– Погоди. Как там раненые?

– Будут жить. Троим долго ещё придётся отлёживаться… – Помолчала мгновение и продолжила: – Ты уж прости, боярин, что не в своё дело лезу. Только подумали бы вы о том, что скоро на ладье вашей некому будет воевать. После острова раненые не окрепли, тут другие добавились. Уже большей части воинов нет. А ты рассказывал Горивою, что нам ещё три раза по столько же плыть. И что там нас впереди ждёт, никому не ведомо. Боги тебе показывают, не к добру этот поход. Вернись назад, поправь руку, людей на ноги поставь, а потом ещё раз пробуй. Куда так рвёшься? Вот, выговорилась, теперь можешь наказывать.

– Ступай, один хочу побыть.

Тихо закрылась дверь, зашушукались за переборкой, заскреблись. Осторожно просунул голову Горивой, поймал мой взгляд, всмотрелся и уже смелее протиснулся весь.

– Посижу?

– Посиди, – закрыл глаза, проваливаясь в тёмную яму. Всё потом.

Резко выкинуло из сна. Скосил глаза, выдохнул облегчённо, увидев Горивоя.

– Новости какие?

– Да никаких новостей. Мимо никто не проплывал, раненые поправляются, – замялся он.

– Что? – уловил невольную заминку и насторожился.

– Ивушка тебе тут наговорила… – начал было защищать свою супружницу Горивой.

– Погоди. Всё правильно она сказала. Ты сам-то что думаешь?

– Не задался поход. Вернёмся, подлечимся, людей наберём новых. Припасы, опять же, огненные на исходе. Надо новые делать. С графиней что будет, не знаю. Ты же пообещал ей, что до родичей доставишь. Опять время потеряем.

– И что предлагаешь?

– То и предлагаю. Отвозим графиню, если ты не против. Возвращаемся домой, где-нибудь остатки товара распродадим. Подготовимся лучше, и в следующий раз всё получится.

– Что там с постом нашим? Люди заждались. Ночь или день, а то я сегодня и не поднимался на палубу.

– Ночь.

– Утром возвращаемся, забираем бойцов. Потом ищем родичей графини. А там посмотрим, куда дальше.

– А с Рагнаром что думаешь?

– Посмотрим. Бойцов сначала заберём. На палубу выйду, воздухом подышу.

– Выйди, выйди. Пошли, провожу.

– Ты Иву провожай. Я себя нормально чувствую.

– Ну-ну. Чувствует он. Пошли, подышим на пару.

Преодолев лёгкое головокружение, добрался до борта, прислонился здоровым боком. Плечо задёргало, но терпимо. Пошевелился, устраиваясь удобнее, утвердился на ногах. Втянул ночной воздух, до боли в лёгких наполняя грудь. Тиха какая-то там ночь… Как там у классика? И чего-то там ещё про звёзды. Не помню. А ночь действительно тиха. Берега не видно в темноте, только по накатывающим запахам и можно определить его близость. Шумит осторожно море, плюхая мелкой волной о борт. В разрывах облаков проглядывают крупные яркие звёзды. Луна скрыта, надо подождать, пока откроется. Вот и облака пролетели, и вокруг всё озарилось ярким призрачным светом. И почему я ни разу не Айвазовский? Красота ночного моря, близкого берега, освещённого лунным светом, завораживала. Хорошо на юге. Закружилась голова. Слишком много кислорода. Пора в свою каютку.

Утро встретил на ногах. За ночь окончательно оклемался, рука почти не болела, если, конечно, не напрягаться. Попросил подвязать косынку, стало гораздо легче. Подошли к берегу, прошлись по раненым. С кем можно было поговорить, поговорил, выясняя, кто такие и откуда, какими силами пришли. Кстати, выяснилось, что норманны возвращались из Ируна, вволю там порезвившись. Городишко потрясли, хорошенько его ограбив и вдоволь погуляв. Горивой только покивал утвердительно на эти слова. Что-то я про добычу совсем забыл, что мы хоть захватили-то? Ладно, потом, никуда она не денется. Отошли чуть в сторону, надо было принимать решение, что делать с пленными. Вопрос решился буквально за минуту. Лишней крови никто на себя брать не захотел, не дело добивать раненых. Оставили им дракары, всю кожаную броню, кое-какое оружие. Остальное сразу после боя уже было перетащено на наше судно. Ну и хорошо. Напоследок попросил не нападать на наши суда, иначе будет плохо. На скептическое молчание пожал плечами в ответ:

– Дело ваше. Так, как повезло вам, не всем может повезти.

А что? Пока живы. Если повезёт, выживут. Ну а если нет, то значит, не повезло.

Оставив на берегу недоумевающих норманнов, подняли якорь и пошли назад. Нужно забирать наших бойцов. Может, и Рагнар уже там. На недоумевающие вопросы графини пока не стал ничего отвечать, а отослал её к Горивою, сославшись на слабость. Нечего мне сказать, да и разговаривать неохота, всё равно скоро расставаться. Единственное, так это попросил Горивоя предупредить на всякий случай возможную панику при встрече с нашими союзниками. Да разберутся, не маленькие.

Рагнар ждал нас. Горели костры на берегу, мурашами суетился лагерь около чёрной туши дракара, умостившего чёрный острый нос на жёлтый песок.

– Горивой, я на берег сойду, а ты на борту останешься. Приготовьтесь к бою, так, на всякий случай. Мало ли какие мысли у Рагнара появятся, особенно если прознает о побитых норманнах.

– Вот и я так же думаю. Только куда тебе на берег? Может, лучше я схожу, поговорю?

– Раньше надо было нам думать, теперь увидели нас. Не объяснишь им, почему я на борту остался. Бивой, становись рядом с дракаром. Да пушки проверьте и зарядите, пусть будут. Бойцы наши вроде спокойно стоят, встречают, но не расслабляйтесь.

Встали рядом, аккуратно по сброшенным прямо в воду сходням сошёл на берег, раздвигая сапогами упругую волну. Вымок, да и ладно, зато рану не потревожил, высохну. Пошлёпал к встречающей меня группе воинов во главе с Рагнаром, противно и громко чавкая сапогами.

– Заждались тебя, псковский ярл, – конунг внимательно глянул на мою подвязанную руку.

– Пришлось позвенеть мечами. Норманны напали.

– Что, прямо так взяли и напали? Даже не поговорили? – насторожился ярл.

– Из-за мыса выскочили и сразу в бой. Красный щит на мачте подняли.

– Далеко?

– Половину дня на восход. Я раненых приказал не трогать, оставил на берегу. Хочешь поговорить с ними, собирайся и иди за нами. Мы возвращаемся.

– Дальше не пойдёшь? Хотя, что это мы с тобой на берегу говорим? Приглашаю к нашему костру. Там удобнее будет.

– Пошли, коли приглашаешь! – Обернулся и крикнул внимательно наблюдающему за нами Горивою: – Оставайтесь на борту. Я с конунгом переговорю и отходим.

– Торопишься. Посидели бы, выпили. Добыча богатая. Делить нужно.

– Конунг, теперь ты торопишься. Присядем, тогда и будем говорить.

– Пошли, – скривился Рагнар недовольно, развернулся и потопал к костру, загребая песок.

Я чуть задержался, бросил вопросительный взгляд старшему поста. Тот понял правильно, поспешил успокоить: