«Игрок Хейген, данный фрагмент храма, некогда являвшегося пристанищем бога Ольгерда Рыжего, не является счастливым.

Количество оставшихся попыток, отведенных вам на поиски счастливого камня, – 9».

А вот сейчас непонятно. Нет, то, что я еще девять камней могу потрогать и среди них один может оказаться счастливым, – это ясно. Но Ольгерд Рыжий? Ни разу о таком не слышал, и это притом что давно уже ошиваюсь в компании небожителей. Нет, Сэмади дал мне понять, что это какой-то очень древний бог и все такое, но тем не менее. Опять же почему не было никаких сообщений как о том, что это его храм, так и о том, что здесь проводится лотерея, в которой главным призом является счастье?

И самое главное – какое именно счастье приносит камушек? В чем оно выражается? Он дает бессмертие? Или превращает в золото все, к чему прикасается? Или же и вовсе становится грозным оружием, особенно если попадает в руки пролетариата?

Ясно, что счастье есть. Ясно и то, что не есть – вот несчастье. Но хотелось бы конкретики.

Я поворошил ногами каменный мусор под ногами и поднял белый обломок, который некогда, скорее всего, являлся частью колонны.

«Игрок Хейген, данный фрагмент храма, некогда являвшегося домом бога Ольгерда Рыжего, не является счастливым.

Количество оставшихся попыток, отведенных вам на поиски счастливого камня, – 8».

Н-да. Мимо. А если вот этот, пестренький, который, несомненно, раньше был кусочком декора?

Я промахнулся еще шесть раз. Седьмой не в счет, это не мой промах, тут мне Сэмади помог, правда, по моей же просьбе. Мне подумалось, что, может, ему счастье улыбнется.

Какой же из них? Черт, ведь один точно счастливый, тут все без обмана, если пишут, что приз есть, значит, он есть. Может, вот этот?

«Игрок Хейген, данный фрагмент храма, некогда являвшегося домом бога Ольгерда Рыжего, не является счастливым.

Вы истратили все попытки, отведенные вам на поиски счастья, но не отыскали его. Значит, не судьба.

И так бывает».

И это все? То есть никаких «вернитесь через неделю» или «завтра у вас будет еще десять попыток»? И потом, что же мне теперь, вообще счастья не видать? Варварская формулировка, блин.

Будь я посуеверней, решил бы, что меня сейчас сглазили.

Да, всякое я встречал в Файролле, но такого до сих пор не попадалось. Надо будет непременно выяснить, что это за развалины и что это за камень такой. Ну и про бога спросить тоже.

Нет, ну как так-то?

Может, дело в том, что я разучился проигрывать? Если да, то это хороший урок. Полезный.

– По сторонам смотрите, – велел Барон личам, и те мигом образовали нечто вроде квадрата, в центре которого стояли мы. – Ну все, зови свою богиню, белый братец.

– Вот зачем гадостей разных наговорил? – укоризненно глянул я на него. – Мне теперь не по себе как-то.

– Выбрось из головы, – посоветовал мне Барон. – Для тебя все в любом случае закончится хорошо. Если дело выгорит, мы с тобой победили. Если нет, то мои мальчики тебя зарубят так быстро, что ты даже боли испытать не успеешь. Раз – и ты уже мертв. Никаких забот, никаких печалей. Мне вот потом придется объяснять, что ты был лазутчик светлых, что я тебя выследил и убил, а это знаешь какая маета? Мало того, после меня ждет тоска-печаль и раздумья о нереализованных возможностях.

– Умеешь ты испортить ответственный момент, – пожурил я повелителя мертвых, кольнул палец левым клыком рептилии, скалящейся с кольца, и тихонько шепнул: – Моя госпожа, призываю тебя!

По сравнению с прошлыми вызовами ждать пришлось долго, минуты две. То ли путь сюда долог, то ли еще что – не знаю, но только не сразу пыль под нашими ногами закрутилась вихорьками, говоря о том, что богиня на подходе.

И снова я ошибся, уж не знаю, в какой раз за сегодняшний день. Не удостоила меня Тиамат своим присутствием – прислала заместительницу.

– Пауни. – Барон чуть гротескно сдернул с головы цилиндр и отвесил черноглазой девочке комический поклон. – Моя госпожа! Теперь тебя именно так надо называть, верно? Ну по крайней мере безродному ученику мертвого бога.

– Дураком был – дураком и остался, – без тени агрессии ответила ему помощница Тиамат. – Чего хотел, Хейген? Вот этого чумазого мне показать? Так я на него еще до прихода Демиургов нагляделась, когда он плясал перед богами в небесных чертогах.

– В смысле плясал? – уточнил я.

– А ты не знал? – Пауни изобразила пару забавных движений. – Он был шутом, причем преискусным, с Ханнуманом на равных конкурировал. Чемош каждый вечер заставлял Сэмади веселить себя и остальных, и если шутки были несмешные, а танцы не радовали глаз собравшихся за столом богов, то колотил нерадивого ученика тростью по плечам и бокам. А она у Чемоша была тяжелая, как не знаю что. Хотя нет, знаю! Как его рука, которая не знала жалости.

Теперь я еще лучше стал понимать, почему и отчего мой приятель, существо не очень приятное, но без веского повода не склонное к убийствам, с особой жестокостью прикончил того, кто подарил ему жизнь.

– Ты закончила? – осведомился у нее Барон. – Братец, начинай торги.

– Торги? – изумилась Пауни. – Хейген, ты совсем сошел с ума? Ты меня вызываешь сюда для того, чтобы…

– Чтобы отсюда смыться обратно, – перебил я ее, – туда, откуда я сюда пришел. Пауни, мне нужен там Сэмади. Очень нужен. И не только мне, но и нашей госпоже, не управлюсь я без него с тем, что вы на меня взвалили. Так что, будь добра, отправь нас куда-нибудь подальше от этих мест. Лучше всего…

– В Западную Марку, – закончил за меня фразу Сэмади. – Хочу домой.

Н-да, не знает он, что творится под крышей его дома. Оно и к лучшему, по крайней мере, пока мы здесь.

– Не могу сказать, что меня радует сама мысль о том, что я тебе помогаю, – поморщилась Пауни, но все же развела руки так, словно хотела нас обнять. – Ладно уж, идите сюда. Великая Мать, сколько магической энергии я трачу на такую ерунду!

– Поздравляю тебя, братец, вот нам с тобой и название нашлось, – отметил Барон. – Мы с тобой «ерунда». Все-таки приятно точно знать, кто ты есть на самом деле. И очень полезно! Мальчики, идите ко мне. Мы едем домой.

Личи покинули занятые было позиции и приблизились к нам.

– Они не едут, – деловито заявила девочка. – Их я не унесу. Вас двоих – кое-как, а их точно нет. Можно даже не пытаться. Не смотри так, Сэмади, никто тут не вредничает и не врет. Я не богиня, мои силы ограничены. Так что вас двоих – пожалуйста, а этих – нет!

– Тогда я остаюсь, – заявил Барон, отходя в сторону. – Хейген, это не обман, я правда без них никуда не отправлюсь, даже не уговаривай.

– Не дури, – посоветовала ему Пауни. – Чего с ними тут сделается? Ну посидят немного эти ночные убийцы одни, отдохнут от твоей болтовни.