый малый не закрыл бы спасенную девушку в темной комнате без кровати.

Так, методом исключения я пришла к мысли, что нахожусь у жриц, но зачем я тут и почему до сих пор жива — понятия не имею. А теперь у меня назрел еще один вопрос — у какой именно из жриц я в гостях? Не у Эйвери, это точно, она бы на месте меня уничтожила. Где-то в груди теплилась надежда, что другие жрицы подобрее ее. Айви вон, просто в подвале держали и убить даже не пытались, а Алексис вообще никто не трогал до тех пор, пока она не поступила в континентальную академию. Может, даже будучи злой, водники все равно добрые? Хотя, по Лексе не скажешь, что она добродушна, скорее наоборот.

Алексис нравилась мне. Не знаю почему, возможно, своим стойким и грубоватым нравом. Уверена, останься я с ней — не попала бы в такую ситуацию. Эта девушка мягкая внутри, но она не хочет признаваться в этом даже себе самой. Она старается быть сильной и независимой.

Айви, например, совсем не такая. Огневичка очень мила и наивна, вопреки общим представлениям о них. Похоже это из-за того, что она провела в изоляции целых пятнадцать лет! Из этого можно сделать только один вывод — мы такие, какими нас делает общество. Мы подстраиваемся под него, стараемся соответствовать, и в итоге становимся однообразной, серой массой, с некоторыми отличительными признаками. Вот Айви сейчас отчаянно пытается подстроиться под общество, но ей надо запретить это делать, поскольку иначе она растеряет все свое великолепие, она станет обычной. А вот с другой стороны — Алексис — сильная девушка, которая ведет скрытую борьбу с родителями за то, чтобы просто быть счастливой. Айви и Алексис — огонь и вода, две противоположные стихии. Они ведут себя сдержанно по отношению друг к другу, но все мы чувствуем напряженность и холод между ними.

Все эти мысли, которые я раскручивала в моей голове, позволили ненадолго забыть о Робине. Периодически ужасные картины его гибели возвращались и вставали перед моими глазами. В том, что он мертв, я уверена наверняка — рана была слишком серьезной. Себастиан, потом Робин, Следующей буду я, а потом, очевидно, мои подруги и весь остальной мир. Мы проиграли эту борьбу с порождениями тьмы, еще даже не попытавшись выступить против них. Пока мы пытаемся понять, что они собираются сделать, пока мы набираемся знаний в академии — они действуют. Они на десять шагов впереди. Они готовили план по возрождению Краха долгие годы и мы, по какой-то причине, играем в нем не последнюю роль. Точнее не мы, а наша смерть.